Сборник. Верианские хроники

– В какой роли? – уточнил осторожно.

– В роли посла, – ответила охотно.

– Ах, это, – с облегчением выдохнул Рэм. – Да нет проблем, увидишь. Вот только долетим. Подозреваю, мне придется ехать к Мею или ему к нам… потому что в противном случае наши… хм… разногласия иначе чем войной не решить.

Глава 7

(Рэм)

Пока Путник рассказывал про Эйю, я перебирал в голове все, что читал о неудачно стартанувших порталом полукровках.

К сожалению, именно этой теме уделял не слишком много внимания. Однако в королевской библиотеке, абсолютно точно, мелькал томик, где собраны все схожие случаи. Во всяком случае те, о которых знали аджагары. Я дал себе слово проштудировать его за грядущую ночь или вечер – смотря, когда Милене надоест общаться.

Не хотелось заранее пугать землянку, но смутно припоминалось, что поиски, на которые снаряжал подопечных Путник, весьма и весьма опасны даже для самых мощных полукровок.

Аджагары представляли Вселенную живой – громадным существом, непостижимым нашим разумом. Вдруг она сочла действия Эйи неверными, угловой ориентир завышенным и намеренно закинула куда-то, как в исправительную колонию?

В таком случае вмешательство в судьбу девушки могло дорого обойтись Милене. Будь я твердо убежден в сведениях, что обрывочно всплыли в голове, бросился бы отговаривать землянку. Но прежде, чем пороть горячку, стоило освежить в голове факты.

Мне понравилось, как Милена осадила Путника, как отреагировала на информацию о его подлом управлении подопечными. И… как сразу избавилась от воздействия.

Я не мог видеть процесс по ауре, подобно детям аджагар, но ощущал на каком-то самому непонятном чувственном уровне.

Наши с землянкой руки, соединенные на столе, заставляли тело продолжать и продолжать гормонально реагировать на контакт. Впрочем, я почти навострился игнорировать спазмы, резь, прочищать голову от тумана, разом накрывавшего сознание. Во всяком случае, трезвости мысли он больше не нарушал. Единственное, к чему никак пока не удавалось приноровиться – к то и дело изменявшейся форме тела.

Понимая, что в любой драке или сражении вновь стану прежним, старался на этом не акцентироваться.

Когда Путник исчез, видимо, ушел порталом, Милена изучала меня с до ужаса незнакомым, непонятным выражением лица. Многое бы отдал, чтобы залезть сейчас в ее голову. Задумчивый взгляд, чуть подавшиеся вперед сочные губы… о чем она размышляла? Как отделаться? Что такого нового разглядела в моих чертах, уже столько раз рассмотренных в подробностях? Мгновения, на протяжении которых землянка скользила взором по моему лицу, шее, груди, показались вечностью. Ну вот что еще она могла там обнаружить? Даже разденься я догола, после сцены в спортзале, вряд ли увидела бы нечто принципиально новое.

С каждой секундой дышать становилось труднее.

– Что так смотришь? – еле выдавил из себя.

Она не ответила, еще раз обвела взглядом. В груди заколотилось чаще. Сердца то замирали, то припускали так, словно я в агонии.

– Милена… ты меня пугаешь, – прошелестел едва слышно.

– Все хорошо, Рэм, – улыбнулась она как-то совершенно иначе, чем раньше. – Мы ведь хотели сходить в оранжерею?

Я не верил ушам.

– Ты еще не надумала отказаться? – заторопился с вопросом.

– Нет, не надумала. А вот скажи мне… Вы ездили делегацией на Землю… Как официальные лица… – она опять наклонила голову, не прекращая сверлить глазами.

– Я как официальное, – пояснил честно. – Сэл как сопровождающий.

– Я бы очень хотела увидеть тебя… в этой роли… – протянула задумчиво.

Мысли заметались в голове, приступ удушья стянул горло. Я перестал понимать землянку и от этого волновался все сильнее, соображал все хуже.

– В какой роли? – уточнил на всякий случай.

– В роли посла, – улыбка Милены расширилась.

– Ах, это, – от облегчения воздух рванул в легкие, губы сами собой расплылись в наверняка глупой улыбке. – Да нет проблем, увидишь. Вот только долетим. Подозреваю, мне придется ехать к Мею или ему к нам… потому что в противном случае наши… разногласия иначе чем войной не решить….

Я усиленно подбирал слова, чтобы землянка снова не расстроилась по поводу международного конфликта.

– Поедешь? – слишком поздно спросил, но все же…

– Непременно, – бодро заявила Милена. – Хочу понаблюдать за лучшим послом Миориллии за последние триста лет.

Ой! Жар опалил лицо и грудь… Впервые в жизни я до спазма в горле испугался ударить в грязь лицом во время дипломатической миссии. Хотя прежде просто вел себя естественно, пользуясь навыками, впитанными от отца и его советников.

Если я ее и в этом разочарую…

– Рэм? – похоже, теперь Милена обеспокоилась моей растерянностью. – Так мы идем? – и вытащила руку из-под моей.

Знаете ощущение, когда нежишься на ветряных волнах, паря на дельтаплане подобно птице? Но вдруг воздушное течение меняется. Не успев сориентироваться, срываешься вниз, норовя встретить головой острые камни ущелья. Именно так я себя сейчас почувствовал. Хотя с каждым часом справлялся все легче и легче.

Я встал и насколько можно позитивней предложил:

– Тогда идем?

– Да, идем, – согласилась землянка и вышла из каюты. Я последовал за ней, отметив, что Милена не забыла запереть дверь. Присутствие на корабле огромного количества хорров вынуждало туристов осторожничать.

Землянка подняла на меня глаза, улыбнулась и… взяла под руку. Падение отменялось, жестокий удар о камни тоже, я опять парил по воздуху.

– Даже удивительно, – хмыкнула Милена. – Я тут почти ни разу не ездила на лифте. Все время пешком…

– Хочешь на лифт, пошли, – предложил я.

– Не-е-е! – в ее голосе звучал детский задор. – Пошли так.

– Есть еще один способ, – улыбнулся я собственной идее. Правда, был риск, что землянка опять не так поймет намерения.

– Какой? – попалась на удочку Милена.

– А вот какой! – я схватил ее, закинул на плечо и понесся по лестнице. Несколько проемов стоили пары минут.

Вылетев на «верхнюю палубу», я осторожно поставил землянку на ноги.

– Вот ты… – кажется, она не находила слов, пихнула в плечо и засмеялась.

Сейчас бы притянуть к себе, прижать и поцеловать… Я поспешно одернул себя. Теперь это удавалось все лучше и лучше. Вместо желаемого подставил руку не прекращавшей хихикать Милене.

Она приняла жест, и мы шагнули в оранжерею.