Бульвар Молодых дарований

Арканя кладёт себе в губы ломтик лимона и сосёт его, зажмурив от удовольствия, как кот, глаза. Я пробую сделать так же, но кислые соки лимона только разжижают крепкий, густой и ароматный вкус коньяка. И какой дурак придумал, что надо вот так?.. Непременно зажёвывать эту чудесную влагу лимоном?..

Мы с аппетитом едим. Арканя что-то оживлённо и напористо рассказывает Оле, едва не касаясь губами её уха. Она с подчёркнутым интересом слушает, и вроде бы даже прижимает ещё ближе это ухо к его редким хулиганистым усикам. Видать, у них, на той стороне стола, уже после первого тоста наладилось полное взаимопонимание.

Софа смотрит на это приятное зрелище почему-то тревожно и предостерегающе, но её сожительница не замечает этого взгляда подруги. Похоже, у неё с Арканей флирт уже приближается к апогею.

Пойдём, покурим?.. говорит мне Софа и встаёт. Я открываю рот, сказать, что не курю – но вдруг соображаю, что тут дело не в куреве.

Мы отходим подальше от стола, к широкому подоконнику. Садимся на него. Софа закуривает и придвигается плотно, всем телом, ко мне. Затягивается и медленно, с явным наслаждением выпускает дым из сложенных в плотное колечко губ. Губы её в тревожном свете стоящего совсем рядом торшера выглядят тёмными, и цветом почти бордовыми. Впрочем, ей это к лицу…

Слушай, ты давно знаешь этого Аркадия?.. говорит Софа еле слышно, мне в самое ухо.

Я пожимаю плечами…

Да как сказать?.. отвечаю я тоже шёпотом в подставленное ею округлое ушко, почти прикрытое чёрными прядями волос… Он у нас в комнате, в общаге, поселился с месяц назад. А что?..

Она молчит нерешительно. Потом снова затягивается сигаретой и как-то нервно выдыхает дым к потолку.

Мне очень неохота об этом… говорить… наконец, с трудом выдавливает сбивчиво она и я щекотно и возбуждающе ощущаю всем ухом её дыхание.

Понимаешь… с полгода назад я с ним познакомилась в Промке на танцах… ну, такой вроде обаятельный… сам музыкант… не прижимистый… забавный, с этим его жаргоном… ну и…

Софа… говорю я тихо-тихо ей на ухо, видя, как она мнётся и смущается… Мы с тобой одного племени, правильно?.. Ты и я?.. Мне ты можешь сказать всё, что хочешь… Всё строго между нами. Ладно?..

Я легонько целую её в висок, и ощущаю, как она прижимает голову к моим губам.

Да… чуть слышно выдыхает она… Только понимаешь… Но ты такой… сразу видно, что мягкий, добрый… Ты обещай, что не станешь на меня смотреть, как на… ну, понимаешь?..

Не стану!.. Ну чего ты?.. шепчу я в это светлое от оранжевого сияния торшера ушко, контрастом выделяющееся на фоне чёрных её волос. И снова целую в висок…

Он тогда меня в такси усадил и повёз сюда… По дороге что-то всё рассказывал, про джаз… про этого, как его, Чарли Паркера… Дюка Эллингтона… ещё там разных знаменитых… Про Америку и о том, как у нас тут всё зажимают и…

Она замолкает и снова затягивается сигаретой. Выпускает неспеша дым через ноздри.

Приехали сюда… Неловко было его отослать, ну и… поднялись ко мне сюда, в комнату… Он в этой трубе своей какую-то бутылку и в тот раз держал… Посидели, ну вот как сейчас, только вдвоём, Олька ещё у меня не жила тогда…