Юность

Что только они там не орали. В основном все матами, но можно было разобрать, что они хотели раздобыть лодку, чтобы привезти обратно незадачливого пловца Кольку.

Увидев, что Кольке ничего уже не угрожает, ребята решили вернуться в гостиницу.

– А ты хотел купаться здесь, – съехидничал Ленька, глядя на Сашку.

На что Сашка только и смог выдавить из себя несколько междометий.

Во время бега по берегу, мальчишки потеряли переулок, из которого они вышли на Набережную. Они шли по течению реки вверх, пытаясь хоть как-то вспомнить, откуда же они вышли. Но тут Леньку осенила мысль:

– Так там же парк был! Там же сосны были огромные!

– Точно! – подтвердил Сашка, – Их далеко видать.

Он покрутил головой и указал пальцем на спасительную шапку высоких елей:

– Вон они, – это он уже кричал в восторге.

Оказывается, они вниз по реке пробежали не восемьдесят метров, а намного больше.

Они вышли на Набережную и вдоль нее пошли на спасительный ориентир.

Когда они вернулись в гостиницу, то время уже приближалось к семи часам вечера.

Хотя уже и был вечер, но на улице было еще светло. Все-таки Север. Июнь. Ночи здесь были намного короче, чем в Свободном.

Когда они вошли в комнату, то там уже находилось несколько человек. Они с интересом посмотрели на мальчишек.

Парни остановились на пороге и, увидев столько незнакомых людей, у них непроизвольно вырвалось:

– Здрасьте.

Один из присутствующих поднялся и подошел к ним.

– Здорово, здорово, ребятки. Кто такие? Откуда прибыли? Куда направляетесь? – с интересом он начал расспрашивать их.

От такой встречи мальчишки немного оторопели, но справившись с первой стеснительностью, начали отвечать.

– Из Свободного мы, – как самый старший, начал Ленька, – На Золотую Гору едем.

– А чего это вам там, на этой Золотой Горе понадобилось? – уже с иронией продолжал расспросы дотошный дядька.

– На работу мы едем, – уверенно, с достоинством начал отвечать Ленька, но был прерван смехом.

Смеялись все, присутствующие в комнате. Так их развеселил этот Ленькин ответ.

Немного успокоившись от хохота, тот же дядька продолжал:

– И где же вы там собрались работать?

Но Леньку этот смех не обескуражил и он так же серьезно продолжал отвечать:

– Мы не на саму Золотую Гору едем. Мы на прииск Комсомольский едем.

Этот ответ вызвал еще больший смех:

– Ты посмотри на этих золотарей! – один из мужиков ткнул в них пальцем, – Вот это они там наработают…, – и он залился ещё пуще прежнего.

Но Леньку его смех не смущал, и он по-прежнему спокойно продолжал говорить:

– Мы в топографическую партию едем. Его отец, – он указал на Сашку, – Там топограф.

Смех немного поутих и один из мужиков заинтересованно спросил:

– Уж не Анатолий ли Палыч твой отец? – он внимательно посмотрел на Сашку, – Что-то ты больно на него похож.

– Да, – подтвердил Сашка, – Это батя мой.

– Знавал я в свое время его. Пришлось вместе поработать, – а потом он посмотрел на окружающих его мужиков и продолжал, – В прошлом году уже в ноябре мы возвращались из-под Дамбуков. У Палыча был классный пес. Чистокровная лайка. Белый, белый, уши торчком, хвост колесом. Ни единого пятнышка. Абсолютно белый, как снег. Так и звали его Снег. Часть оборудования пришлось тащить на себе. Подошли к ключу Осиновый. Он уже покрылся льдом. Палыч решил его переходить. По виду льда было видно, что лед уже толстый и выдержит нас. Палыч пошел первый, а Снег перед ним забегает и, как будто не пускает того вперед. Палыч Снега потрепал по голове и успокоил:

– Чего ты Снег, не мешай. Все нормально. А Снег перед его ногами суетиться и не пускает вперед. Палыч его отстранил и пошел вперед. А Снег добежал до середины ключа и остановился. Палыч ему кричит:

– Снег, ко мне.

А тот не идет. Сел на льду и скулит. Палыч двинулся в сторону середины ключа, а Снег отбежал именно на середину. Там неожиданно лед под ним треснул, и он сразу же ушел под воду. Там была самая стремнина и вода в ней прямо бурлила. Снега нигде не было видно. Мы все это наблюдали с берега. Увидев, что Снег ушел под воду, мы бросились к Палычу, а тот кричит нам:

– Назад! Никому не ходить сюда!

А сам скинул рюкзак и осторожно пополз к промоине. Но Снега нигде не было видно. Он так и не появился из подо льда. Унесло его течением. Сам Палыч осторожно вышел на берег. А выше по течению мы нашли переход и к концу дня были уже в Дамбуках.

Мужики молчали, выслушав эту историю. Только один из них вздохнул:

– Ну, и умный же был пес.

Рассказчик подтвердил:

– Золото, а не пес. Палыч – отличный художник. Он этого, своего Снега нарисовал. Очень красивый портрет получился, – мужик замолк, а потом, посмотрев на мальчишек, доброжелательно предложил:

– Проходите. Это ваши? – показал он на аккуратно заправленные койки.

Сашка утвердительно кивнул головой и прошел к своей кровати, а Ленька последовал за ним.

Про Снега Ленька знал. Анатолий Палыч несколько раз рассказывал им о своем верном друге. А вот о его гибели Ленька слышал первый раз.

Дома у Сашки висел портрет Снега. Анатолий Палыч действительно прекрасный художник и на этом портрете Снег, на фоне заснеженных сопок, выглядел, как живой.

Мужик с бородой, который рассказал о гибели Снега, замолк, но после небольшой паузы продолжил:

– А батьке передай привет от Ветрова Вадима. Хорошо мы тогда поработали, – задумчиво произнес он.