Следуя своему выбору

Прямо в день посещения агентства позвонил, договорился и съездил по адресу выбранного мной, возможно, будущего жилья. Предложенная квартира меня вполне устроила. Конечно, сделать небольшой ремонт придётся, но это уже после переезда. Рядом вполне достаточно торговых точек с продуктами – от крупных магазинов и до ларьков. Прохронометрировал путь до метро. Получилось восемь минут, что вообще прекрасно.

Очередной раз поработав своими мышцами в спортзале, докладываю Сан Санычу о подвижках в моём обмене и высказываю опасения по поводу грядущей встречи со своей бывшей женой. Бригадир задумывается.

– Значит, так… – произносит он после паузы. – Как я и предполагал, Максимыч собирается твою квартиру покупать сам, а предпродажную подготовку будут делать мои ребята. Это очень хорошо для тебя, поскольку я буду представлять покупателя при разговоре с твоей бывшей.

– А когда этот разговор произойдёт? – осторожно интересуюсь я.

– У нас сегодня среда? – Киваю. – Тогда давай проведём его в пятницу. Сразу после тренировки поедем по твоему старому адресу и проведём с ней беседу. С собой для верности возьмём кое-кого из наших ребят. Только предупреждаю сразу: ничему не удивляйся, а только поддакивай. Понял?

Киваю. Мне это напоминает инструктаж, который был проведён перед нашим посещением Иннокентия Максимовича. Про себя делаю вывод, что и в этот раз всё может пойти по-другому.

На следующий день на работе рассказываю Михаилу про варианты, показанные мне в агентстве, свою поездку и осмотр понравившейся квартиры, ну и про грядущую в пятницу операцию под названием «Принуждение к согласию на размен».

– Тебе моя помощь нужна будет? – напряжённо спрашивает однокашник.

– Знаешь, наверное, нет. Тот самый Сан Саныч, о котором я тебе говорил, заявил, что всё берёт на себя, и наказал мне ни во что не встревать.

– Ну ладно… Но если надумаешь, то зови.

Честно говоря, мне не хочется впутывать Мишу ещё и в эти разборки, ведь никто не знает, что нас ждёт в моём бывшем жилище и чем всё закончится. Безусловно, хотелось бы, чтобы возникшие проблемы были решены миром, но при том, как Люся закусила удила, такой исход представляется сомнительным. И ещё не хотелось бы квартиру брать штурмом. Попасть внутрь, надеюсь, нам поможет тот ключ, который мне отдал её тогдашний приятель, если, конечно, снова не был сменён замок.

Уже когда я возвращаюсь на своё рабочее место, мои мысли плавно переходят на личность Сан Саныча, который так неожиданно для меня пришёл на помощь в трудную минуту. В голове всплывает фрагмент нашего с ним первого разговора в кафе. Как он тогда вспомнил Достоевского! А читать его и так запоминать главное может только человек думающий, то есть – неглупый. Это практика моего общения с людьми показала. Как он тогда увязал нынешнее состояние, в котором большинство из нас пребывает, с отсутствием веры в Бога! Только мне непонятно: то, что мы собираемся сделать в ближайшую пятницу, насколько соответствует… Божьим заповедям? Ведь мы, по сути, собираемся надавить на мою бывшую жену, чтобы добиться нужного результата. Насколько это праведно? Конечно, Люся меня предала, поступила, можно сказать, подло. Она решила, что раз за ней сила в виде её мальчиков с рынка, то всё ей сойдёт с рук. То есть её поступок как раз укладывается в понимание ею отсутствия Бога как высшего судьи, а значит, вседозволенность останется безнаказанной. В таком случае действительно можно сказать: один раз живём! Но значит ли это, что в ответ на такие проявления, чтобы восстановить справедливость, надо поступать тоже с позиции силы, или, как говорят некоторые медики, подобное лечить подобным? Хотя принуждение к соблюдению законов государством тоже осуществляется с позиции силы. Не зря такие службы называются «силовыми». Правда, в этом состоит их назначение, то есть власть даёт им право на наказывающие действия, и большинство из нас такие действия принимает без чувства обиды, считая их необходимыми для поддержания порядка. И если, когда Бог нас наказывает за прегрешения, мы не можем себе позволить обиду на него, то почему же тогда, получив наказание от власти через её силовиков, мы обижаемся? В старину говорили о божественности власти, но в те времена были другие понятия государственного устройства, не было того, что сейчас называется демократией, и считалось, что Бог как бы передаёт определённым людям на земле свои полномочия по обустройству общества.

Но если власть, как в моём случае, допускает тот разгул вседозволенности, результатом которого стал сегодняшний всплеск преступности, то просто не остаётся других способов борьбы с наглостью чьих-то требований, нежели ответные силовые меры. Опять же в старину угнетённые мужики, когда становилось уже невмоготу, тоже за вилы брались. Тогда в чём же мои сомнения?

Интересно бы с Сан Санычем на эту тему поговорить.

* * *

В пятницу после обычной тренировки в спортзале мы едем к моей бывшей квартире. Мы – это Сан Саныч, Витёк, ещё двое из наших качков, ну и, конечно, я. Недалеко от дома к нам присоединяется интеллигентного вида мужик с дипломатом в руке.

– Максимыч сюда нотариуса послал, – в ответ на мой вопросительный взгляд сообщает Бригадир.

Надо же! Даже это предусмотрели!

– А он в курсе, что всё может пойти не так, как ожидается? – первым войдя в парадную, тихонько спрашиваю я у Сан Саныча.

– Не волнуйся, всё будет, как надо. Ты – главное вовремя поддакивай!

Поднимаемся на этаж и подходим к знакомой мне двери. Достав из кармана случайно доставшийся ключ, изучаю замочную скважину. Естественно, после того как Люсин хахаль сделал мне такой неожиданный подарок, замок был сменён из опасений за складские запасы. Забавно… Оглядываюсь на сопровождающих.

– Новый замок? – понизив голос интересуется Сан Саныч.

– Угу… – киваю я.

– Звони! – и он жестом подзывает Витька?.

Нажимаю кнопку звонка. За дверью раздаются шаги, и она открывается. На пороге моя бывшая жена. Видно, что она немного навеселе – не так, как в последний раз, но запах выпитого спиртного в её дыхании чувствую отчётливо.

– Ты? – на её лице возникает уже знакомая гримаса. – Что тебе здесь надо? – вопрос звучит хлёстко.

В это время Бригадир уверенно отодвигает меня в сторону и делает шаг через порог, заставляя хозяйку попятиться.

– Павел продаёт эту квартиру, и мы пришли её посмотреть, – следует спокойное заявление.

– К-как продаёт? – от неожиданности Люся явно чуть не теряет дар речи, продолжая пятиться в глубь помещения.

– Просто продаёт новому хозяину, – разъясняет Сан Саныч. – Я являюсь представителем покупателя и хочу всё здесь посмотреть, – он оборачивается ко мне. – Ну, хозяин, заходи и показывай. Заходите, ребята!

Заходим все. Окидываю взглядом прихожую. Я здесь не был больше месяца, и поэтому мне видны изменения. Поражаюсь, с каким усердием зачищены все следы нашего совместного проживания. Убрана даже низкая вешалка, которую я пришурупил к стене, чтобы Катя могла после прихода с улицы, раздевшись, сама повесить свою куртку или пальтишко.

– Он здесь не хозяин! – вспыхивает моя бывшая. – Он здесь никто! У меня надо спрашивать, а я квартиру не продаю! – и, обернувшись, визгливо зовёт: – Гена! Тут вломились какие-то, помоги!

Из бывшей гостиной появляется слегка заспанный, в меру упитанный мужичок в тренировочном костюме. Почему-то сразу вспоминаю свои старания в агентстве найти приемлемый для Катиного проживания вариант двухкомнатной квартиры. Если её матушка так активно ищет себе партнёра, то мои труды были напрасными и дочка будет продолжать жить с бабушкой и дедушкой.

– Что у тебя тут? – недовольно спрашивает он. – Чего им надо?

– Вот… – Люся тычет пальцем в нашу сторону. – Говорят, что пришли покупать квартиру! – звучит возмущённое разъяснение.

Её новый хахаль не успевает что-либо сказать потому, что Сан Саныч берёт меня за руку, тянет к ближайшей комнате и командует:

– Давай, показывай апартаменты. У нас не так много времени, чтобы лясы точить.

– А ну-ка пошли все отсюда! – вскипает моя бывшая жена. – Смотри-ка ты, по квартире они собрались шляться. Немедленно все вон!

– Мужики, вы что-то не в меру разошлись, – наконец приходит в себя этот самый Гена. – Вам же хозяйка ясно сказала, что квартира не продаётся!

– Ты вообще помолчи, – поворачивается к нему Бригадир. – Если кто-то здесь никто, так это ты, а Павел – собственник как минимум половины жилплощади. А будешь вякать, выкинем тебя прямо сейчас на мороз, в чём есть. А ты, коза, – это уже относится к Люсе, – заруби себе на носу, что как минимум половина площади будет продана моему доверителю. Это полторы комнаты, так что в самой большой мы поставим перегородку. И сделаем её так, что дверь в коридор будет не твоей. Как тогда ты будешь попадать в свою половину – твоя забота. И не дай тебе бог нам препятствовать. Поняла? – и видя, что она хочет что-то сказать, чуть повышает голос: – Я не всё сказал! У тебя ещё есть возможность всё решить миром. Павел подобрал для вас с дочкой вполне приличную двушку в спальном районе. Борис Степаныч, – обращается он к нотариусу, – покажите, пожалуйста, ей бумаги из агентства, – и переключается назад: – И благодари своего бывшего мужа, который оказался слишком порядочным для таких, как ты. Я бы на его месте просто выкинул тебя на улицу с деньгами за твою часть, чтобы ты сама покорячилась в поисках приемлемого жилья. Кстати, если захочешь, этот вариант тоже возможен.

Всё сказанное было произнесено спокойным тоном уверенного в себе человека, который как скажет – так и будет. Возможно, об этом сейчас и подумали оба с противоположной стороны конфликта, поскольку Люсины плечи опускаются, а её мужик, махнув рукой, делает шаг назад.

– Борис Степаныч, идите с ней на кухню и там займитесь, – несколько небрежно повторяет Сан Саныч и обращается ко мне: – Ну пошли, всё покажешь.

Нотариус и моя бывшая жена уходят на кухню, а мы с Бригадиром начинаем обход когда-то семейного гнёздышка, а теперь поля для боевых действий. Гена, немного потоптавшись, идёт нас сопровождать.

Да… Многого из того, что мне было дорого, к сожалению, уже нет. Хорошо хоть книги в мебельной стенке остались на месте. Из той комнаты, которая когда-то была моей, исчез мамин шифоньер, в зеркале которого я тогда ночью изучал своё отражение. Хоть он был и очень старый, но мне его жалко. Помню, как в раннем детстве я любил там прятаться между висящих платьев и пальто…

– Ну, что у вас? – с очевидным нетерпением интересуется Сан Саныч, входя на кухню после завершения осмотра.

– Вот, Людмила Петровна подписала согласие на размен квартиры через её продажу, что я и зафиксировал. Также она согласилась с вариантом, выбранным для неё Павлом Сергеевичем, – сухо докладывает нотариус.

Я понимаю, что никто иного просто не допускал и все документы были подготовлены заранее.

– Вот и хорошо, – одобряет Бригадир и обращается к моей бывшей жене: – Только учти, срока для осмотра твоего нового жилья и оформления всех документов я тебе даю ровно две недели. А если соберёшься нарушить своё согласие, то мы приедем сюда с болгаркой в руках, снесём твою входную дверь к чёртовой матери и всё твоё барахло выкинем на помойку. Мой доверитель ждать не хочет. Поняла?

– Поняла, – буркает она и собирается выйти.

– Погоди. Сейчас же дашь ему, – и показывает на меня, – второй экземпляр ключей. Он в течение этих двух недель тоже подпишет все документы и после этого заберёт те вещи, которые посчитает нужными. Повторяю: не дай тебе бог ставить какие-то палки в колёса, – теперь он поворачивается ко мне. – А ты, Паша, в ближайшие дни встреться с Борисом Степанычем и тоже оформи все необходимые бумаги, в том числе и с хозяевами твоей будущей квартиры. Агентство с этим поможет, а перевезём тебя мы с ребятами. Запомните: через две недели здесь всё должно быть чисто, – это уже относится к нам обоим.