Даркут: взросление. Том 1

Даркут: взросление. Том 1
Алим Тыналин

Чиун продолжает суровое обучение в лагере Иргилэ. Девочка Ормана живет в лесу. Волчица воспитывает приемного человеческого детеныша. Продолжение историй, начатых в рассказах.

Алим Тыналин

Даркут: взросление. Том 1

Часть 1. Не самый лучший ученик

Глава 1. Танец крови и ломанных костей

Утром расшумелись гарпии и разбудили Чиуна. Резкий визг, казалось, звенел над ухом.

Мальчик открыл глаза. Взгляд уперся в испещренный трещинами камень над головой.

Он спал в центре лагеря Иргилэ, под небольшим камнем. Подпер булыжниками каменную плиту и залез под нее. Босые ноги, покрытые рубцами и огрубевшие за год хождения без обуви, лежали наружу. Зато голова и туловище укрыты. Ночью пошел дождь, а Чиун поджал ноги под себя и остался сухим.

Многие другие мальчики ночевали под открытым небом, промокли и замерзли. Несмотря на то, что наступил урке, последний месяц лета, ночи в горах, окружавших лагерь, были холодные. Ледяной ветер ожесточенно бил по голым и худым торсам учеников. Впрочем, они привыкли к суровому климату.

Большинство мальчиков простужалось и болело. Многие умирали. Легкие тела выбрасывали вповалку за лагерь, на съедение гарпиям или гиенам. Те, что выживали, уже не боялись угрюмой зимы с трескучими морозами.

Чиун заканчивал в лагере первый год обучения. Едва появившись в Иргилэ, он досрочно прошел Большое испытание для «синеротиков», как в лагере называли новичков. Поэтому его предпочитали не трогать. Он спокойно спал в палатке, пока не раскричались гарпии.

Мальчик зевнул и вылез из-под плиты. Навскидку определил время. Тэйанг еще не взошел, Амай и подавно. Час елен на исходе. Скоро проснется весь лагерь. Хотя от криков гарпии спать невозможно.

Он услышал приглушенный гул за палатками взрослых. Пригладил рыжие волосы и отправился узнать, в чем дело, огибая светлеющие в полумраке кибитки.

Оказывается, прибыло большое пополнение. Около четырех сотен учеников. В лагере Иргилэ обучались около пяти тысяч мальчиков и каждый месяц, кроме зимних периодов, прибывали «синеротики».

Новенькие пришли ночью. Они стояли беспорядочной и шумной толпой на Скользкой площади. В загонах ревели гауры и мычали овцебыки. В багровом небе кружили гарпии.

– Интересно, скольким из них Салур перережет горло до окончания осени? – спросил голос рядом.

Чиун оглянулся. Справа стоял Илде.

Зимой учеников пускали в загоны для животных и они грелись о теплые туши овцебыков. Во время самых лютых морозов Чиун ждал, что приятель не выживет и наутро он найдет окоченевшее тело. Но Илде оказался удивительно выносливым. Жизнь упорно не желала покидать его тощее тело.

– Только половина дотянет до снега, – уверенно заявил Чиун. Из прошлогоднего набора тоже осталась только половина.

Илде ухмыльнулся и закинул в рот кусочек вяленого мяса. Вчера ночью они просунули в палатку своего взрослого командира выдолбленный рог овцебыка и вдули сонный порошок из ягод волчьего дурмана. Ышбар беспробудно уснул. Мальчики украли у него мясо из кибитки.

Сейчас Чиун вспомнил, что у него тоже остался кусок мяса. Вытащил из-под набедренной повязки, зажевал. Пробурчал:

– Где Кынык?

Илде махнул на кибитки:

– Дрыхнет где-то.

На краю площади, перед волнующейся толпой новичков, появился взрослый даркут. Подошел к высокому столбу, с закрепленным бивнем мамонта. Набрал воздуха и сильно дунул.

По лагерю разнесся трубный рев. Сигнал к подъему и построению. Чиун вытер руки о набедренную повязку и направился к Скользкой площади. Ее назвали так, потому что здесь часто перерезали горла нерадивым ученикам и земля скользила от крови.

Нерадивыми ученики считались, когда падали духом, болели или не находили сил, чтобы выполнять приказы и сражаться друг с другом. Получив весть о позорной смерти сына, родители таких мальчиков вставали на колени перед тэйпом и просили прощения. За то, что воспитали труса.

После скудного завтрака, состоящего из луковой похлебки и кислого молока овцебыков, ученики по очереди построились на площади. Первыми шли самые старшие подростки.

Вожаки стай, отрядов мальчиков, отмечали присутствующих. Затем выкрикивали задания на сегодня.

Новеньких отправили собирать сушеный навоз овцебыков. Им топили очаги в кибитках.

– Стая, возьмите гауров, дротики и щиты. Поезжайте от лагеря в сторону захода Амай, – приказал Ышбар. Высокий и хмурый воин, с длинными волосами, собранными в пучок на макушке. – На пол-фарсанга.

И поглядел на Чиуна. Мальчик замещал командира в его отсутствие. Чиун кивнул.

– Отрабатывайте метание дротиков в конном строю врассыпную, – продолжил вожак. – Я приеду после полудня.

– Я понял, – сказал Чиун.

– Старшим назначаю Кыныка, – добавил Ышбар.

Чиун промолчал, а Кынык, здоровенный парень, в свои тринадцать лет ростом не уступавший взрослым, улыбнулся. Когда-то они враждовали, но потом успели подружиться.

Вожака стаи Кыныка, пожилого воина, как-то загрызли ледяные волки. Отряд раскидали по другим стаям и Кынык с приятелями попал к Ышбару. Дружба с Чиуном окрепла еще больше.

Кынык любил учебные схватки. Облачался в доспехи и раз за разом врубался во вражеский строй. Не обращая внимания на то, что другие ученики изнемогали от ран и усталости. Только Чиун мог остановить друга.

– Чего застыли? – рявкнул Ышбар, оглядев ряды мальчиков. – Яйца к ногам примерзли?

Сломав порядки, стая бросилась вон со Скользкой площади. Вожаки других отрядов коротко выкрикивали приказы.

Гарпии взлетели выше. На востоке быстро взошел Тэйанг и согрел мерзлую каменистую землю.

Стая Ышбара отрабатывала броски дротиков до обеда. Кынык загонял мальчиков до изнеможения.

В отряде насчитывалось девяносто четыре ученика, семерым наконечники дротиков пробили щиты и задели руки. Из ран текла кровь.

Еще двое вывихнули плечи, а один получил открытый перелом. Он привязал пострадавшую руку к туловищу, переложил щит в другую руку и управлял гауром нажимом колен. Потом потерял сознание от боли и вывалился из седла.

– Как думаешь, Ышбар перережет ему горло? – спросил Илде, когда мальчики уселись перекусить под огромным валуном.

– Думаю, нет, – ответил Чиун. – Он ведь не по своей воле вылетел из седла, а сидел до последнего.

Еще утром повар выдал на обед кислый сыр и жареное просо. Чиун добавил в общий котел луковицы лилий, ягоды крыжовника и грибы. Чирк, подросток из прежней стаи Кыныка, удивленно округлил глаза.

– Когда ты только успел найти все это?

Чиун улыбнулся.