Чуть короче жизни

– Несколько человек возле него! – Нинель потыкала пальцем валетов. – А вот этот среди них главный!..

Неожиданно она взвизгнула, потому что по ее затянутой в узкую туфельку ноге скользнула крыса. Прибежавшая на крик горничная вооружилась щеткой, но крыса, ловко ускользая от ударов, металась из угла в гол, пока не забилась под гигантских размеров комод. Чтобы сдвинуть этот комод с места требовались усилия нескольких человек. Горничная побежала за помощью.

Попытались вернуться к гаданию, но выяснилось, что в процессе погони за крысой карты смешались.

– Забудь о нем! – Посоветовала Нинель, принимая обычную плату. – Все равно он не жилец!

Женя добавила еще одну бумажку:

– Посмотри на воде! Где он?

Нинель вздохнула, спрятала деньги.

– Погубит меня моя доброта! Пройдем в другую комнату!

Дворник и садовник, руководимые горничной, взялись двигать комод, а Нинель повела клиентку вглубь дома. Стакан воды, аккуратно прикрытый салфеткой, ожидал своего часа в столовой. Нинель сняла салфетку, села, придвинула стакан, принялась вглядываться вглубь. Женя терпеливо стояла рядом.

– Ему очень плохо. Лежит в какой-то темном помещении. Рядом находятся еще два человека…

Внезапно Нинель ахнула, потому что стакан раскололся, и осколки врезались ей в ладонь. Вода хлынула на платье. Женя машинально выхватила подаренный ротмистром платок, торопливо вытянула осколки, платком перетянула Нинель руку. Все это время гадалка молчала, только кусала губы и морщилась от боли. На предложение поехать к доктору молча кивнула и пошла вслед за Женей к двери. На выходе они столкнулись с карательным отрядом.

– Барыня, а крыса-то убегла! – мрачно сообщил дворник. – Дырка под комодом нашлась!

Нинель не захотела воспользоваться шарабаном Жени, ее собственный экипаж уже ожидал ее у ворот.

– Оставь ты это дело, барышня! – посоветовала она Жене, взбираясь в коляску.

49

Волк метался между людьми, то и дело прихватывая кого-то зубами. Слышались проклятия, ржание испуганной лошади, кто-то безуспешно пытался обрушить на волчью голову дубинку. Волк уворачивался и вновь бросался в атаку. Наконец, Зимин, все это время, сидевший в пролетке и наблюдавший схватку, неторопливо вынул из кармана пистолет и прицелился в голову волка. В полутьме целиться было неудобно. Зимин щурился, несколько раз порывался спустить курок, и каждый раз останавливался. Наконец он дернул пальцем, грянул выстрел, волк взвизгнул и завертелся на мостовой: пуля пробила ему плечо и прошла в нескольких миллиметрах от позвоночника. Зимин выскочил из пролетки, сунул пистолет за пояс, вынул нож с узким лезвием. Зверь злобно оскалил зубы. Зимин улыбнулся и коротко, резко ударил. Зверь дернулся и обмяк. Несколько секунд Зимин смотрел на неподвижное тело, потом наклонился, поднял его на руки и понес в пролетку. Лошадь, храпя, попятилась.

– Держи ее! – крикнул Зимин. Чьи-то руки услужливо придержали лошадь, пока Зимин втаскивал волка в пролетку. – Дайте ремень!

– Да ты, кажись, убил его! – возразил хозяин лошади.

– Это у тебя мозги убиты. Наповал. Ремень!

Кто-то подал ему ремень, и Зимин стянул вместе все четыре лапы зверя. Вторым ремнем была перехвачена волчья пасть, после чего наконец удовлетворенный Зимин уселся и велел: «Трогай!»

– Возьми Севку! – крикнул кто-то вслед уносящейся пролетке, но Зимин только махнул рукой: «Сами справитесь!»

– Совсем озверел Юрик! – мрачно сказал один из налетчиков. Подобрав своего искалеченного товарища, шайка потянулась в предместье.

Пролетка остановилась у одноэтажного кирпичного дома, окна которого были снаружи плотно закрыты ставнями. Зимин при помощи кучера занес волка в дом, где и бросил на пол. Нож все еще торчал в груди зверя.

Зимин зажег висящую над столом керосиновую лампу и поправил фитиль.

– Я поехал, Юрий Викторович? – кучер неопределенно махнул рукой куда-то в сторону станции.

– Погоди! Поможешь мне! Куда ты дел святую воду?

– Да вон, в углу она! – кучер протопал через полутемную комнату, чтобы подать Зимину бидон с плотно пригнанной крышкой.

Зимин взял бидон, сорвал крышку и со всего маху обдал зверя водой. Волк шевельнулся, раздался вполне человеческий стон… Через несколько секунд на полу перед Зиминым и его товарищем вместо зверя на полу лежал человек в окровавленной одежде. Руки и ноги человека оказались стянутыми одним ремнем, отчего скорчился он в самой неудобной позе.

Кучер машинально перекрестился.

– Что же это, Юрий Викторович? – спросил он жалобно. – Выходит, попы правду говорят, и бесы есть?

– Это, Никола, не бес. Здесь имеет место гипнотизм. Тебе только казалось, что он – волк! Это – иллюзия!

– А кусался он вполне по-волчьи!

– Я тебе потом объясню природу этого феномена. Помоги мне!

Один из ремней оказался лежащим рядом с головой пленника, второй так плотно захлестнул его конечности, что Зимин едва снял его. Этим ремнем Зимин связал руки пленника за спиной, а вторым стянул ноги. Только после этого Зимин принялся осматривать раны человека-волка. Пуля прошла чуть ниже левой ключицы и вышла рядом с позвоночником. Сгусток крови закупорил рану, и она почти не кровоточила. Зато из второй раны кровь хлынула, едва Зимин вынул все еще торчащий нож. Этим же ножом Зимин разрезал куртку и сорочку пленника на полосы и вполне умело сделал перевязку.

Кучер издали наблюдал с отвращением.

– Так я поеду, Юрий Викторович?

Никола, пришли мне пару человек из пятерки Шабирова. Этого типа нельзя оставлять без охраны!

– Так он же почти дохлый!

– Никола!

– Пришлю-пришлю! – пятясь к двери, пообещал кучер.

Закончив перевязку, Зимин огляделся, взял кувшин с остатками святой воды и слил себе на руки. Желая просушить руки, он стряхнул капли воды на лежащего, тот дернулся и, застонав, открыл глаза.

– Как вы себя чувствуете, господин Вольф?

– Вашими молитвами! – прохрипел Вольф. – Очень даже приятно.

Зимин взял стул и присел напротив пленника.

– Как вы это делаете? – спросил он с искренним любопытством.

– Это очень простой фокус! – сообщил Вольф. – Я вас как-нибудь научу!

– Знаете, я немного растерялся! Хоть и перечитал за последнее время много, даже ходил к ксендзу консультироваться насчет борьбы с заграничной нечистью, а все равно растерялся! Барышень вот одних зря оставили да и с вами чуть маху не дали! Слава богу, хоть серебряный кинжал с собой захватил.

– Лучше бы вы его забыли! – кончиками губ попытался улыбнуться Вольф. – Такая мерзость! Вы не могли бы мне дать немного обычной воды?

– Сожалею! – Зимин поддал ногой бидон. – Я припас только святую. Хотите?

– Спасибо, вы дали мне ее уже достаточно. – Вольф закрыл глаза, помолчал, потом заговорил снова: – Полагаю, торг уместен?