ЛИсА-7

– Что? Какой ещё тест на ДНК? – удивленно спросил детектив.

– А, но вы же вроде просили взять тест на ДНК, разве нет? – помощник скривил лицо, явно не такого ответа ожидая.

– Как ты вообще такое услышал?.. И о чём ты говорил? Что ты имел в виду? – Сноувинд потёр переносицу. В который раз Харви сделал что-то такое, чего ему не говорили.

– Так ваши ДНК совпадают. Она ваша дочь, сэр.

Джулиан повернулся к Элис и стал внимательно её рассматривать. Если присмотреться, то один глаз, который был голубым, действительно был похож на его. А тот золотой. Он был точно таким же, как и у его невесты.

– Послушай, а что случилось с твоими настоящими родителями? – с надеждой спросил он.

– Я знаю, что мама умерла во время родов. А кто мой родной отец, я не знаю, – как и предполагалось. – А что имел в виду Харви?

Это была она. Та самая дочь, которую он столько лет искал. Она стояла перед ним живая и здоровая.

– Он, как всегда, всё напутал. И сделал тест ДНК на то, являюсь ли я твоим отцом или же нет.

Девочка прослезилась. Она не хотела плакать, но слёзы сами текли из её разноцветных глаз.

– И что? Получается…

– Я твой отец. – Элис широко улыбнулась. Она была очень счастлива. Вот это и было самой лучшей новостью за всё время. – Ты хочешь жить вместе со мной? – мужчина сел на колено и стал дожидаться ответа.

– Да! – новая волна слёз закапала с глаз. – Я хочу жить с тобой… папа! – девочка кинулась на шею своему отцу и крепко его обняла. Он тоже её обнял в ответ. – А как же…

– Не волнуйся насчёт документов с твоей приёмной семьёй. Я сделал кое-какой звонок, который отберёт у той семьи документы на тебя. Всё теперь будет хорошо. Я обещаю.

– Да!

Теперь её жизнь будет совершенно другой. Не такой, как раньше. Но это уже другая история.

Георгий Беспалый

Кусочек

Совсем недавно я ездил в Новогрудок с группой сверстников на экскурсию. Она длилась целый день, или, если быть точнее, девять часов.

Когда мы собрались ехать домой, в Минск, мы заехали на заправку. Там каждому из нас раздали по сэндвичу, подкрепиться.

Только я его развернул и собрался вкусно перекусить, как откуда ни возьмись появился кот. Он был всех оттенков коричневого цвета. Шерсть его была потрепана ветром и бродячей жизнью. Кот показался мне невзрачным и малопривлекательным, но было видно, что ему приглянулся мой сэндвич.

Сначала я дал ему ветчину. Кот её сел. Потом – помидорку. Он и её съел. Так, кусочек за кусочком, я скормил ему весь бутерброд.

Пора было отправляться. Мне почему-то захотелось взять кота с собой. Но, увы, в экскурсионный автобус брать животных строго запрещено.

И даже сейчас, по прошествии времени, мне вспоминаются не восхитительные архитектурные ансамбли замков и церквей и не прочие достопримечательности Новогрудка, а этот кот -бродяга.

Считаю, что этот кусочек моей жизни был прожит не зря….

Мия Благинина

15 пропущенных

– Фили-и-ипп!

Я на автомате поправляю маму:

– Фил!

– Филипп! Без выкрутасов! Иди сюда!

Приходится откладывать учебник «Физика. 7 класс» и топать на кухню. Папа сидит с царским выражением лица. А мама явно нервничала. Впрочем, все как всегда.

Хотя нет, мама не скрывает тревожности, как обычно. Значит, предстоит не самое приятное обсуждение…

Папа решительно начал:

– Филипп! Мы с матерью решили, что тебе стоит пойти в школу.

О, Боже мой. Они опять решили, что мне туда НАДО. Зачем? Резко выдыхаю и начинаю яростную тираду:

– Опять?! Когда вы поймёте, что я не пойду! Просто потому что!

Папа грозно хлопнул по столу:

– Пойдёшь!

– Да зачем? Больно оно мне нужно…

– Есть слово «нужно»! Понимаешь, Филипп?!

– Да что это даст?!

– Что даст? Найти друзей! Стать менее упрямым…

– Ах вот оно что? Вы просто решили от меня отделаться?

Я вскакиваю из-за стола, переворачиваю стул и иду к двери. Поворот ключа, второй. Прислушиваюсь. Пинаю дверь ногой и кричу:

– Аривидерчи!

И выхожу. В этот раз не «навсегда», а НАВСЕГДА.

Старый лифт с семью белыми, изрисованными кнопками и одной жёлтой, покрытой толстым слоем пыли так, что теперь видно не колокольчик, а только полукруг. Жму на нижнюю. Двери со скрипом закрываются. Лифт еле тащится вниз. Третий, второй, первый – медленно сменяют одна другую циферки на маленьком экранчике. Нахожу старую жвачку в кармане джинс. Надпись «Дирол» уже наполовину стёрлась. Дзиньк. Наконец двери распахиваются, и я вываливаюсь из лифта. Проходя мимо нашего почтового ящика, я на автомате проверяю его. Старые квитанции, рекламные листовки и Паук. Он посмотрел на меня, и я смутился, плюнул в него и закрыл ящик. Иду на выход мимо консьержки, старенькой, как мир, задумался: у неё, наверно, уже Пра-пра-пра-правнуки есть… И чего она здесь сидит? Если кто и пойдёт, то она его не остановит. А она всё сидит и сидит. И смотрит в никуда. Может, спит.

Толкаю ногой дверь.

Двор. Обычный двор со старушками на скамейках, бездомными шавками и малышами, упавшими в грязь, не дойдя до площадки. Я делаю шаг, как вдруг наступаю на камень. Противный такой. Я пинаю его со всей силы, и он со свистом летит через весь двор. Хорошо летит, пока не попадает в карусель с малышами. Мамаши уже расхватали своих карапузов и грозно смотрят по сторонам, пока не замечают меня. Я делаю вид, что ни при чём. Выбираюсь из-под осуждающих взглядов бабы Марины и тёти Наташи, бегу по голой земле к выходу. Оглядываюсь посмотреть, какое решение принял совет бабушек: казнить и рассказать или миловать и промолчать. Табададах. Бьюсь лбом в дурацкий фонарный столб. Пинаю его коленом и плетусь дальше.