Видеть мир другими глазами

Кофейный запах постепенно окутывал кухню, норовя расползтись по всей квартире. Я включил радио. Немного пошипев, приемник, найдя нужную частоту, торжественно провозгласил:

«Только у нас и только сейчас! При покупке…»

«Все ясно, – подумал я. – и вновь очередной лохотрон, а ведь работает». Конечно, жажда халявы у русского народа заложена в самих генах. В подтверждении этого достаточно вспомнить прочитанные в детстве сказки про Золотую рыбку или Ковер- самолет, но подумать только, насколько быстро мы привыкли к еженедельному шопингу, доставке пиццы на дом, оплате коммунальных услуг, не выходя из кухни, и подобным достижениям цивилизации.

Шел 2015 год.

Наконец, кофе сварился, и я мог приступить к завтраку. Из динамика радиоприемника раздалось очередное рекламное объявление о суперакции в одном из суши-баров сибирской столицы.

«Какое странное сочетание «Суши-бар», – подумалось мне. – какой-то рыбий дом получается».

Интересно, кто и почему придумывает эти подчас нелепые названия «Стейкхауз», «Моккачино ванильный», «Стрипсы в панировке». Последнее на мой взгляд звучит не совсем прилично.

А куда исчезли слова из нашего родного русского языка?

Шел 2015 год.

Подумать только, но даже в моем не так далеко ушедшем детстве слово «трахнуть» означало нанесение удара, а под мочалкой подразумевалось народное приспособление для мытья в бане.

Мои родители при произношении слова «голубки» подразумевали влюбленную птичью пару, а не прятающихся в подъезде парней с серьгой в правом ухе.

А петухом еще моя тетя называла вечно горланящую в 5 часов утра соседскую птицу. И так можно продолжать до бесконечности перечислять слова и выражения, которые по чьему-то преступному замыслу изменили не только свое значение, но и стали утрачивать свою былую суть.

Наверно, это страшно жить, когда у тебя нет собственной сути, а твое предназначение в обществе определяется количеством востребованных на тот момент времени рабочих мест. этого.

Люди утрачивают свои материальные и духовные блага и даже не хотят понять В Древнем Риме считалось, что для счастья человека нужны всего две вещи – хлеб и зрелище.

Недавно я прочитал свежую афишу, и кусок хлеба стал в горле комом. Создатели очередной премьеры во всевозможных красках описывали очередное инопланетное вторжение на нашу грешную землю. «Хорошо, что не конец света, – подумал я. – а то только на моем веку Страшного апокалипсиса с последующим не менее страшным судом ждали раз 5».

Зайдя в интернет на сайт одной из электронных библиотек, я с ужасом отметил для себя, что, если прочесть недавно вышедшую книгу одного из современных писателей «Любовь найдет тебя на сеновале», поиск спутницы жизни следует начать в коровнике или ближайшем стогу сена.

Шел 2015 год.

Допив кофе, я едва не подскочил со стула от пришедшей в голову мозговой памятке: «Я совершенно забыл позвонить своей племяннице Кате, хотя должен был сделать это еще вчера». Достав телефон, я невольно задумался: «А что я буду говорить лет так через 10, когда, став совсем взрослой, Катя поинтересуется тем, каким образом я общался с друзьями: по скайпу или зависал в ВК?»

И как ей объяснить, что телефоны в моем детстве были с огромными шнурами, Что прежде чем прочитать очередное письмо, надо было дождаться почтальона, а не соединения смартфона с почтовым сервером.

Самым удивительным для нее и моих будущих детей, с которыми я буду чувствовать себя, как Незнайка и Аристотель, покажется описание Паларойда – фотоаппарата, который сам распечатывал фотографии, и что такие фотки нельзя было отфотошопить или лайкнуть, не говоря уже о выгрузке их на стену с последующим репостированием.

И, конечно, я представляю ту долю иронии, когда скажу, что название одной из популярных социальных сетей весьма совпадало с определенным количеством алкоголя в стопке.

Да, в моем детстве не было воскресных поездок в Ашан или Ленту, я не знал, что такое Фройчайзинг и кто такие Брокеры, а полки сельских магазинов не изобиловали огромным количеством шоколадных конфет и пирожных, но даже сейчас я с чувством глубокой тоски вспоминаю то время, когда до нового года оставалось чуть менее двух недель, а весь дом постепенно наполнялся ощущением праздника и веселья.

Особое место в таких воспоминаниях занимают ароматные мандарины и огромные снежные сугробы за окнами родительского дома.

А теперь нет былой радости от приближения главного торжества, ведь любые фрукты можно найти в ближайшем супермаркете, новогодние подарки привозит халеный менеджер, а снег стал таким, что недавно купленные зимние ботинки после очередной прогулки выглядят, точно их старательно мыли серной кислотой.

Само собой, как не крути стрелки часов, но вспять время уже не повернется, а грядущее, каким бы пугающим оно не казалось, следует воспринимать как должное, ведь, как говориться, «Живем-то 1 раз», и надо этот самый раз прожить так, чтобы, прежде всего, постараться остаться человеком.

Снежная зарисовка

Выйдя из душного помещения офиса, я с удивлением заметил, что над вечерним городом вновь пролетает снег. «Сколько же его нападало за эти 3 дня, – подумал я. – небось в небесной канцелярии решили перевыполнить месячный план осадков».

Пушистые и мягкие, как пух, хлопья падали на меня со всех сторон. Снегу было столько, что в нем можно было искупаться, как в озере. Стоящие по бокам обочин тополя, и те облачились в причудливый зимний наряд. Снежные шапки украшали величественные кроны. «Мама, смотри, смотри, сколько снега!» – восторженно восклицала девочка лет восьми и тянула мать к одному из деревьев. Одна из веток точно ждала, когда малышка окажется ближе, чтобы уронить к ее ногам громадный снежный ком. Летящие с дерева снежинки угодили за шиворот девочки, и та, заливаясь счастливым смехом, принялась вытаскивать их наружу.

А вот и пяток школьников пронесся мимо меня с коньками и лыжами. Снег все продолжал падать и падать.

«Да ну его, этот автобус, – подумал я. – на улице такая превосходная погода, можно и пешком пройтись».

Снег хрустел под ногами, точно идеально простиранная белая парадная рубашка. Сугробы нарастали по сторонам, и становились по пояс. Кое-кто из местных жителей, вооружившись лопатой, старательно расчищал заваленный снегом тротуар. Старая роща, точно невеста на выданье, нарядилась во все белое и изящное. И даже автолюбители не спешили стряхивать с крыш железных коней удивительный снежный покров.

Пройдя еще несколько метров, я завидел впереди какое-то черное пятно, выползшее из-за угла одного из домов. Подойдя ближе, я увидел на белом, как мрамор, снегу отвратительную темную лужу, которая, несмотря на отрицательную температуру, не торопилась покрываться льдом. Нечто очень похожее на солярку медленно растекалась по укрытому снегом тротуару.

Обойдя лужу, я двинулся дальше и завернул в декабристскую рощу.

Высаженные более полутора столетий назад деревья выглядели столь же величественно, сколь таежные великаны кедры. Макушки берез спрятались под прохладным снежным покрывалом. Их стволы казались такими же хрупкими, точно это были не деревья, а колядующие на рождество девушки.

Глядя на эту невероятную снежную красоту, невольно начинаешь задумываться, что окружающую нас природу нельзя губить маслянистыми лужами или засорять чем- либо еще, ей можно только восхищаться, как делают это туристы, глядя на Эйфелеву башню или Ниагарский водопад.

В подтверждение моих мыслей пролетающий снег слегка дотронулся до моей щеки, и в этот момент мне показалось, что это прикосновение было теплым и дружественным, точно рукопожатие старого друга.

Уральские сказы

Давно уж это было, да мало, кто упомнит, разве что старожилы нашинские сказывают. Слыш-ка, ты, послушай, да смотри, не перебивай.

Сказывают, жила когда-то девушка красоты неописуемой, Катериной звавшаяся. А сколько женихов за ней увивалось?! Говорят, что и сам воевода Лука Фомич сватался, да только ничего у него не получилось. И всяк, кто повстречал девицу ту, навек покоя лишался. Глаза у Катерины чернехоньки, как ночь, а в глазах, слышь-ка, звезды отражались, а голос – точно горный родник, звонкий да переливчатый.

В соседней деревушке жил один паренек. Имя его я уже не припомню, но в народе его гармонистом кликали. Бывало, что все деревенские мужики вместе со своими бабами как начнут гулять на всю седьмицу, а гармонист уже тут как тут. Да как заиграет, как запоет… И песни – то у него про любовь все были, да такие грустные, что бабы слезами обливались, и даже мужики глаза кулаком утирали. А другой раз, как пустит плясовую, что никого и остановить то нельзя.

И вот однажды в ту деревню Катерина по ягоды собралась. Малины в тот год в лесу было столько, сколько звезд на небе. Ягоды крупные, сладкие и столь их много в корзинке у девушки, что и не унести. Слышит Катерина, как неподалеку мелодия раздается, да такая, что сердце сжимается. Не то птица ночная плачет, не то жаворонок рассвету радуется.

«Дай-ка я потихоньку прокрадусь и посмотрю, кто ж так дивно играет», – подумала она. Видит неподалеку на камне сидит паренек с гармошкой, а рядом с ним корзинка с малиной стоит, и точно такая, как у нее. Парень вроде заметил девушку, а вроде и нет. Заслушалась его игру Катерина и сама не заметила, как на полянку вышла. А парень-то ей и говорит:

«Ты, красна девица, ягоды- то свои не забудь, а то оставила их, да и пошла куда-то». Говорит, а глаза так и смеются.

– Тебя хоть как звать-величать?

– Катерина я, а ты кто таков, добрый молодец?

– Гармонистом кличут.

– Ну, тогда сыграй для меня.

И гармонист заиграл мелодию, при звуках которой птицы приумолкли, звери высунулись из своих нор и даже сам «Хозяин леса» – медвежий царь довольно засопел в своей берлоге.

А гармонист играет, старается, уж очень та девушка по душе пришлась.

«Жениться бы надо», – думает парень, а то третий десяток стукнуло, а он все неженатиком ходит. Но как подступиться к такой красоте, ведь дело-то понятное, что за такой невестой женихи толпами увиваются. А девушка ему и говорит, а у самой глазенки так и сверкают: