Руслана

Покончив со сборкой тележки, я любовно и осторожно вытащил из-под скамьи в фургоне деревянный лакированный пропеллер, запелёнутый в мягкое тряпьё. Передние кромки лопастей были оклеены мутновато-белыми, цвета спермы, лентами прочного пластика, предохранявшего тело пропеллера от незамеченных в траве прутиков и мелких камешков, которые могут попасть в прозрачный, гудящий басисто-надсадно круг винта при разбеге на взлёте.

Я насадил винт большой дыркой в его центре на штырь, плотно вдвинул на место, сопоставил дырки на комле винта и на флянце редуктора, и затолкал на место все четыре болта. Завинтил гайки-целочки, не закручивая их пока до упора.

Теперь надо было сделать «тракинг». Добиться того, чтобы лопасти винта ометали круг точно под прямым углом к оси. Я воткнул в землю длинную отвёртку, рукояткой у самого конца лопасти, смотревшей вниз. Закрепил весь трайк так, чтобы он не сдвигался. И стал поочередно, через упругое сопротивление мотора, подтягивать лопасти одну за другой вниз и глядеть – проходят ли они рядом с этой рукоятью на одинаковом расстоянии.

Мне повезло – разницы почти не было, пустяки, пара миллиметров. Я затянул окончательно-равномерно все четыре болта, ещё раз проверил, не увеличилось ли биение. Потом вставил стопоры в крохотные дырочки на концах болтов.

Тележка была готова к полётам.

Время незаметно пролетело за этой работой. Я вспомнил, что в пять мне должны позвонить из Акбюка, да и живот уже подвело от голода. Пора было ехать назад в Кушадаси.

Где ты пропадаешь весь день?.. укоризненно сказал Феридун… Тебе уже два раза звонили. Твои пилоты из Moсковы уже в Румынии. Утром послезавтра будут в Болгарии на границе, в Азизие. Хотят, чтобы ты их встретил, у них же с собой эти ваши дельты, моторы и куча вещей. Чтобы не вышло недоразумения с таможней…

Я растерянно подошёл к карте на стене Феридунова кабинета, чтобы прикинуть, как ехать и сколько на это понадобится времени. Получалось, как ни крути, хоть влево, а хоть вправо – всё равно ехать в объезд Мраморного моря. Путь неближний…

Завтра с утра выезжать. Только до Чанаккале, где Дарданеллы и паром, езды часов десять, как минимум. А оттуда ещё почти столько же!..

Сочувствую!.. сказал Феридун, увидев моё лицо.

Зазвонил телефон.

Наверное, опять твои пилоты… ворчливо сказал мой друг и взял трубку.

Альфрет-бей?.. он пожал плечами и протянул трубку мне… Какая-то женщина. Ты, как всегда, время зря не теряешь…

Здрасти!.. это была Вера… Ой, Альфред, здесь так хорошо, просто сказка!.. Мы так счастливы, вы не представляете. Гостиница большая, новая совсем. Нам дали по комнате на двоих. Кормят так, что можно за неделю форму потерять. Бассейн! Пляж красивый!.. Приезжайте к нам, обязательно!.. Дайте слово, что приедете!.. Мы вас познакомим с нашими девочками, хорошо?..

Я был рад за них. И тронут её откровенным желанием не остаться в долгу.

Хорошо, хорошо!.. смущённо сказал я, ощутив, как от её слов у меня помимо воли начинает разливаться сладкая тяжесть внизу живота… Я приеду обязательно, да только через несколько дней. Тут одно дело есть, мне необходимо отлучиться. Потом приеду…

Обязательно!.. сказала радостно Вера… Мы вас ждём!

В трубке щёлкнуло.

Разъединило. И замаячила дальняя дорога навстречу Игорю и его безымянному, пока для меня, напарнику.

Азизие…

Последние десятки километров дорога шла через леса и буераки, через гряды диких крутосклонных холмов – тут никакие танки не пройдут, настоящая природная граница между болгарами и турками. Добравшись до скромного, третьестепенного пограничного перехода, я огляделся – не прибыли ли мои гости. Но машины с советскими номерами нигде не было.

Я только-только пристроился полежать на диванчике в моём походном домике на колёсах – как из-за поворота медленно выехал задрипанный «жигуль» с прицепом. На крыше машины издалека были видны длинные чехлы со сложенными дельтами.

Они!

Меня разбирало любопытство – что за человек этот Игорь. Его статьи по дельталётам, в советских ещё журналах, я почитывал уже несколько лет, специально отыскивая их в Лондонской библиотеке периодики.

Ну, с приездом!.. сказал я, подойдя к «жигулёнку» и протягивая руку в окно. За рулём сидел плотный широколицый мужичок с болотного цвета глазами.

Приветствую… спокойно ответил он и с любопытством посмотрел на меня… Вот, наконец, и повстречались…

Мы собирались встретиться в Кушадаси ещё год назад, но по недоразумению разминулись.

Рукопожатие было плотное, солидное. Вообще, человек был солидный – умный, чуть-чуть с хитрецой, знающий себе цену.

Рядом с ним сидел его товарищ. Гладкие тёмные волосы спадали на лоб. Живые глаза смотрели на меня и на мир вокруг с некоторым изумлением: родился вроде давно, а вот никак к этой жизни не привыкнет.

Олег… сказал коллега и с чувством пожал мне руку.

Надо было пройти таможню.

Я знал по своим прошлым приездам, что турецкие таможенники очень небезразличны к моторам.

Где движки?.. спросил я.

Да вон два на полу сзади, да третий в багажнике… сказал Игорь… А что?..

Закидайте их всяким барахлом, чтоб не видно было… сказал я… И если не спросят – не упоминайте…

Подошёл таможенник с большой бляхой на груди: полумесяц и звезда в красном кружке на восьмиугольном жетоне. Он поглядел служебным взором на три длинных свёртка на крыше машины и почесал затылок.

Бу…?.. Винсорф?.. сказал, наконец, с сомнением в голосе таможенник.

Виндсорф, эвет!.. сказал я, улыбаясь как можно безмятежнее.

Страж-недрёманое око успокоенно махнул рукой: проезжай, мол.

С тех пор, как в Турцию потоком хлынули туристы из Европы, всякие безмоторные мелкие снасти уже намозолили таможенникам глаза и не вызывали особого интереса. Просто здесь, в Азизие, туристов с Запада проезжало маловато.

Мы неспеша двинулись в путь, на юг к Мраморному морю, в объезд его и дальше на Измир.

Когда мы, сильно устав от многих сот километров пути, добрались в «Мави Ай», было раннее утро. Мои новые приятели вытащили из багажника маленькую палатку, кое-как поставили её, привязав расчалки к двум деревцам, и завалились спать.

Я опустил стол в моём «домике» вровень с диванами, постелил на поролоновые матрасы старое одеяло и тоже прилёг. Ложе было чуть жестковатое, но удобное и широкое. Спать на таком в одиночку было уже привычно, хотя и по-прежнему грустно.

Что ж там за девочки, в группе у Николая-жонглёра?.. подумал я, засыпая.

Проснувшись, я выглянул в окно. На лужайке между деревцами кипела работа. Москвичи уже выгрузили свои трайки с прицепа, сняли с крыши машины тяжёлые, четырёхметровой длины, свёртки с крыльями. Теперь они быстро, сноровисто собирали первый из дельталётов.

Я смотрел с интересом на незнакомую мне тележку, составленную из зеленовато-серого цвета дюралевых труб. Она стояла на узких колёсах с обычным дорож-ным рисунком протектора шин… от мотороллера, что ли?..

Трубы сходились к носу тележки треугольными рамами. Пилонов, соединяющих тележку с крылом, было тоже два. Трайк выглядел неуклюже и несокрушимо…

Что, выспался?.. заметив мою голову в окне «мерседеса», спросил с дружелюбной усмешкой Игорь… Чай не сделаешь?.. А мы тут пока приготовимся к полёту.

Олег упоённо хлопотал, присев на корточках над мотором.

Я вылез из каравана и помог им поднять мотор, чтобы установить его сверху на круглые трубки рамы.