Черная дыра или Воспоминания, которые нельзя назвать хорошими

Она опустила глаза и хотела пройти мимо нас к выходу.

«Светлана?»

Девушка обернулась и вопросительно на меня посмотрела.

«Вас ведь зовут Светлана?»

«Да…».

Она убрала с лица светло-каштановые волосы, которые едва доставали ей до плеч и были такими тонкими и невесомыми, что казалось, будто парят сами по себе в воздухе.

«Ваш отец Сергей Никифорович, верно?»

«Откуда вы знаете моего отца?…»

Ее карие глаза вспыхнули любопытством, но также в них было и сомнение, оставшееся с первых секунд нашего неожиданного и необычного знакомства.

«Он учил меня в школе. Как он?».

Лицо девушки помрачнело, вся она осунулась.

«Он… умер…».

«Извините… Я не знал…».

Я молчал, но потом спросил:

«Что случилось?…»

«Сердечный приступ. Вчера. Я пришла забрать его собаку. Она уже сутки сидит под столом, ничего не есть и никого к себе не подпускает… Извините, мне пора».

Девушка убежала, оставив нас с Саней наедине около незапертого кабинета с компьютером, где хранились все научные наработки наших однокурсников.

«Давай, берем и уходим отсюда, пока не начали приходить сотрудники!» – говорит Саня и засовывает жесткий диск к себе в рюкзак.

Мы спешим из обсерватории прочь.

Несмотря на столь раннее время, солнце уже поднялось высоко над горизонтом и щедро поливает просыпающийся город своими теплыми ультрафиолетовыми лучами. По асфальтированной дорожке, вдоль которой установлены аккуратные лавочки, мы спускаемся вниз с холмов, где расположилась обсерватория. Со стороны реки налетел легкий ветерок, я вдохнул его полной грудью, почувствовал приятную бодрящую свежесть, и вдруг внутри появилось чувство легкости и свободы. Мне показалось, будто в жизни у меня есть все и больше ничего не надо. Совсем ничего! Только это солнце и этот ветерок имеют значение; все остальное совершенно ненужно и бесполезно. Как же прекрасно летнее утро! Тогда я думал, что причина моему хорошему настроению именно оно, летнее утро. Так я думал.

Чем ближе мы подходили к реке, тем приятней вдыхать свежий прохладный воздух.

Вот мы уже около моста.

Саня достает из рюкзака жесткий диск…

«Как и решили?» – спрашивает он.

«Как и решили!» – отвечаю ему я.

Идем по мосту, пока не оказываемся на его середине.

Раз в минуту слышим, как совсем рядом проезжают поезда. За их шумом мне кажется, что нас никто не может не только услышать, но и увидеть.

Середина моста…

Саня смотрит на жесткий диск в последний раз и, размахнувшись, бросает его в серо-зеленую мутную воду Москва-реки.

Потом воспоминания обрываются…

– Витя…

– Кто здесь?!

Кажется, из воспоминаний я возвращаюсь снова в свое беспомощное, не подающее никаких признаков жизни тело. Только раздражающий писк кардиомонитора напоминает о том, что где-то внутри меня еще бьётся сердце и я не бесплотный призрак, а человек; человек не как все, но все же живой…

– Кто здесь? – повторяю я.

– Почему ты меня не узнаешь? Ведь прошло не так много времени…

– Но я даже тебя не вижу! Кто ты? Почему ты меня слышишь, если я ничего не говорю?! Это же все только в моих мыслях! В моих мыслях!

– Да, сейчас я не в том мире, где живете все вы… но поэтому мы и можем с тобой говорить.

Я всего боюсь и совершенно ничего не понимаю в происходящем. Однако в глубине подсознания как искры вспыхивают воспоминания…

– Коля?…

Тишина.

– Это ведь ты? Я узнал голос!

– Если бы ты еще знал, как мне больно от того, что с тобой случилось…

– О чем ты?

– Я не могу…

– Что?

– Не могу сказать. Пока не могу.

– Что со мной произошло?! Прошу, скажи!

Коля опять молчит, и я слышу все тот же ужасный писк кардиомонитора.

– Ты здесь? – спрашиваю я, боясь, что Коли уже нет рядом. А может быть, все это только плод моего воображения?

– Я здесь. – Говорит он холодным, будто уставшим голосом. – Думал, наш разговор начнется по-другому…