Падение в небеса, или «Все будет хорошо!»

Молился тот долго, усердно, словно в последний раз в жизни, ежеминутно отбивая лбом многочисленные поклоны и восклицая хвалу Всевышнему. Других слов мужик не разобрал. Прислонился спиной к стене уличного туалета и терпеливо ждал окончания ритуала, пытаясь разобраться с тем, что теперь делать. Все мысли в голове спуталось. Ни одна не казалась правильной. Хотя и вариантов много не образовалось. По существу, только один: напоить гостя чаем. Потому, как он знал, что они там, у себя на Востоке, любят пить чай. У них это принято. А раз так, то, значит, так и следует поступить. Не отпускать же такую знаменитую, можно даже сказать, легендарную личность без чая? Тем более, что тот жрать хочет. Значит, накормить надо. А как это сделать? Для этого его надо в дом привести. Жену разбудить. Маму. Познакомить их. Вот они удивятся!.. Ещё бы, такая личность… Только, вот, как бы это поделикатнее сделать? И так, он уже дважды оплошал. Один раз лопатой. Второй, только что, чуть не сорвав молитву. Влез, что называется, куда не положено, как медведь в погреб. Третьего тот может уже не простить. Хотя и за первые два ещё неизвестно, чем ответит, когда закончит. Кто его знает, что у него, там, на уме. И почему он так долго молится? Может, уже приготовил что? Разбомбил же он, как говорят, Америку за здорово живешь. А тут ферма какая-то. Не чета Нью Йорку. Тут он ещё и не такое может выкинуть. Личность то не простая, можно сказать, потусторонняя…

Боязно мужику, как-то, вдруг, стало. А что если, и правда, у того с собой нож? Сейчас закончит молиться, пырнет в живот, и поминай, как звали. Террорист все-таки.

«Может, ну, его к лешему, – подумал Фёдор, – Пойду себе, по добру по здорову, пока он не видит. Пускай идёт, откуда пришёл… Хотя, нет. Нельзя. Поздно. Может обидеться. Всё-таки, накормить обещал. Да, и что он плохого нам сделает? Мы же не Америка. Мы им не гадим. За что с нами воевать? – эта мысль его успокоила, – А у него проблемы. Вон как пообносился. Помочь человеку надо. Однако, холодно…».

Волнение первых минут встречи прошло. Утренняя свежесть начала пробирать голые плечи и ноги. Как ни как не собирался мужик надолго задерживаться в огороде. Направлялся в теплую баньку, помыться. А тут эдакое… И стоять возле него холодно, и молитву прерывать неудобно. Да, и что скажешь? Слов-то он явно не понимает. Пришлось приплясывать вокруг, мучаясь в противоречиях. Как говориться и любопытство распирает, и страх в животе булькает. Поэтому Фёдор счел для себя за благо больше не искушать судьбу резкими действиями. Мало ли что может из этого выйти.

Тем временем тот отдал сполна своему Господину и поднялся.

– Ну, пошли, что ли? – снова гостеприимно предложил Федор, поеживаясь и сдержанно улыбаясь.

Назвавшийся Бен Ладеном пробормотал в ответ что-то невнятное, потом резко развернулся и резво засеменил в дальний угол огорода, где у него, по всей видимости, имелся в заборе лаз. И так это у него получилось лихо, что не успел мужик и глазом моргнуть, как тот уже оказался на другом конце картофельного поля. Ещё немного и уйдет. Поминай, как звали. Ищи потом, доказывай. Кто этому поверит? Засмеют.

– Эй, погоди! А чай? – воскликнул Фёдор и бросился следом.

Догонять по огороду в шлепанцах оказалось не очень удобно. Поэтому мужик настиг беглеца, только когда тот нырнул в широкую щель между штакетинами и наполовину оказался снаружи. Схватил беглеца за полу халата и потянул к себе.

– Извините, уважаемый, – произнес как можно миролюбивее, – Не могли бы вы чуточку задержаться, я бы хотел… – однако, он не успел закончить свое деликатное приглашение, как получил сильный удар ногой в живот. Даже дыхание сразу перебило.

Такой грубости Фёдор никак не ожидал. И, главное, за что? За радушие и гостеприимство? За то, что решил помочь, угостить гостя чаем, с родными познакомить?

Обидно стало за такое к себе отношение. И больно одновременно. Ладно бы просто отказался, но зачем ногою пинать! Всю тельняху подошвой перепачкал. Привык, наверное, у себя там, на Востоке, ноги вытирать о простого человека. Недаром, что бай! Думает, и здесь можно вести себя так же!

Вскипел Фёдор. Обидно за себя стало. Да и не только за себя. За всю, можно сказать, Русь Матушку, грязной сандалией попранную. Схватил иноземца за лодыжки, выволок обратно на своё поле, обхватил ручищами поперек тощего туловища и поволок к дому, совершенно забыв про нож и прочие накрученные в голове неприятности. В этот поворотный момент своей жизни, осторожная мысль, как-то, видимо, не успела посетить его голову. Возобладала природа души русской, да и привычка хорошего хозяина: тащить в дом всё, что ни попадётся. Хотя он сам преподносил это как большое желание показать друзьям живую легенду. Типа, не хотелось так просто отпускать всемирную знаменитость. Ведь не каждый день звёзды такой величины удостаивают своим посещением далёкий хутор. Пусть даже и такие.

Не задумался мужик о последствиях. Некогда было. Вот и получилось, то, что вышло. Как говориться, не корысти ради схватил беглеца, а по стечению обстоятельств.

* * *

Домашние уже не спали, когда Фёдор втащил гостя на кухню. Проснулись от грохота в сенях. Заморская знаменитость явно не хотела идти туда, куда её настойчиво приглашали, и потому активно брыкалась, лупя всеми четырьмя свободными конечностями по всем предметам, попадавшимся на пути. В основном ими оказывались тазы с ведрами. Но недаром Фёдор обладал завидным здоровьем и крепостью организма. Держал мёртво. Как не досаждали ему острые локотки, яростно втыкаемые в ребра, не разжимал своих железных объятий.

Первой на шум выскочила из комнаты жена Света в одной ночной сорочке. Но не успела задать вполне обоснованный вопрос: «Чего, дурак, с утра расшумелся?», как нос к носу столкнулась со странным вырывающимся из рук мужа незнакомцем.

– Ой, – взвизгнула она и мгновенно нырнула обратно в спальню.

– Кто это? – изумилась Зинаида Степановна, деликатно выглядывая из своей комнаты.

– А то, ты, мама, не видишь? – грубо впихнул мужик странного человечка в дом и захлопнул за собой дверь, – Фу, гад, все ребра отколотил.

Но едва Фёдор выпустил его из рук, как тот, словно пружинистая кошка, ринуться в открытый проход спальни, где столкнувшись с массивной женщиной, спешно одевавшей халат, тут же скрылся под широкой хозяйской кроватью.

– Здравствуйте, – едва произнесла Светлана крайне удивленная таким поведением гостя, плотнее запахиваясь в верхнее одеяние, – Это ещё что такое!?

– Куда! – бросился мужик следом, встал на четвереньки, запустил длинную руку в глубину подкроватного пространства, схватил что-то, резко рванул на себя, но вытащил только треснувший по швам махровый, полосатый халат. Запустил руку во второй раз, снова схватил, но тут же огласил дом громким воплем, сопровождаемым витиеватыми, простонародными оборотами, после чего сунул под нос ошарашенной супруге прокушенный до крови палец.

– Укусил, гад! Он меня укусил!

Вид руки залитой кровью да ещё в такое раннее утро произвели на Светлану удручающее впечатление. Она чуть в обморок не упала.

– Йодом надо помазать, – подоспела на помощь Зинаида Степановна, облаченная в зеленую, вязанную, шерстяную кофту поверх белой, ночной сорочки.

– Какой йодом! – истерично закричал Фёдор, – Он его откусил. Сволочь! Пришивать надо! К врачу! Срочно!

Почтение перед именитым гостем, как рукой сняло. Даже следа не осталось. До того жаль мужику стало своего прокушенного пальца, что он чуть не заплакал. Больно и обидно. За добро так не платят!

– Давай, сыночка, я тебя перевяжу, – захлопотала мама вокруг укушенного, – Света, что, ты, стоишь! Неси вату!

– Кого поймали? Кого? – вынырнул откуда-то из под ног взрослых пятилетний, голопопый мальчишка, явно только что покинувший свою кроватку.

– Господи! Что это такое? Кого, ты, привел! Что ему надо? Где у нас бинт? – очнулась Светлана, хватаясь за все подряд, – Куда мы дели аптечку?

– В кухне, в кухне посмотри, – указала свекровь, – В тумбочке.

Но та как будто не слышала. Она стала носиться по комнате, выдвигая и быстро перекапывая все ящики подряд во всех мебельных емкостях попадавшихся ей на пути.

– Ну, что, ты, будешь делать! – всплеснула руками Зинаида Степановна, – Ничего толком сделать не могут. А туда же, хозяйка! За сыном лучше смотри. Сашка! Куда лезешь! Уйди отсюда. Не мешайся.

– Ёжика? Ёжика поймали? – бухнулся мальчёнка пузом на пол, – Где он? – но увидев под кроватью бородатого незнакомого мужчину, испугался и быстро отполз назад, спрятавшись за крепкие ноги своей матери.

Та, тем временем, наконец, пришла в себя, схватила ребёнка на руки, прижала к пышной груди и, переводя взгляд полный недоумения с грязного, банного халата, извлеченного мужем из-под кровати, на его окровавленный палец и обратно, выпалила:

– Кто это такой?!

– В огороде поймал. Картошку нашу подкапывал, – несколько сконфуженно пояснил Фёдор, принимая первую медицинскую помощь со стороны матери, – С вами хотел познакомить. Жрать хочет. Накормить хотел. А он – та тебе! За палец!

– Дурак! Зачем, ты, его приволок!? Зачем, ты, его в дом приволок! Зачем тащишь в дом всякую пакость! Там покормить не мог? Грязи нам мало! Он нам весь пол загваздал. Гляди, всё кровью закапал! Он тебя укусил! Он же тебя укусил! Он, наверное, заразный! От него воняет! Это же бомж! Ты, что не видел, что это бомж? На нём заразы полно! Он нам ребёнка заразит. Сашка, быстро в свою кровать! Быстро в кровать, я сказала! – и с этими словами вынесла мальчонку из зоны боевых действий, повернувшись к мужику широкой спиной, явно показывая, что больше не намерена обсуждать с ним всю глупость его поведения.

На минуту возня вокруг кровати стихла. Мужик залечивал рану на кухне, где его прокушенный палец сначала обильно заливали перекисью водорода, а затем плотно заматывали широким бинтом. Причем бинтовать пришлось дважды. Рана сильно кровоточила, и первая повязка моментально промокла насквозь. Расшумевшаяся женщина удалилась с ребенком в другую комнату, сопровождая каждое свое действие громкими восклицаниями в адрес своего недоразвитого мужа, что вызывало в том новую волну еле сдерживаемого негодования. Старшая женщина хлопотала вокруг раненого, а тот нервно приплясывал возле кухонной мойки. И пока каждая мать, как могла, пыталась успокоить своего сына, пришелец осторожно высунул голову из укрытия. Огляделся, примерился к ближайшему окну, и только захотел выскочить, как тяжелое полено гулко ударило в пол прямо перед его носом, отскочило и слегка царапнуло по лбу.

– Куда! – последовал окрик доведенного до точки кипения хозяина дома.

Гость снова спрятался под кровать, как улитка в раковину.

– У, сволочь!

Вернулась Светлана. Осмотрела посвежевшим взглядом ристалище и молвила:

– Ну, и что тут у нас такое?

– Сбежать хотел, гад, – пояснил Фёдор, демонстрируя жене основательно перебинтованный палец.

– Так, зачем, ты, сюда его приволок! – очень сдержанно поинтересовалась женщина, в полной мере начиная улавливать всю прелесть зловонного духа, исходящего из-под кровати от поношенных одеяний засевшего там гостя.

В закрытом пространстве тесного помещения дурной запах обозначился столь очевидно, что даже лишенный обоняния вынужденно признал бы обоснованность всех ранее озвученных ею претензий.

– Ты, что, не видела, кто это? – сдавленно произнёс мужик, снова начавший раздувать ноздри, как боевой конь.

– Видела. Очень хорошо видела! Рассмотрела, как следует. Можешь не сомневаться, – решительно заявила жена, – Вот, как, ты, этого не увидел, понять не могу!