После мира. Под серым небом

– Слушайте служивые, а не видели, был кто в обозе с голубем почтовым? – Надежды конечно мало, но мало ли. Дружинников должны были обучать примечать все детали.

– Я видел! – Стоящий чуть в стороне воин поднял руку, как школяр. – На последней повозке. Ну не видел, а слышал. Точно голубь был.

– Покажешь, где? – Хазар поудобнее перехватил оружие и последовал за проводником. По пути к ним присоединился Анзор, которому сказали о возвращении сотника. Хран коротко рассказал товарищу о произошедшем. Тот кивнул и нахмурился.

– Как мы-то ничего не заметили? – десантник нахмурился и настороженно осмотрелся. После вестей о возможном предательстве он был готов увидеть угрозу всюду.

– Нечего было замечать. Если шпион сопровождает князя, то и ведет себя, как простой слуга или воин. В письме наверняка план маршрута. А он контролирует, что не свернем никуда. – воин положил руку на плечо друга призывая не горячиться.

Анзор притих. Задумался. Мысль о том, что предатель может быть в рядах дружины, не укладывалась в его голове. Вот и та самая повозка. С помощью дружинников ее обыскали всю. Конечно никаких следов голубя. Никто из сопровождающих тоже не мог ничего сказать на этот счет.

Погоня зашла в тупик. Хазар попросил воинов не распространяться о случившемся. Враг сделал свой ход и затаился. Нужно было его выманить. Поэтому друзья отправились к князю. Тот воспринял новости спокойно и быстро согласился на небольшую дезинформацию. Идея о предателе среди его людей властителю свободного города совсем не нравилась.

К полудню обозу было объявлено – маршрут изменен. Походники отойдут от реки и встретятся с людьми Медведя в ином месте. С момента объявления дружинники ненавязчиво расположились по краям каравана и приглядывали за всеми. Анзор и Хазар разделились. Хран отъехал чуть вперед по маршруту, а десантник напротив отстал. Ловушка была расставлена. И дичь не замедлила попасть в силок.

Анзор двигался в подлеске вдоль дороги. Лошадь пришлось оставить. Но и на своих двоих выносливый десантник не боялся отстать. Зато так его практически не было видно. Замыкающими в караване ехали десантники, и злоумышленнику будет сложно просто отстать. Поэтому, скорее всего, он уйдет в сторону леса из середины колонны и дождется, пока она проедет. Хазар считал, что вероятность попытки обогнать посольство выше, и потому сам занял место впереди, двигаясь аналогично вдоль дороги. Но повезло именно Анзору.

Десантник заметил движение и замедлился. Вот силуэт человека поднялся из неприметной ямы. Воровато осмотрелся и, отряхиваясь на ходу, двинулся к дороге. Воин напряг память, но не смог вспомнить кто это. Противник был абсолютно непримечательный. Один из безликих тружеников города. Смущала только плотная одежда. Лица совсем не было видно под низко надвинутым капюшоном.

Десятник бесшумно бросился вперед. Догнав противника, Анзор ударил его под колено и, вторым движением, локтем в висок. Готов! Мягким кулем неизвестный упал к ногам дружинника. Сноровисто связав пленника, воин не удержался, и скинул капюшон с головы добычи. Враг был абсолютно лыс. Темная, с бронзовым отливом кожа. Заостренные уши. И явно восточный разрез глаз. Таких было много в Городе. Последнее время они приходили со стороны Дикого поля, просили укрытия. Не чурались никакой работы, но ни с кем не сближались. Жили обособленно. Себя они называли половцами. И рассказывали совершенно дикие истории о творившемся в степи. Странные твари, похожие на волков, вырезавшие целые селения, темные вихри, застававшие одинокого всадника в степи и срывающие всю плоть с его костей, и многое другое выживало людей с этой негостеприимной местности. Вот и бежали вчерашние пастухи на север. Во многих селениях их не принимали. Слишком явные следы мутаций пугали людей. Но Город славился терпимостью ко всем.

Десантник достал свисток и подал сигнал своим. Караван тут же остановился. Дружинники помогли перенести пленника в более удобное для допроса место.

Многие хотели бы лично задать вопросы чужаку но, по общему молчаливому согласию, передали эту возможность Хазару. Методы, которыми оперативники корпуса хранов развязывают языки своим жертвам давно уже оставались непревзойдёнными. Воин удалился с пленником на достаточное расстояние от лагеря и принялся за дело. Караулившие неподалеку дружинники ожидали услышать крики пленника, но их ожидания не сбылись. С этого расстояния не было слышно практически ничего. Стоявший ближе Анзор готов был поклясться, что слышал влажный хруст разрываемой плоти, и сбивчивое бормотание пленника. Но и он поспешил забыть. Такое лицо войны не для честных витязей.

Хран вышел из зарослей четвертью часа позже. Молча прошел к реке. Умылся и, сидя на берегу, закурил. Дружинники бросились на место действия и остолбенели. Тело половца, скрученное в агонии, лежало на спине. Невидящие глаза навечно застыли обращенные к серому небу. Из оскаленного рта все еще стекала на грудь пена. Кожа лица, и так темная, почернела. С одной руки мертвеца была частично содрана кожа. Жирные мухи уже ползали по еще кровоточащей плоти. Анзор поспешил вернуться к другу. Молча сел рядом. На этот раз не отказался от предложенной сигареты. Ему отчаянно хотелось знать, что должен был перенести человек снимающий шкуру с пленного ради ответов. И в то же время он страшился понять это.

Наконец Хазар докурил и повернулся к товарищу. Десантник мимолетно отметил странные, кошачьи зрачки в глазах собеседника.

– Он принял яд. Капсула была в зубе. Но только когда я спросил о заказчике. До того исправно кололся. Слил исполнителей. Теперь я знаю, где засада. А как только спросил, кто организатор – раскусил капсулу. Отважный. – Хран говорил спокойно. Он вовсе не был шокирован произошедшим. Просто усталый человек, которому не дали хорошо выполнить его работу.

– Пойдешь за Шахом? – Анзор спросил, уже зная ответ. Его друг не отступится. В этом было больше, чем исполнение приказов. Хазар твердо верил в дело, которому посвятил жизнь.

– Конечно, пойду. Мы давно хотели прижать этого типа. И сейчас он попался. Убийство князя Шах не преминет посетить лично. И да. Я бы не отказался от помощи. – Хран уже знал, десантник обязательно захочет отправиться с ним.

Дружинник улыбнулся. Конечно, он хотел пойти. Теперь, когда враг показался, и осталось ударить, и стереть эту погань с лица родной земли, он не отступит. Эпизод с пытками остался в прошлом, хоть и не забылся. Перед воином была цель.

Князь поскрипел зубами, но отпустил дружинника. Его согласию поспособствовало то, что Хазар выражая поддержку корпусом Города, передал полковнику данные о местонахождении схрона с довоенным оружием. Оружие прошлого в этом мире гарантировало власть.

Уже через час друзья собрались в путь.

План был прост. Пройти по пути посольства до места встречи. Потом свернуть в сторону лагеря убийц. Ударить на марше и ликвидировать главаря преступников. Выполнение первой части плана заняло день спешной скачки. Уже к вечеру следующего дня друзья были на месте. Осмотрев точку назначения посольства, воины не нашли ничего подозрительного. Враг еще не прибыл. Лошадей пришлось оставить тут. Дальше путь представлял собой малопроходимую тропинку в дебрях леса. Анзор оставил шифрованное послание князю и приготовился к заключительному рывку.

Для этой части похода десантник отказался от привычной тяжелой дубинки городской стражи и вооружился легкой, кавалерийской саблей. Поверх привычной кожаной куртки он надел кольчугу с короткими рукавами и с глубоким вырезом на груди. В вырезе все так же виднелась тельняшка. А вот берет десятник снял. Правда, только после укоризненного взгляда напарника. Слишком удобная цель. Хазар только проверил удобство легкого армейского бронежилета. БНЗ – боевой нагрудник защитный или 6б46 начал поступать в войска незадолго до катастрофы, но успел зарекомендовать себя в разведывательных и диверсионных подразделениях как надежная и удобная защита. Спереди на бронежилете крепятся стропы системы молле, на которые можно вешать подсумки, сейчас вмещавшие несколько магазинов к Винторезу. На плечи он накинул маскировочную накидку. Теперь на фоне леса в вечных сумерках мира заметить его было сложно. Пистолет воин перевесил на бедро. Так его удобнее доставать.

Напарники переглянулись. Наконец Хазар рубанул воздух ладонью «колонной вперед», и воины двинулись по едва заметной тропе.

Хран двигался первым, внимательно осматривая местность. Он и увидел врага первым. Впереди был дозор сектантов. Воин мгновенно остановился. Левая рука, сжатая в кулак поднялась вверх, а потом раскрытой ладонью вниз. «Замри» и «Пригнись». Анзор мгновенно подчинился. Напарники прильнули к земле и осторожно ушли с тропы. Там и замерли, высматривая противника.

Текли минуты. Противник не шевелился, но воины были терпеливы. Нельзя было все испортить теперь. Наконец ожидания были оправданы. Дозорный пошевелился в своей засидке, устраиваясь поудобнее. Теперь его было ясно видно. К счастью никаких признаков тревоги не было. Враг их не заметил. Зато друзья теперь видели, что противник один. Однако убивать его было нельзя. Вдруг у наемников предусмотрена проверка постов. Не вовремя начавшаяся паника могла испортить все планы.

Хазар анализировал ситуацию, не забывая внимательно оглядывать местность. Его глаза уже были в охотничьем, кошачьем режиме. «Просто так мимо не пройти. Значит нужно убирать дозорного. После может начаться паника и придется действовать быстро. Хорошо бы тогда узнать, где сам Шах. Эх, пару дней бы на наблюдение…»

Приняв решение, хран уже не сомневался. Знаком он указал десантнику оставаться на месте, а сам заскользил по-пластунски в сторону цели. Двигался воин только, когда взгляд караульного не был на него направлен. От укрытия к укрытию, рывками воин был все ближе к цели. Сближение заняло почти половину часа. Наконец цель оказалась на расстоянии броска. Нож храна бесшумно покинул ножны и устроился в руке. Враг повернулся правым боком. Завозился, доставая из сумки на боку перекус. Такое нарушение устава караульной службы нельзя прощать. Хран помедлил еще мгновенье, наслаждаясь мигом неподвижности, и бросился вперед.

Лезвие ножа вонзилось справа от гортани, и тут же, рывком от себя, вспороло горло жертвы. Хазар уже находился за спиной убитого, поддерживая тело и отводя от себя хлынувший поток крови. Аккуратно придержал тело. Лишний шум был не к чему. Наконец, затихший враг устроился в яме, и воин вслушался в тишину леса. Вроде спокойно, но раз штурм начался, нельзя медлить. Взмахом руки, пригласив десантника следовать за собой, Хазар двинулся вперед. Теперь уже не далеко. В груди нарастало волнение и приходилось усилием воли запихивать его поглубже. Цель близко и никак нельзя испортить все дело. Корпус слишком долго преследовал этого негодяя. И приговор ему уже был вынесен. Задача оперативника привести его в исполнение.

Анзор покосился на дозорного и недобро ухмыльнулся, покусившиеся на его родной город не вызывали в нем ни капли сочувствия. Вот прямо-таки совсем никакого. Как говорится, кто к нам с мечом придет тот от меча и погибнет. Кто это сказал стражник уже совсем и не помнил, но сказано архиверно. А вот оружие у разбойника скверное. Копье с плохо откованным, широким жалом и длинный охотничий нож в чехле на поясе. Выбросив из головы мысли о погибшем , десантник устремился вслед за напарником, стараясь копировать его походку. Уму непостижимо, но хран умудрялся совершенно не производить шума, двигаясь по лесу. Такую науку определенно стоило перенять.

Хазар тем временем добежал до пригорка и замер у широченного дерева. Потом и вовсе лег у его корней, внимательно вглядываясь в открывшуюся картину. Его взгляду открылся лагерь убийц. На небольшой полянке горел костер, пара человек кашеварила, еще пяток сидели чуть в стороне и правили древки для стрел. Слева от костра, на краю поляны, стояла маленькая избушка. Дверь была приоткрыта. У двери, явно засыпая, сидел охранник. Он-то и привлекал внимание больше других. Засыпая, разбойник свесил голову, но на коленях у него лежала старая охотничья винтовка. И рук от нее он не отрывал.

Вдруг в доме послышался шум и двое воинов выбежали наружу. Весь их вид говорил о только что полученном нагоняе от начальства, после которого в исполнителях проснулось служебное рвение. Сжимая ружья, явно столь же старые, как и у охранника у двери избушки, оба рванули в сторону противоположную той, откуда пришли друзья, что-то шумно обсуждая на ходу. Хран приготовил винтовку, вдруг случится чудо и главарь выйдет на открытое пространство. Но в течение пары минут ничего не изменилось. Тогда воин отполз с пригорка назад и поднялся. Десантник последовал за ним. Хазар скинул с плеча ремень винтовки и вопросительно взглянул на стражника.

– Умеешь? – как можно тише спросил он. Анзор кивнул, хоть и с легкой неуверенностью.

– Тогда оставайся тут. Если Шах высунется, не оплошай. А я его шугну.– Расставшись с винтовкой, хран достал из кобуры пистолет и двинулся в обход поляны.

Пригибаясь и скрываясь за обступившей поляну растительностью, он пробежал в нужную точку. С его позиции был виден подходящий вход в избу – окно с распахнутыми ставнями и остатками рамы. Раньше строили, не опасаясь ничего, сейчас никто и не подумал бы сделать такое большое окно ради света и воздуха. Наоборот их делали как можно меньше и выше, дабы никакая нечисть не влезла, либо лепили бойницы, из которых было бы удобно обстреливать подступающего врага. Но оставлять окно распахнутым и не выставить дозорного с этой стороны было бы глупо. А разбойники были вовсе не дураками. Поэтому воин замер, весь обратившись в слух. Стражник где-то здесь. И, если повезет, еще его не заметил. А вот и он! Заметил, но решил сам подкрасться и захватить лазутчика, не поднимая шума и не делясь славой с подельниками. Возможно, хран поспешил, решив, что разбойники не дураки. Хотя двигался часовой по лесу совершенно бесшумно. Сразу видно, не первый год воюет. И копье неудобное оставил, прислонив к дереву, вот тянет с пояса длинный нож. В вечном сумраке мира его, и правда, почти невозможно заметить. Но в этой игре Хазар шулер. И последний дар погибших ученых корпуса вновь его выручил. Улучшенное зрение война позволило ему заметить опасность и выступить на опережение. Пистолет отправился в кобуру на бедре. Главное не наделать шума!

Как только часовой достаточно приблизился, хран ударил. Левой рукой сверху по предплечью руки с ножом, и правой, ребром ладони в горло. Нападающему сразу стало не до всяких глупостей с нападением. Тут воздуха бы втянуть в легкие. Хазар плавным движением перетек за спину врага и всадил нож, уже сменивший хозяина, в горло противника. Дальше привычные действия по аккуратному укладыванию тела. Почти рутина.

Хран прислушался, кажется, вся эта возня не привлекла ничьего внимания. Значит пора начинать. Вот теперь можно и пошуметь. За окном просматривалась большая комната. Воин быстро попросил помощи у неба и, коротко разбежавшись, бросился рыбкой в окно.

Его появление в комнате было эффектным, в вихре обломков рамы воин влетел внутрь и, перекатившись, поднялся на колене, готовый открыть огонь. Двое находившихся в комнате разбойников совершенно опешили. Никак они не ожидали нападения в своем безопасном убежище. А беспечность всегда и везде жестоко каралась. Первый получил в грудь и мешком опрокинулся вместе со стулом, на котором сидел. Второй оказался быстрее, среагировав еще на силуэт, показавшийся в окне, низом, почти прижавшись к полу, метнулся к выходу. Выстрел пропал впустую. Шах успел выбраться. Теперь надежда оставалась на то, что десантник не оплошает, стреляя из древнего оружия.

Однако ломиться по следам жертвы хран не стал, куда правильней показалось решение выбраться обратно в окно и обойти избушку. Вот раздались ожидаемые выстрелы винтовки Анзора. Три выстрела, четвертый, и еще три почти сливаясь в очередь. Это точно не аккуратное устранение цели. Нужно спешить! Вот и поляна перед избушкой. Но уже поздно. Десяток разбойников уже скрылись средь деревьев. Видимо, с другой стороны поляны друзья не заметили еще группу врагов, да вдобавок с лошадьми.

Хазар сплюнул и направился к предполагаемой стоянке. – Все чертова спешка! Пся крэв! – инструкторы в школе корпуса порой пытались зачем-то преподавать и мертвые теперь языки, вполне естественно ученики быстро обогатили свой лексикон ругательствами самых разных народов. С другой стороны поляны вышел Анзор, явно раздосадованный промахом, он поглядывал на винтовку, которую нес в руках без прежнего восхищения. Небось, стреляй он из привычного самострела не ушел бы враг.

А вот и стоянка конной части разбойников. Получается, избушка была чем-то вроде штаба, в который главарь удалился обдумать планы. Тут было несколько давно остывших кострищ, бревна, используемые вместо лавок и коновязи. Одну из лошадей, видимо заболевшую, тут и прикончили и даже начали разделывать. Хран подошел ближе. Силуэт лошади был странным, непривычно невысокая, с короткой головой и главное вместо одного копыта ноги лошади оканчивались тремя пальцами с ороговевшими копытцами. Про таких тварей воин только слышал. Далеко в диком поле, где табуны лошадей паслись еще со времен до катастрофы, это началось. Когда мир изменился, что-то в этом новом мире воздействовало на животных, но, не превратив в кровожадных тварей как в большинстве мест, а причудливо перемешав черты предков лошади с современностью, такие ноги были у мерикгиппусов– давно вымерших животных. Но таких сложных слов новые обитатели степей не знали, поэтому называли их просто, Мори. Но откуда, бес их побери, эти диковинные твари здесь? В окских чащобах им явно не место. Нужно было осмотреть тела погибших разбойников.

Но храна отвлек Анзор. Десантник полез в кусты, где виднелись, какие-то тряпки, а теперь выпал оттуда на коленях, и его неудержимо тошнило. Хазар сунулся проверить, и сам с трудом сдержал рвотный позыв. В небольшой яме от вывороченных корней упавшего дерева разбойники собирали мусор и остатки трапез. Поверх всего лежала облепленная мухами женская кисть руки.

Страшную находку похоронили, как смогли. Первоначально друзья собрались было тут и заночевать. Но после найденного, по молчаливому согласию двинулись обратно. Разговор не клеился. Разбойники оказались половцами. Вроде и не совсем люди, а похожи. И рацион их ввел десантника в странное состояние злобы и отчаяния. Хазар, перенес увиденное легче. И не такое встречалось за годы блужданий по этому страшному миру, но чем приободрить товарища не знал. Это надо просто пересилить. Не принять, нет. Нельзя такие вещи принимать как данность. Но лишние эмоции убивают. В мещерском лесу это не только слова. Уже дважды хран срубал хищные щупальца плотоядных деревьев, медленно тянущиеся к теплу тела. До того как соберется оно тобой полакомиться и не отличишь его от обычного дерева. Анзор же шагал тупо глядя перед собой. Воспринимать окружающий мир он сейчас был не очень способен.

Наконец хран скомандовал привал. Хотя скомандовал это громко сказано. Анзора пришлось просто силой усадить и вручить ему в руки лепешку и флягу. Десантник сперва с ужасом уставился на еду, но усталость взяла свое.

Хазар обходил полянку по кругу, проверяя место для ночлега. Искоса взглянув на друга, он увидел, что тот принялся за еду и обрадовался. Раз к еде потянуло, значит справится парень. Выкарабкается. Промелькнула мысль, что сам он уже не способен так остро переживать. Промелькнула и забылась. А вот вопрос, что делать дальше не отступал. Покушение на князя можно считать предотвращенным. После того, как дружина убедилась в реальности угрозы, у злоумышленников уже не будет шанса на внезапное нападение. Да и по поводу заказчиков этой акции информации прибавилось. А вот то, что след уводит в степь – это чертовски плохая новость. Там свои силы, и корпус ранее не проводил никаких акций на этой территории. Пойти самому? Сгинешь, и следов не найдут. А большую карательную экспедицию храны уже не осилят. Да и кого наказывать? Не может же быть, чтоб все половцы замешаны. Значит нужно идти и разбираться на месте. Слишком сложный выбор. Наконец Хазар решил сперва известить корпус о выясненном. А дальше будет видно. Приняв решение, воин сразу несколько успокоился. Как стрела, пущенная в цель, все раздумья должны быть до выстрела, а потом только по прямой к намеченному.

Орда.

Охотник нырнул в темный провал двери. Густо заросшие лесом бывшие улицы города опустели. Лишь кое-где в темно зеленом ковре виднелся старый, раскрошившийся бетон. Под пологом листвы было совсем темно. Тишина настораживала. Особенно тех, кто знал, мертвый город на берегу Оки не был пуст. Да, люди покинули его, но им на смену пришли иные хозяева. Другого выхода из этого здания не было, и Хазар приготовился ждать возвращения цели. Осторожно осмотрев выбранное место, воин присел и задумался. Здание, в котором он прятался, пострадало гораздо сильнее: ни крыши, ни даже большей части стен давно не было. Только кирпичные, рассыпающиеся от неосторожного прикосновения заборчики по пояс высотой, да прощупывавшийся под слоем мягкого мха бетонный пол, вот и все, что напоминало: когда-то тут жили люди. Смеялись, грустили, ненавидели и любили друг друга, и вряд ли кто-то мог тогда предположить, что весь привычный им мир канет в небытие в огненном шторме последней войны.

Хран не стал скидывать рюкзак, лишь привалился плечом к относительно целому участку стены и погрузился в воспоминания событий месячной давности. Когда они с Анзором поучаствовали в предотвращении покушения на князя, Хазар проводил друга до Города и отправился к бункеру корпуса. Добраться было не сложно. Такое впечатление, что вся местная живность затаилась в своих норах, чего-то выжидая. И даже вездесущие пигмеи ни разу не попались на глаза. Через несколько дней такого мирного пути воин добрался до места назначения. И привычный ему мир в очередной раз испытал потрясение. На месте бункера был еще местами дымящийся, огромный котлован в земле. Несколько тел погибших в обороне хранов, нетронутые лежали у входа. А сам вход в святая святых корпуса представлял из себя нагромождение обломков бетона. Одна створка ворот валялась неподалеку, сильно покореженная взрывам. Случившееся не укладывалось в голове. Кто? Кто мог такое сделать? Речь даже не о мотиве, независимая и все еще могущественная организация мешала многим. Но у кого в этом мире хватило бы сил сотворить подобное. Ответов на эти вопросы воин не мог найти.

Как в бреду, воин бегал по развалинам, рискуя провалиться в какую-нибудь яму и искал. Искал следы, знаки, что-нибудь, что позволило бы пролить свет на произошедшие события. Падение корпуса практически равнялось падению всего мироустройства для хранов. К вечеру, устав лазать по развалинам, и до крайности перепачкавшись в бетонной пыли и грязи, Хазар смог немного собрать мысли в кучу. Отныне правила игры поменялись. Теперь он сам по себе, и кроме руководства теряет доступ к огромным ресурсам подземных хранилищ. Никакого больше оружия древних дававшего ему превосходство при встрече с практически любым противником. Хороня павших товарищей, воин уже почти успокоился и попытался прикинуть свои дальнейшие действия.

Вариант первый, раз корпуса нет, то и он больше не хран, а значит нужно оставить блуждания и осесть где-нибудь. В Городе, например. Возможно, его даже примут в дружину князя. Или даже совсем оставить воинскую стезю и попробовать пожить мирно. Но это уже совсем странно.