Дело Декстера: танцуют все!

Музыка понеслась вскачь, пары бегали и прыгали, партнерши прогибались в спине практически до самого пола, проделывая это все на удивительно тонких, высоких каблуках. И кто это придумал? Мужиков хоть обули нормально, в лакированные туфли.

Зрители кричали и хлопали, полностью захваченные происходящим.

– Смотри! Ты это видишь?! – Эли хотела было вскочить на ноги, но стул держал крепко.

Я уже тоже заметил, что проекция над головой Молли и ее партнера вспыхивает все реже, а у их соперников – все чаще: вот тут нога одного из танцующих встала неверно, вот тут незаметная глазу потеря баланса, вот тут…

Словно в угоду беснующейся на трибунах публике, над площадкой вспыхнули цифры… разрыв составлял всего лишь один балл… четветь балла…

– Давай, Молли!!!!

– Вы лучшие!!!!

– Давай Рдлавзкжырхтти!!!!! Тлаорлажээъ!!!!

Если бы мы могли вскочить на ноги, обязательно бы вскочили, вот только стулья самым недвусмысленным способом примагничивали гостей к месту, во избежание несчастных случаев. Зато топать, хлопать и стучать по столу нам никто не мешал.

– Молли!!!! Рдлавзкжырхтти!!!!! Тлаорлажээъ!!!! – радостно вопил я, наблюдая, как трогательно обнимается подруга Молли и ее партнер, только что совершившие если и не подвиг, то уж точно что-то героическое.

Вот она, ПОБЕДА!

Пары кланялись публике, та, казалось, сейчас снесет трибуну.

Обе головы матери нового обладателя Кубка Федерации, рыдали, утешаемые сразу всеми, сидящими за столом.

Эли радостно смеялась, запрокидывая голову. На щеке ее виднелась ссадина, видимо, бросилась обнимать кого-то на радостях.

Столик начал опускаться, но внезапно завис и полетел обратно.

Распределившиеся по пьедесталу и возле него пары, терпеливо ждали, пока центаврийский слизень вежливо отожмёт у ведущего усилитель голоса.

Впрочем, слова тут явно были излишни. Центаврианин расстегнул несколько пуговиц рубашки и вытащил прямо из груди маленькую коробочку.

Его партнерша, теперь уже – невеста, бросилась к нему, не дав рассмотреть, что именно используют центаврийские слизни вместо земного кольца. Длинный летящий шлейф ее платья, окутал забавную парочку коконом, цензуря все происходящее. А ничего так, романтично, и размах мне очень импонировал.

Наш столик начал снижение.

– Пойдем голографироваться? Хочу объемную картинку! В конце концов, историческое событие! Впервые за долгое время Земля вернула себе на целый год Кубок Федерации, – радостно хлопая в ладоши, спросила Эли.

Я пожал плечами, выражая полную готовность следовать за ней куда угодно.

К новым обладателям Кубка Федерации выстроилась длинная череда восторгающихся и поздравляющих. Эли по дружбе планировала пробиться без очереди, и нам бы это удалось, но я внезапно отвлекся.

– Пятый?! А ты здесь что забыл?!

Я решительно ломанулся к приятелю, попытавшись сократить маршрут сквозь одну из массивных опор трибуны и больно ушиб то, что земляне называют коленкой. Совсем забыл, что мы не на планете. Арена строилась на деньги Федерации с использованием передовых технологий.

Пятый, еще один мой бывший сослуживец, а ныне сокурсник, со скучающим видом ждал, пока я сумею до него добраться.

Крепко обняв приятеля (там, где смог дотянуться, все-таки землянин был не только очень большим, но и очень высоким), я с интересом изучил строгий костюм и объемный букет земных цветов.

– Ты на свидании? – ехидно поинтересовался я. Извечно сумрачный, прагматичный, очень толстый Пятый в роли «Ромео» представлялся мне с большим трудом. – Или ты тайный поклонник бальных танцев?

Приятель наградил меня выразительным взглядом. К любой физической активности он относился с изрядной долей скептицизма.

– Пришел поздравить Молли? – Эли радостно помахала рукой Пятому, хоть и стояла совсем рядом.

Я в невероятном изумлении взглянул сперва на приятеля, потом на букет, потом снова на…

– Не дождешься, – спокойно сообщил Пятый, ледоколом прокладывая Эли путь сквозь толпу гуманоидов, ему не хотелось, чтобы ее случайно толкнули, – Родители очень настороженно относятся ко всем этим инопланетным штучкам, Аренам, технологиям, вот и отправили меня кузину поддержать.

– Ну кто бы сомневался, – хмыкнул я, догадываясь, откуда Пятый почерпнул свою знаменитую в стенах академии ксенофобию.

Абсолютно счастливая Молли принимала поздравления и, заметив нас, широко улыбнулась. Мы поспешно сгруппировались для снимка. Я сдержанно пожал руку альфианину, Пятый брезгливо избавился от букета, сунув его Молли.

– Слушай, – тихо спросил я Эли, воспользовавшись моментом. Я не привык откладывать принятые решения в долгий ящик, особенно, такие сумасбродные, – а Молли дает частные уроки?

– Ты, ты, ты… – Эли взвизгнула от восторга и, даже недоговорив, бросилась ко мне на шею.

– Скажите Федераци-и-и-ия!

Мелькнула вспышка, намекая, что голография получится – что надо.

– Пойдем учиться танцевать, – подтвердил я, осторожно обнимая ее за талию.

«Хоть и не мужское это занятие», – мысленно добавил про себя, с уважением взглянув на двухголового альфианина.