Кит в моей голове

– Сначала выясню, потом тебе расскажу, – ответила я с плохо скрываемым раздражением, продолжая следить глазами за действиями бармена, мысленно уговаривая его поспешить с изготовлением напитков.

Склонив голову к самой стойке и вывернув шею, Кит попытался заглянуть мне в лицо. Не знаю, что он там прочел, но это пришлось ему по душе, потому что пальцы его вприпрыжку пробежались по столешнице.

– Обязательно расскажи. Я ждать буду. А прежде, чем снова удариться в затворничество, знай: если что-нибудь понадобится, я рядом… Двери мои распахнуты для тебя… всегда. Неглупые собеседники, видишь ли, в здешней среде на вес золота.

Даже комплимент в его исполнении звучал фальшиво, издевательски.

– Обращаться за помощью к тебе? – я отодвинулась еще немного, будто пытаясь уверить окружающих и себя, что стою я здесь совершенно независимо от него, – ну, это вряд ли. Ничем помочь мне ты не сможешь.

– Как знать, Ксения… как знать…

Он закусил губу, пряча веселье. Увидев, что бармен протягивает мне коктейли, сказал:

– Тебе не надо больше пить.

Подхватив бокалы для себя и Лизы, я повернулась к нему.

– А я не спрашивала у тебя разрешения!

– Ну, так спроси. Глядишь, и толк выйдет.

Он насмешливо смотрел на меня, полулежа на стойке, и все, чего мне хотелось в этот момент, стереть эту мерзкую ухмылку с его лица.

– Вот скажи, чего ты добиваешься?

– Чего я добиваюсь? – повторил он. – По-моему, это очевидно.

Я разозлилась.

– Хочешь вывести из себя? Испортить настроение? Не старайся… не получится!

Пройти мимо него оказалось непросто, через мгновение он уже стоял у меня на пути, и я невольно подобралась.

– Так ведь уже получилось. Какая ты сегодня невнимательная, Ксения. Светишь картами, ловушек не замечаешь… Лучше не пей больше. Спорим, добром это не кончится? Не хочу, чтобы завтра ты об этом пожалела.

– О чем именно? Так ты обо мне беспокоишься? Не трать свое время зря, Артем, беспокоиться обо мне – не твоя забота.

– А чья?

– Чья угодно, но только не твоя! – отрезала я. – Дай мне пройти!

Злясь на весь свет, направляясь к ребятам, я нечаянно встретилась взглядом с Костей Руновым. А потом, оглянувшись, увидела его рядом, и он просто заговорил со мной. А я ему ответила, я ведь и прежде замечала его в институте.

У Кости были русые волосы и серо-голубые глаза такого же оттенка, что и мои. Он был одет в синий свитер с высокой горловиной, и свитер этот необычайно подходил его фигуре, а ведь фигура у него была неплохая. И сам он весь был каким-то очень надежным. Рядом с ним впервые за вечер я почувствовала себя спокойно. Он настоял, чтобы мы обменялись номерами телефонов, и как-то само собой вышло, что к диванам мы вернулись уже вместе. Ребята встретили Костю приветливо, и ему без труда удалось влиться в нашу скромную компанию.

Сменились еще несколько песен, и мы вовсю развлекались. Эмоции били через край, без следа испарились сожаления о том, что оказалась на вечеринке. Мне было тепло и уютно рядом с Костей, и кто-то снова сгонял к бару за напитками и обратно, когда я с запоздалым удивлением обнаружила, что Кит и все его окружение переместились на диваны неподалеку, расположившись совсем близко от нас. Настолько близко, что теперь против воли я все время наталкивалась на них глазами. Кит последним занял одно из кресел почти напротив, и взгляд его прочно приклеился ко мне, но с тем, чтобы только одна я могла это заметить.

И вся эта компания, находясь в изрядном подпитии, балагурила, смеялась, продолжая веселиться, словно они всегда только здесь и сидели. Кит посмеивался вместе со всеми, но при этом продолжал незаметно за мной наблюдать. Костя ничего не замечал, и даже если бы я ему рассказала, вряд ли поверил. А мне было ужасно некомфортно в этом окружении, и Кит это прекрасно видел. Наверное, поэтому так и сделал. Он специально это сделал, просто чтобы позлить меня.

Костя ненадолго отлучился, чтобы ответить на телефонный звонок. Проводив его глазами, Кит легко, по-кошачьи поднялся… и вдруг направился ко мне. Остальные ребята были увлечены просмотром смешного видеоролика, потому его появление прошло незамеченным.

– Он тебе еще не надоел?

Я возмущенно заморгала.

– А тебе что за дело? Не вмешивайся!

Вместо этого он склонился надо мной, а когда я невольно вжалась в сидение, положил руки на спинку дивана, и я увидела его глаза совсем близко, внимательные глаза и серьезные, а внутри – полная чернота. Сердце сначала замерло, ухнув вниз с рискованного аттракциона, а потом бешено заколотилось, но я не чувствовала себя в безопасности рядом с ним. Нет, не чувствовала.

– Посмотри на меня. А потом посмотри на него. Я разорву его голыми руками. Хочешь?

– Нет… Я вообще ничего от тебя не хочу… Почему бы тебе просто не оставить меня в покое?

На лице его отразились упрямство и злость.

– А если я не могу?

Несколько секунд я непонимающе глядела ему в глаза.

– Что это, Артем, твоя новая игра? Дай-ка я угадаю… – меня вдруг и впрямь озарило, – должно быть, ты поспорил? Поспорил со своими дружками, что сегодня разведешь меня, как всех остальных дурочек… А вот, смотри-ка, не выходит. И это, похоже, тебя очень расстраивает.

Он усмехнулся, и мне вдруг стало неприятно оттого, что он посчитал мое предположение смешным.

– Поспорил на тебя? Нет, брось… Так поступают только законченные неудачники, Ксения. Похож я на неудачника?

И верно, на неудачника он походил меньше всего. И все же он играл со мной, я это точно знала, и тогда мне вдруг отчаянно захотелось чем-нибудь задеть его, и я ударила его словом:

– Нет, ты не споришь… Конечно, ты не споришь на людей. Ты их… ломаешь! Оглянись вокруг: да тебя же окружают одни твои поломанные игрушки!

Я не поняла, что случилось. Кит медленно выпрямился. Он опустил руки, и, кажется, на миг даже растерялся. И Кит впервые не нашелся с ответом.

Тогда я догадалась, что, наконец, нащупала его уязвимое место. Возможно, даже единственное. Откуда дует ветер, было не разобрать, и своего я уже не упущу… но знать ему об этом пока необязательно.

– Чего ты так напрягся, Артем? Знаешь, тебе надо расслабиться… Просто попробуй расслабиться, и мне не мешай отдыхать, идет?

Зеленые глаза нехорошо сощурились, и мне не понравилось то, что глянуло на меня оттуда.

– Расслабиться? Это твой совет? Ну, как скажешь.

Пребывая в приподнятом настроении после первой победы над ним, я не замечала ничего вокруг. И не собиралась жалеть о своих словах, пока не увидела, что Кит сидит, а на коленях у него снова расположилась та самая Ира, и в этот раз она что-то нежно ворковала ему на ушко, и очень тесно прижималась к нему, а его рука уверенно поглаживала ее обнаженное плечо. Потом спустилась к пояснице, потом… ниже. Я отвернулась. Все это просто игра. Это его игра, и мне неважно, что в ней будет дальше. Но оттого, что я повторяла это про себя, как заезженная пластинка, легче мне не становилось.

Когда я увидела их в следующий раз, они поднимались вверх по лестнице. И Кит… он держал ее за руку, а она послушно ступала за ним. На последней ступеньке Кит помедлил, чуть качнулся на носках, и мне вдруг безумно, мне мучительно захотелось, чтобы он обернулся, чтобы нашел глазами меня, чтобы хотя бы на мгновение остановил на мне свой взгляд. Зачем?.. Ире тем временем удалось догнать его, и расстояния между ними совсем не осталось. Ластясь, она положила свою белокурую голову ему на плечо, с тем они продолжили путь.

Назад Кит так и не взглянул.

А потом я пила. Пила снова и снова. Я много пила, а кто-то все время подливал мне напиток. Потом танцевала. Танцевала до одури, а когда второе дыхание обрывалось, возвращалась на диван. И снова пила. И так по кругу – кругу, в котором бокал был тугой и крепкой веревкой на моей шее, кругу – в котором чувствовала себя не иначе, как беспомощной загнанной лошадью. Никогда в жизни я столько не пила. Я вообще до сих пор пила редко. Определенно, мне не стоило сюда приходить.

Когда я вновь пришла в себя, обнаружила, что Кит снова сидит как ни в чем не бывало в том же самом кресле, и в этот раз на коленях у него никого не было. Рядом с ним вообще никого не было. Кажется, я испытала облегчение. Так, может, он и не уходил никуда?