ИНТУИТ

Три длинные ступени передо мной по форме напоминали половину шестигранника: широкие доски преломили дважды, так что они, образуя четкие углы, обступали посетителя полукругом. Завершался этот величественный подъем широким пространством пола, покрытого кедровым лаком.

Внутри магазин удивительно четко делился на два хорошо просматриваемых этажа и выглядел как поместье богатого графа из далекого прошлого. А может быть, это и было то самое поместье из древности, просто хорошо отреставрированное!? Все наиболее важные места освещались приятным теплым светом с желтоватым оттенком; любому посетителю сразу становилось ясно, где какой располагается товар, куда ходить можно, а куда нельзя.

Продолговатые потемневшие от времени витрины с прозрачными, словно горный хрусталь, стеклами как магнитом притягивали взгляд, а старинный, удивительно крепкий, затертый множеством ног деревянный пол служил надежной основой для всех этих чудных стоек и витрин, резной мебели и журнальных кованных из тугого металла столиков. Светло-коричневая лестница плавной спиралью поднималась на второй этаж: ее перила, с любовью созданные знающим свое дело мастером, старательно отшлифованы и покрыты лаком. Все, абсолютно все здесь было расположено на удивление грамотно: смотреть на витрины могли одновременно хоть сто человек, и никто бы никому не помешал. Это была настоящая обитель камня, дерева и железа. И едва ступив в нее, я почувствовал, что мой дух стал покорным заложником «Каменного Истукана».

Самым главным среди всего прочего в этом храме искусства, несомненно, был огромный деревянный обелиск высотой около трех метров. Он занимал центральное место и сразу бросался в глаза. Табличка на нем гласила:

«Мир – есть алфавит.
Судьба дарит свободу.
Тот, кто научился разучиваться, —
первым придет к просветлению»

Ниже шли имена творцов этого здания:

Йозеф K.Лукьян Райс
Дата возведения здания: 1934
Дата окончания отделки: 1943

Невероятно, но даже отделка, пережившая многие десятилетия, сохранилась с тех времен! Всего лишь два человека построили это здание: один был мастером по камню и железу, другой по дереву. О первом я никогда не слышал раньше, зато Лукьян Райс был известен как человек необыкновенный. Я слышал одну из историй его жизни: «Однажды владелец богатого загородного отеля пригласил нескольких мастеров, чтобы они продемонстрировали важным гостям свое искусство. Среди них был Лукьян Райс. Все мастера с немыслимой легкостью создавали свои деревянные изваяния, в итоге каждый сделал по нескольку штук. Они были прекрасны и могли украсить собой любой дворец. На эту работу ушло две недели. Гости каждый день приходили смотреть, как рождается что-то новое, и только у Райса к концу второй недели была в работе лишь одна статуя: трехметровый деревянный голем с множеством мелких деталей, которые встраивались в основную конструкцию. Видны были маленькие шестеренки, какие-то прочные проволоки – никто из мастеров такое не использовал.

Поскольку Райс, все время возившийся со своим големом, за две недели так и не показал себя, его посчитали бездарным художником, но все-таки решили не выгонять, потому что до конца выставки оставался всего один день. И вот в последний день гости пришли напоследок полюбоваться работами мастеров. Райс в задумчивости спокойно стоял около своей статуи.

Среди шумных зрителей был владелец отеля с юной дочерью.

Когда он подошел к Райсу и снисходительно поинтересовался, закончил ли тот свое изваяние, Райс тихонько шепнул: «Отойдите, пожалуйста», – и ушел за спину своего голема. Он забрался почти на самый верх, но этого никто не видел, потому что гости начали уже расходиться: их интерес к выставке пропал.

Хозяин отеля окончательно решил, что этот мастер более чем чудаковатый и он его больше ни за что не пригласит. И в этот момент голем вдруг ожил и начал двигаться: тощая рука гиганта потянулась к его дочери, та вскрикнула и, обомлев, застыла как вкопанная. Все повернулись на крик, воцарилась тишина.

Голем, повинуясь воле Райса, легонько дотронулся своими деревянными пальцами до лица девушки – так любящий человек касается своей избранницы. Но вдруг рука голема начала рассыпаться: сначала на землю упали пальцы, потом кисть и предплечье – невероятно сложная конструкция на глазах изумленных зрителей доживала свою короткую жизнь. Затем с трехметровой высоты своего роста голем с грохотом обрушился на скрипучие деревянные колени, его голова накренилась вперед, увлекая за собой массивное туловище: изваяние окончательно подчинилось законам гравитации. Лукьян Райс ловко оттолкнулся, когда голем завершал свое последнее движение, и, спрыгнув рядом с изумленной девушкой, сказал, глядя ей в глаза: «Это – мое искусство, и оно не такое, как все остальное в этом мире. Моя картина живет лишь мгновение. И это мгновение можно оценить, только если ваш разум пуст: в этот момент вы становитесь бесконечны. Вокруг вас больше ничего не существует, ничто не тревожит ваш разум, вы можете спокойно наблюдать. Только в этом случае вы не упустите».

Вот такая история. Говорят, потом кто-то кричал, что ничего не увидел, а кто-то вообще списал это на провал мастера: мол, голем и вовсе не должен был упасть. Но я уверен, что Райс выполнил свою работу до конца, а тот, кто придумывал гипотезы, всего лишь в очередной раз упустил.

Незнакомый голос заставил меня вздрогнуть от неожиданности, когда я стоял, погруженный в воспоминания:

– Вас удивляет надпись на памятнике? Будьте уверены, это чистая правда. Я сам взял руководство на себя, когда скончался мой отец. Имя его стоит вторым на этой табличке.

Я, как громом пораженный, замер. Голос доносился сзади, с той стороны, в которую я не посмотрел при входе в магазин. Услышанное обескуражило: если человек не врал и действительно был сыном Райса, то мне выпала великая честь увидеть потомка загадочного мастера по дереву. Я повернулся в сторону прилавка. Там, в полумраке, виднелась фигура высокого мужчины лет шестидесяти, одетого в старомодный фрак. Его густо побелевшие волосы были аккуратно подстрижены и зачесаны назад, лицо обрамляла густая длинная борода. Прилавок с кассой больше чем на половину скрывал его тело, однако в прямой осанке, крупных жилистых руках и широких плечах легко угадывалась физическая крепость. Он не просто мог бы помериться со мной силой – он одолел бы меня, двадцатисемилетнего юнца, меньше чем за полминуты. Одним словом, потомок мастера внушал уважение и вызывал чувство гордости за мужскую часть человечества, всем своим видом подтверждая сказанное.

– Действительно, все это поражает воображение. Но разве под силу всего лишь двум мастерам построить такое большое здание? – речь моя прерывалась от волнения, я запинался на каждом слове.

– Все приходит само, когда идешь своим путем. Именно ради сохранения этой истины и был сооружен обелиск, – его голос звучал как голос настоящего колдуна: если вы слышали, как читают заклинания, то, поверьте на слово, этот человек говорил именно так.

– Вы действительно потомок Райса? – любопытство взяло верх. – Мне известна одна история о деревянном големе, который рассыпался на глазах у гостей отеля, когда пытался прикоснуться к девушке.

– Разумеется, – без тени сомнения подтвердил он.

– Наверное, вам рассказывал эту историю ваш отец…

– Вы ошибаетесь, юноша, мой отец был на редкость молчалив. Почти все истории, которые мне довелось услышать, были рассказаны матерью – Анитой Райс, дочерью владельца отеля, в котором приключилась эта забавная история.

Это был уже перебор. Ну невозможно на свете случаться таким чудесам, разве что в сказках!

Похоже, старик угадал мои мысли и, смеясь, повторил:

– Все приходит само, когда идешь своим путем.

Мне стало грустно. Я не понимал, что значит истинный путь и по каким законам природы все должно прийти само. Меня, конечно, посещали некоторые догадки, но в основном эту зомбирующую фразу охотно употребляют на тренингах по саморазвитию и денежному обогащению: «Когда вы идете своим путем, у вас все легко получается». Подобную концепцию приходилось слышать от множества людей, побывавших на таких мероприятиях. Они потом свято верили, что, если найти бизнес по душе, то он сам будет приносить деньги, а я в свою очередь наблюдал, как их жизнь в итоге ни фига не меняется…

– Знаете, эти слова, по-моему, не очень работают, – с сомнением решился я быть откровенным. – Хотя, вероятно, вы их употребляете в ином смысле. Мне вот, к примеру, вовсе не ясна суть истинного пути. А вы-то сами можете хоть как-то их расшифровать?

Всегда выводил из себя тот факт, что абсолютно любое учение можно обернуть на пользу добычи денег. Я уверен, что нынешние бизнесмены идут на любой самообман, лишь бы выбить из клиента копейку-другую. Это убеждение вполне обоснованно породило во мне скепсис по отношению к подобным догмам из уст любого ныне живущего человека. Сами учения были, бесспорно, весьма занимательными, но в современном мире попросту извращены до безобразия.

Однако потомка Райса вовсе не смутило мое неверие:

– Сложно объяснить, – медленно произнес он. – У каждого это свое. В любом случае, ты испытаешь массу сомнений и разочарований, пока дойдешь до своего старта. И даже добравшись до него, некоторые так и умирают, блуждая вокруг, не в силах сделать первый шаг.

– Что ж, у меня хотя бы есть квартира, куда я могу вернуться если что. Поэтому не страшно потерять что бы то ни было, всегда есть запасной вариант, – резюмировал я.

Старик неожиданно для меня вдруг засмеялся, нет, даже захохотал. Его густая борода колыхалась взад-вперед, пока он наконец не успокоился.

– Глупый юнец. Разве дело в твоей квартире или в имуществе вообще? – Это звучало несколько нахально, и я начал сердиться.

– Я думал, надо иметь что-то за душой, прежде чем, ну, открывать свое дело, – я пытался как-то оправдаться, хотя до конца не понимал, в чем именно.

Хотелось ввязаться в спор просто из-за того, что старик начал смеяться надо мной, мое спокойствие пошатнулось.

– Ты так мало знаешь об этом мире, – снисходительно сказал он. Все-таки по большей части он был доброжелателен, зря я начал огрызаться. – Начав с конца, ты уже запутался в материальном, так и не поняв первопричину всего. Ты опять упустил.

Что? Я упустил? Как те люди, которые не поняли бы замысел мастера по дереву, если бы не были так ошеломлены и испуганы… Если бы страх не лишил их рассудка, они бы не смогли заметить нечто, находящееся у них прямо перед носом.

Значит, я сейчас уподобился тем, о ком сам так рьяно рассуждал?! Это было жутко обидно, но я больше не злился на старика: он был прав.

– Скажите, что я упустил? Что это за первопричина? – Я уже завелся и не собирался останавливаться до тех пор, пока не получу «таблетку» от всех бед.

– Дух! – твердо сказал он. – Именно из духовного пути рождается материальное, если оно тебе, конечно, надо. У тебя же нет сейчас ничего духовного. Прости меня за обидную откровенность, юноша, и знай, что ты не один такой.

Мне оставалось только вздохнуть и смириться. Оказывается, это всегда было так, просто сейчас меня ткнули носом, как котенка в лоток. Неприятно, а что делать? Совпадения привели меня к нему… Неужели старик поучает меня только для того, чтобы я вынес урок? Или мир продолжает смеяться надо мной, показывая никчемность, мою и материальных ценностей, которые я в глубине души сам же презирал? Однако старик говорит дело. Что ж, запомню.

– Спасибо вам, – искренне поблагодарил я. – В ваших словах, хоть они и раздражают, есть правда, которую необходимо принять. Так уж получилось, что я здесь не случайно, хоть и не собирался идти сюда целенаправленно.

На лице старика появилось что-то вроде удивления, с которым он быстро справился. И правда, звучит довольно глупо: как назвать ситуацию, которая благодаря цепочке случайностей приводит в определенное место? Получается, уже совсем не случайно.

– Ну, в таком случае, – благожелательно произнес он, – коль уж вы сюда попали, намеренно или нет, посмотрите наш товар. Вдруг что-то приглянется.

Во мне опять загорелся огонек пренебрежения ко всем торгашам: им лишь бы впарить свой товар. Однако, играя по сегодняшним правилам, я просто обязан был тут что-то купить – этого требуют совпадения. Но, Боже мой, когда я приблизился к одной из витрин, челюсть у меня отвисла: цены были просто невероятными!

Хозяин, заметив мое замешательство, указал на прилавок с полудрагоценными камнями, который находился рядом с лестницей, ведущей на второй этаж. Здесь под прозрачным стеклом лежали подвески и кольца, выполненные из черного опала. Ни в одной из цен, к сожалению, я не нашел совпадений. Выбрав себе подвеску на шею из камня, приглянувшегося мне больше всего, расплатился карточкой. Замечу – на ней были все мои деньги, которых после покупки теперь хватит разве что на то, чтобы пару раз поесть шаурму на вокзале.