Донское казачество позднеимперской эпохи. Земля. Служба. Власть. 2-я половина XIX в. – начало XX в.

Донское казачество позднеимперской эпохи. Земля. Служба. Власть. 2-я половина XIX в. – начало XX в.
Алексей Александрович Волвенко

Новейшие исследования по истории России #8
В книге в научно-популярной форме проанализированы основные вехи истории донского казачества в позднеимперский период. Автором рассмотрены наиболее спорные вопросы развития донского казачества во 2-й половине XIX – начале XX в.: эволюция казачьих привилегий; трансформация системы войскового, станичного и земского управления; эффективность казачьей службы и ее стоимость для государства и казачьей семьи. Отдельное внимание уделено описанию территории Донского войска, его войсковых и окружных границ.

А.А. Волвенко

Донское казачество позднеимперской эпохи. Земля. Служба. Власть. 2-я половина XIX в. – начало XX в.

Серия «Новейшие исследования по истории России» основана в 2016 г.

Оформление художника Е.Ю. Шурлаповой

Введение

История казачества изобилует разнообразной литературой. Растет количество интернет-публикаций, в которых авторы более оперативно откликаются на актуальные вопросы, интересующие современных казаков и просто любителей казачьей «старины». Многочисленные работы по истории казачества имеют как классический научно-исследовательский характер, так и научно-популярный или пишутся в стиле фолк-хистори.

Нашу книгу, посвященную истории донского казачества, мы относим скорее к научно-популярному жанру, а на возможный вопрос потенциального читателя, чем она будет отличаться от других подобных произведений, ответим следующим образом.

Во-первых, историческим периодом, которому будет уделено основное внимание. Вторая половина XIX – начало XX в. является, пожалуй, наиболее важной вехой в истории развития российского казачества, и донского в частности. В это время под влиянием процессов модернизации в поздне-имперской России казачество довольно радикально трансформируется, теряя свои сословные привилегии. Унифицированная военная служба, вписанная в требования регулярной армии, становится главным отличительным признаком казака. К тому же казачьи семьи начинают испытывать серьезные трудности экономического характера, связанные с необходимостью соблюдать повышенный уровень готовности к исполнению служебных обязанностей и медленной эволюцией казачьего хозяйственно-культурного типа на фоне быстрых изменений в капитализирующихся экономиках казачьих территорий.

По этому периоду в истории донского казачества написано немало диссертаций исторического, юридического и экономического профилей, затрагивающих различные аспекты аграрного, военного, управленческого и правового развития Области войска Донского и его населения. В обобщающих трудах и в учебных пособиях по истории Донского края, казачества Юга России или только Донского войска обязательно присутствует раздел, описывающий изменения в казачьей жизни второй половины XIX – начала XX в. Тем не менее отдельно этот период донской казачьей истории был рассмотрен только в 1962 г. И.П. Хлыстовым в монографии «Дон в эпоху капитализма (60-е – середина 90-х годов XIX века): очерки из истории Юга России», основное содержание которой затем перекочевало в книгу «История Дона. Эпоха капитализма» (1973)

. К тому же в упомянутых работах исследовательский акцент был направлен прежде всего на историю донского региона, в котором наряду с казачеством проживало другое население. Конечно, современная историография реагировала разными способами на актуализирующие вопросы из истории донского казачества второй половины XIX – начала XX в., но цельно данный период еще не охватила

.

Во-вторых, подходом к освещению избранной темы. Создать последовательную обобщающую картину эволюции донского казачества второй половины XIX – начала XX в., плотно насыщенной событиями, одному автору вряд ли по силам. Поэтому мы ограничились описанием наиболее важных изменений в Донском крае и в казачьей жизни всего в трех очерках, не переходя за пределы революции 1905–1907 гг.

Собственно название книги и очерков недвусмысленно говорит о том, что главным объектом нашего внимания является исключительно донское казачество

. Такой угол зрения, безусловно, несет в себе определенные ограничения и, возможно, носит искусственный характер. Однако мы уверены в том, что своего рода «национальный», но «аккуратный» в научном плане взгляд на историю донского казачества позднеимперского периода для историографии раскроет новые проблемы, а пытливого читателя подвигнет на поиск более глубоких и взвешенных оценок пройденного казачеством пути.

Донской историк-эмигрант С.Г. Сватиков в своей ставшей уже классической работе «Россия и Дон (1549–1917)» использовал методы, характерные для государственно-правовой, либеральной исторической школы; советские историки Дона, как известно, исповедовали классовую теорию исторического процесса. Для последнего подхода в нашей работе не нашлось места, что, безусловно, не является подтверждением факта отсутствия социальных противоречий в дореволюционной казачьей среде, не отличающейся имущественной и статусной однородностью. Наше повышенное внимание к институциональным изменениям в Донском войске и к политике властей в казачьем вопросе обусловлено определенным влиянием концепции С.Г. Сватикова. В то же время мы предпочитали применять ситуативный анализ событийного процесса в сочетании с описательностью наиболее важных его компонентов. Выбор научно-популярного жанра в некоторой степени оправдывает такое методологическое «легкомыслие».

В основу книги положена значительно расширенная и дополненная наша глава из «Очерков истории и культуры казачества Юга России» (2014)

.

Книга оснащена необходимым научно-справочным аппаратом, имеет приложение с документами, часть из которых впервые вводится в научный оборот.

Очерк 1

Донской казак и его «территория»: от границ до привилегий

В середине XIX в. донское казачество занимало значительную территорию, имевшую административное название – Земля войска Донского (далее – ЗвД). Ее границы формировались постепенно, в основном были определены в 90-х гг. XVIII в. (тогда же появилась первая официальная карта ЗвД), но затем видоизменялись вплоть до начала XX в. Также была переименована и ЗвД, которая с 1870 г. стала называться Областью войска Донского (далее – ОвД).

Специальная комиссия, устанавливая пределы ЗвД в 1795–1796 гг., буквально прошла и проехала около 2540 верст

, в том числе: по границам Екатеринославской губернии – 445 верст, Харьковской – 142, Воронежской – 390, Саратовской – 367, Астраханской – 272, Ставропольской – 205, по Черноморскому (Кубанскому) войску – 122, по берегу Азовского моря – 115 и по Ростовскому-на-Дону уезду – 482 версты

. Таким образом, ЗвД соприкасалась с севера с Воронежской и Саратовской губерниями; с востока – Саратовской и Астраханской; с юга – землями Черноморского (Кубанского) казачьего войска (в начале 60-х гг. XIX в. разделенных между Ставропольской губернией и Кубанской областью) и Азовским морем; с запада – Екатеринославской, Харьковской и Воронежской губерниями. ЗвД обнимала своей территорией Таганрогское градоначальство, имевшее особое управление и портовый выход к Азовскому морю, и Ростовский-на-Дону уезд, располагавшийся в низовьях р. Дон, относившийся к Екатеринославской губернии, но непосредственно не входивший в ее состав.

Границы войска Донского в середине XIX в. проходили «большей частью искусственною межевою нарезкою по суходолу

, а по живым урочищам…

на 1100 верст». В описании члена донского статистического комитета В.Н. Ветчинкина «войсковая граница» выглядела следующим образом: «По суходольным местам прорезан плугами трехсаженной ширины межник

, а по живым урочищам взяты линии, называемые магистралами, определяющие с точностью направление этих естественных меж. На всех поворотах учреждены межевые признаки: по прямым линиям, через каждые полуверсты, вырыты губернской меры межевые ямы, в них в каждую положены уголья и по три диких камня»

.

С северо-востока на юго-запад территория ЗвД простиралась на 590 верст; а в своеобразную «ширину», то есть в направлении с северо-запада на юго-восток, 410 верст, при этом протяженность р. Дон внутри войска составляла 885 верст

.

Известный донской офицер, писатель и краевед Н.И. Краснов в своем, пожалуй, главном труде «Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Земля войска Донского» (1863) писал, что «настоящие границы ЗвД определены с точностью, но некоторые пункты пограничной черты, при устьях Дона, дают казакам и их соседям повод к взаимным притязаниям и спорам, особенно за рыбные ловли»

. Он имел в виду здесь Ростовский-на-Дону уезд. Его границы были напрямую связаны с прикрепостной территорией двух форпостов имперской власти в Приазовье – крепостей Троицкой на Таганьем рогу и Святого Димитрия в устье Темерника. Из-за их строительства казаки оказались отрезанными от моря, что породило «споры и борьбу за гирла и взморье». Ростовский-на-Дону уезд производил на современников «странное впечатление», оказываясь внутри войска Донского, но при этом отделенным от Екатеринославской губернии, в которую формально входил. Сам же уезд являлся чересполосным. «Пространство земли между Самбеком и Чалтырем и от Чалтыря до Несветая присоединено к Екатеринославской губернии; но весь морской берег с рыбными ловлями и морскими угодьями и весь берег р. Донца на 5 верст внутрь, да по правому берегу Тузлова на 6 верст до вершины Самбека оставлены за войском»

. На этой войсковой территории были основаны Елисаветовская и Гниловская станицы, специализировавшиеся на рыболовстве. Их жителям приходилось выдерживать острую конкуренцию, доходившую иногда до открытой вооруженной борьбы с окрестными «богатейшими рыболовными селами выходцев из России». Даже после вхождения Таганрогского градоначальства и Ростовского-на-Дону уезда в состав ОвД в 1887 г. (подробнее об этом далее) известный краевед начала XX в. В. Богачев констатировал, что «действительная граница земель и вод Всевеликого войска Донского в гирлах Дона и на взморье до сего времени остается спорной»

.

Тем не менее из-за присоединения длина и очертания границ ОвД изменились. В более современном и, возможно, более точном «Военно-статистическом описании Области войска Донского» В.В. Лобачевского (1908) говорится о 2148 верстах границы ОвД, из которых: 280 верст соприкасаются с Таганрогским заливом Азовского моря (между устьями рек Кальмиус и Ея); 180 верст (от устья р. Ея до с. Средне-Егорлыкское) с Кубанской областью; 213 верст (от с. Средне-Егорлыкское до кургана Грановитого у лимана Большого) со Ставропольской губернией; 275 верст (от Грановитого кургана до р. Червленной южнее г. Цдрицына (современный Волгоград) с Астраханской губернией; 380 верст (от р. Червленной до буерака Панского около д. Сербина) с Саратовской губернией; 370 верст (от Панского буерака до д. Анновско-Ребриково) с Воронежской губернией; 145 верст (от д. Анновско-Ребриково до устья р. Ковсух) с Харьковской губернией и 405 верст (от устья р. Ковсух до устья р. Кальмиус) с Екатеринославской губернией. Таким образом, 1968 верст приходилось на долю сухопутных, 280 верст – на долю морских границ

.

Северная граница ОвД лежит приблизительно на одной широте с городами Лондоном, Лейпцигом, Виннипегом и пр., южная граница на широте Лиона, Милана, Харбина, Монреаля и пр., середина ОвД – на широте Парижа, Мюнхена, Вены

. Войсковая столица – с 1805 г. Новочеркасск – находится приблизительно на одной параллели с городами Кишиневом, Офеном в Венгрии и устьем реки Луары во Франции. В красочном описании В. Богачева такое расположение войсковой территории соответствовало своеобразному климату, господствовавшему на ней: «Почти бесснежная, теплая, туманная зима Лондона и Парижа, туманное сырое лондонское лето, теплое и довольно влажное лето Парижа равно отличны от многоснежной морозной зимы и знойного, долгого лета наших срединных и северных округов, как и суровая зима Нерчинска, побережья Гудзона или Ньюфаундленда, как сырое, душное лето Сахалина, Канады или страшное лето в пустынях Монголии»

.

По расчетам Н.И. Краснова общая площадь ЗвД в середине XIX в. составляла около 14,5 млн десятин

земли, по этому показателю превосходя в 5 раз Московскую и в 3 раза Санкт-Петербургскую губернии, занимая 7-е место между губерниями и областями Европейской России

. Сведения о площади ЗвД (ОвД) неоднократно корректировались в связи с работами межевой комиссии при войсковой администрации и совершенствованием статистических методов. Так, в начале 80-х гг. XIX в. известный донской краевед С.Ф. Номикосов приводил, например, следующие цифры: 14 517 011 десятин, что соответствовало 139 363 квадратным верстам или 2844 квадратным милям

, а В. Богачев уже после расширения ОвД за счет Таганрогского градоначальства и Ростовского-на-Дону уезда определял войсковую территорию в 144 586 квадратных верст, делая заключение, что «до настоящего времени мы не имеем бесспорно точного исчисления площади»

. По величине территории ОвД в начале XX в. занимала 22-е место среди губерний и областей всей Российской империи и по сравнению (по тому времени) с некоторыми европейскими государствами была равна Болгарии вместе с Грецией, больше Румынии в полтора раза, Сербии в три раза и Бельгии в 5 раз

.

Также разнились данные о количестве удобной земли, но в целом они не выходили за пределы 12,5—13 млн десятин. По этому показателю ЗвД находилась в условиях, которых «не имеет ни одна губерния или область Европейской России; также и в отношении сенокосной земли она занимает первое место; в отношении обработанности почвы – 37-е и в отношении лесов 47-е место между другими губерниями и областями»