Код белых берёз

Это внутреннее давление существует всегда и не идентично пассионарным толчкам, описанным Л. Н. Гумилёвым.

Под воздействием внешних обстоятельств она, как пружина, сперва даёт себя изогнуть, копит в себе силы сопротивления, прогибается и распрямляется, изгоняя своих притеснителей. Характер этого духа уникален

– Он не способен к индивидуализму. Здесь невозможна единоличная власть

– Сложности с выбором власти, преобладание «кулачного» плюрализма. При отсутствии свободы – полная апатия к выбору. Отсюда: кого назначили – того и выбрали, лояльность к узурпаторам, лёгкое расставание с прежней властью

– Старые идолы всегда падают так же легко, как и встают новые.

Гипотетическая «Гиперволна» как бы показывает состояние Духа РЦ в определённый период истории. Угнетаем ли он или борется. Стрелка вниз показывает на угнетающий фактор, стрелка вверх – фактор подъёма.

Свойства Гипотетической Гиперволны позволяют сделать интересное открытие. Её падение как бы притягивает угнетающие факторы, а не наоборот. Казалось бы – это противоречит логике, но, если мы вспомним, что Рюрик пришёл не сам, а был ПРИГЛАШЁН, то есть притянут Гиперволной, то всё становится на свои места. То есть почти все угнетающие факторы были СЛЕДСТВИЕМ падения Гиперволны. Следовательно, все факторы подъёма были вызваны подъёмом самой Гиперволны. Люди, которые возглавляли подъём Русской Цивилизации, были вызваны на ристалище истории самой Гиперволной. Она и есть та движущая сила жизненной истории описанная Энгельсом.

То есть «Когда, стало быть, речь заходит об исследовании движущих сил, – писал Энгельс, – стоящих за побуждениями исторических деятелей, – осознано ли это или, как это бывает очень часто, не осознано, – об исследовании сил, образующих в конечном счете подлинные движущие силы истории, то надо иметь в виду не столько побуждения отдельных лиц, хотя бы и самых выдающихся, сколько те побуждения, которые приводят в движение большие массы людей, целые народы, а в каждом данном народе, в свою очередь, целые классы» (Цит. по кн. «Основы Марксизма-ленинизма», 1959 г., стр. 188–189)

Гиперволна и есть «те побуждения, которые приводят в движение большие массы людей, целые народы…».

Линия БИФУРКАЦИИ. Гиперволна пересекают Линию Бифуркации в точке. В истории это означает какое-то критическое состояние в корне меняющее всё состояние системы. Её можно назвать Линией Кризиса, когда притянутые факторы имеют уже непреодолимую силу и народ уже не в силах преодолеть их, а лишь им следовать.

На рисунке можно чётко увидеть Период Химеры длительностью – 900 лет. Начало его от призвания Рюрика и Крещения и до окончания в 1917 –м году. Как отрицательные притянутые факторы – закрепощение, раздробленность, ордынское иго на сотни лет затормозили развитие Руси по сравнению с Западной Цивилизацией. Угнетение народа – это и есть угнетение в нём Родной Цивилизации. Этим занималась и власть и церковь. Этот период я назвал Периодом Химеры, как противоположность Цивилизации.

Гиперволна – это совокупное состояние определённых НАСТРОЕНИЙ общества и народа в целом. Социологам известно, что народное негодование нарастает, как снежный ком, как волна, порой жестокая и беспощадная. Эта волна идёт из глубины падения, когда уже ниже падать некуда и нужно что-то делать для собственного спасения, для спасения собственной идентичности. Волна начинает будоражить всех, превращаясь в гигантский человеческий рой. Вибрация отдельных индивидов, совпадая с вибрацией (чаяниями, надеждами) других и раскачивают эту волну, притягивая положительные факторы.

Схематично волна показана начиная с 6 века. По ретроградному анализу – это момент предыдущей вершины волны Русской Цивилизации. На сегодня собрано достаточно материалов для того утверждения, что славянские племена переживали период своего расцвета. Иначе к чему им было расселяться и заявлять о себе на арене мировой истории?

У них были свои города: Старгард и Новгород, Аркона и Лютеция (будущий Париж основанный лютичами и паризиями), Рерик и Зартый. Но уже 7, 8, 9 века были веками постепенного упадка этих предгосударственных образований славян, разбросанных от Сены до Волхова и Днепра.

На юге всё больше культурно-политическое влияние оказывала Византия с её великолепными храмами. На западе беспредельствовали франки и англосаксы, а на севере – дикари викинги, от которых нужно было постоянно защищать свои караваны и города. А восток простирался как бескрайняя земля кочевников.

Убаюкиваясь в этом омуте поклонением своим Родовым богам, славяне всё меньше находили в них ответа и защиты. Всё большую защиту они получали от опыта и знаний, роста мастерства, ковки мечей, плугов, в совершенствовании кораблей.

Но старые боги не уходят сами. И даже лишённые внутреннего наполнения они продолжают тяготить людей, вселяя уже не радость, а страх, что они покинули свои капища. Поэтому призвание Варягов и смена религии были уже не причиной, а следствием падения волны духа Русской Цивилизации. Это было затяжное пике длинной более чем в 900 лет (6 век – 1480 год)

При благе получения Государственности, с чем, естественно, трудно поспорить, объединения под одним крылом власти и религии, славяно-русы получили образец дальнейшего захвата власти по Европейскому образцу: обманом и насилием. Так во имя рюрикова сына Игоря были обманом выманены Олегом из Киева и убиты примерно в 882 году Аскольд и Дир – киевские князья. Уже, будучи в старости, князь Игорь не удовлетворился данью собранной с древлян и пошёл за второй данью, после чего был убит. Жена его Ольга, мстя за своего мужа обманом, убивала древлянских послов. Сын Игоря, Святослав имевший тягу лишь к войне стал орудием разорения братьев болгар в руках чуждой русам и славянам Византии – Восточной Римской Империи, народы которой и звали себя не иначе, как ромеи, то есть римляне. Одолев болгар в 967 году, Святослав сел княжить в Переяславце на Дунае и даже хотел перенести туда столицу Руси: «Не любо мне сидеть в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае – ибо там середина земли моей, туда стекаются все блага: из Греческой земли золото, паволоки, вина, различные плоды; из Чехии и из Венгрии серебро и кони; из Руси же меха и воск, мёд и рабы». – Повесть временных лет. Историк Соловьёв так оценивал деятельность Святослава: «Святослав представлен образцом князя-воина, который с своею отборною дружиною покинул Русскую землю для подвигов отдаленных, славных для него и бесполезных для родной земли». И далее история князей этого рода являет нам примеры бессмысленного и беспощадного братоубийства, заговоров, распрей, где дела государственные и чаяния народа откатывались на второй план. Получив государственность, русы получили и постоянные распри князей, феодальную раздробленность, неспособность объединиться для отпора общим врагам, собственное закрепощение и сращивание интересов церкви и власти. Дух Русской Цивилизации всё более погружался во власть Химеры.

В данном приближении я не рассматриваю различных сословий. При таком сильном отдалении видны только народ и власть. И так получилось, что народ, носитель Русской Цивилизации оказался в подчинении у пришлых князей и богов.

И хотя князья эти по родству были западными славянами, но всё же привнесли они европейские образы мышления, управления, религию, хотя и на восточный манер. Создавая свою замкнутую династическую касту, эти князья полностью дистанцировались от народа. Как подмечал Данилевский: «Вследствие изменения форм быта русский народ раскололся на два слоя, которые отличаются между собою с первого взгляда по самой своей наружности. Низший слой остался русским, высший сделался европейским – европейским до неотличимости…» (Цит. По кн. «Россия и Европа» Н. Данилевский, стр. 288). Русский народ как был, так и остался русским по духу и плоти, а власть была пришлой, потому и чуждой ему. До Петра 1 – это было подражание Византии, а после – романо-германской Европе.

Но подражание так и не находило отклика в русских душах. Оно было и осталось для них чужим. Красивым, но чужим.

Потому, что не имело в памяти сходных черт и событий к чему привязана память предков, общие песни, обряды, истории. Резкое отличие народа и власти можно проследить на разнице церковно-государственной культуры и фольклора, народного искусства. Барельефы, росписи церквей, храмов, палат, дворцов передавали образы из Библии, церковной истории и даже походов Александра Македонского, тогда как украшения домов простых людей: орнаменты, резьба по дереву – ставни, наличники передавали образы природных стихий, явлений вселенной – восхода Солнца, бесконечности круговорота времён года, рождения и смерти, плодородия и гадания. Христианская символика практически не коснулась русского фольклора, а, следовательно, не проникла в его душу.

Так на барельефе Дмитриевского собора во Владимире, XII в. изображено «Вознесение Александра Македонского»

Заходя в избу и крестясь на иконы, человек как бы отдавал дань тому, что «приказало начальство». А вот ни с какой другой стороны народного быта оно не прижилось.

Казалось бы, такой христианской темой, как похороны в фольклоре не отразились ни сюжеты из библии, ни пожелания рая ни прочих библейских сюжетов. Несмотря на массовое распространение христианства на Руси оно не нашло такого же массового распространения в русском фольклоре. И наоборот, языческие мотивы фольклора сохранились вплоть до нашего времени. Такие, например, как Масленица, Радуница, ночь Ивана Купалы. Хотя, сегодня верования предков выглядят, как кич.

Вступившая в государственную силу новая религия, прежде всего, стала расправляться с прежней религией и, конечно же, пропитанным ею фольклором. Христианизация жизни потребовала новой морали и правил от людей. Языческие праздники покрывали постами, пляски назывались бесовскими.

Но язычество, так прочно укоренившееся в русском, и вообще в славянском фольклоре так и не уступило место христианству. Язычество как бы ушло в глубокое подполье, растворилось в фольклоре:

Как у нас в году три праздника:

Первый праздник – Семик честной,

Другой праздник – Троицын день,

А третий праздник – Купальница

(Снегирёв И. М. «Русские простонародные праздники…» вып. 3. Стр. 125. Цит. по кн. Б. А. Рыбаков «Язычество Древней Руси», стр. 681).

Из Википедии:

Семи?к (Русалчин Велик день, Троица умерших) – восточнославянский праздник весенне-летнего календарного периода; отмечается на седьмой четверг после Пасхи.

Троицын день – один из самых важных праздников у восточных славян, особенно любимый девушками. В народной традиции Троицын день входит в Семицко-Троицкий праздничный комплекс, включавший Семик, Троицкую субботу, Троицын день. Нередко Троицей называли весь праздничный промежуток времени от Семика до Духова дня или с Троицыного дня до Дня воды. В целом праздники назывались «Зелёными святками». Иногда Зелёными святками называли только Семик, а местами – Троицкую неделю.

Аграфе?на Купа?льница – день в народном календаре восточных славян, приходящийся на 23 июня. В этот день шла активная подготовка к купальской ночи. Во многих местах только с этого дня начинают купаться, «закупываются». Бывают даже общие купания, сопровождаемые песнями. На Аграфену обязательно мылись и парились в бане, заготавливали банные веники на весь год».

Вся жизнь русов-язычников была связана с природой. И как бы ни хотелось христианским апологетам, но религиозность в русский быт не была привнесена именно христианством. И, наоборот, на всём протяжении истории она была лишь бытовой разновидностью суеверий, смеси язычества и христианства. Известный историк Б. А Рыбаков отмечал: «… когда языческие заклинания в значительной степени заменились христианскими молитвами, каждое действие членов семьи сопровождалось кратким молитвенным обращением: проснувшись и встав с постели, нужно перекреститься, умывшись, прочитать молитву…» и далее: «… Христианский заговор-молитва лишь заместил древний первобытный обычай непрерывно и повсеместно ограждать себя и своё хозяйство от вторжения злого начала» (Цит. по кн. Б. А. Рыбаков «Язычество древней Руси», стр. 512–513)

И в то же время русский фольклор изобилует примерами пренебрежения к христианским культам, святым. Особенно заметно это в частушках:

«Раздувало сарафан / За околицей / Загулял Святой Касьян / С Богородицей»

Или:

«Ах, ты бог, ты, мой бог, / Николай-угодник: / с богородицей гуляет / – экий греховодник».

Святой Касьян был покровителем дня 29 февраля високосного года. Такой год и этот день считались самыми несчастливыми. И естественно, покровитель этого дня был самым не любимым святым. Про него говорили, что куда он ни глянет – то мор, то падёж, то пожары, то голод. Хотя из истории святого известно, что это был праведный человек. Николай-угодник был самым досточтимым святым в быту русского христианина. Но посмотрите, и в первой и во второй частушке то тот, то другой «гуляет» с Богородицей. В переносном смысле Богородица – это сама церковь. А церковь молится как за мучителей народа, так и за его благодетелей, то есть и за Касьяна и за Николая-угодника.

И как продолжение совсем уже бунтарская песнь из того же фольклора:

«Как за барами житье было привольное,

Сладко попито, поедено, похожено,

Вволю корушки без хлебушка погложено,

Босиком снегу потоптано,

Спинушку кнутом попобито,

Нагишом за плугом спотыкалися,

Допьяна слезами напивалися,