Транзит

Выпив полбокала, Игорь встал и подошел к стойке. За ней бойко распоряжался юноша, крашеный блондин с серьгой в ухе.

– Что-нибудь еще? – любезно спросил он солидного клиента.

Политтехнолог в дорогом твидовом пиджаке и рубашке из Милана, в сравнении со всеми остальными посетителями «Пятнадцати стульев», на вид преимущественно студенческой молодежью, действительно смотрелся богато.

– Знаете его? – Игорь повернул смартфон экраном к юноше.

Свой вопрос он сопроводил разноцветной купюрой.

Бармен сосредоточенно всмотрелся в изображение, затем покачал головой.

– Впервые вижу.

– Сегодня с двух до трех вы работали?

– Я.

– Не спешите. Подумайте еще, пожалуйста. Он точно сюда заходил. Возможно, с девушкой, – Игорь открыл фото Александры.

– Да, девушку видел! – оживился его собеседник. – Только она совсем ничего не заказала. Посидела, полистала меню, а потом к ней этот мужчина подсел. Теперь и его вспомнил. Они почти сразу вышли.

– Он уже был в кафе, когда она зашла?

– Нет, по-моему.

– Получается, она его ждала?

– Похоже на то, – кивнул бармен.

– Раньше вы их тут не замечали? В другие дни?

– Раньше нет.

– Повторите пива, – попросил Игорь.

Заняв свое место у окна, он медленно допил содержимое первого бокала. Зал тем временем совершенно заполнился публикой. «Вот тебе и кофе, Игорь Сергеевич. А как мило всё начиналось! Жениться предлагала. Интересно, это романтическое знакомство или нечто худшее?» На память пришли слова Константина во время проводов. Вряд ли тот был так сильно пьян, как хотел показать…

Около стойки неожиданно обозначилось брожение, раздался громкий голос, заглушивший музыку. Игорь повернул голову.

– Извините, но свободных столиков больше нет, – терпеливо разъяснял кому-то юноша с серьгой.

– Слышь, я тут первый раз, что ли? Говорил дружбану твоему, чтобы забронировал. Где он, а?

– Наверное, это была не моя смена.

– Само собой, не твоя. Передать не судьба была?

– Простите еще раз, но я был не в курсе…

– Эй! – Егоров поднял руку, как на уроке. – Можно ко мне, здесь два стула.

Загорелый мужчина со скуластым лицом и черными, как смоль, волосами, кинул стремительный взгляд в его сторону. Был он в джинсовом костюме и футболке, на шее блестела золотая цепь толщиной с мизинец. Ростом сантиметра на четыре выше Игоря, но из-за его худобы эта разница казалась больше. Впрочем, был он скорее жилистым, нежели худым, и двигался с легкостью заправского спортсмена. Вещи, неброские на вид, на самом деле стоили будь здоров сколько и вряд ли достались ему на массовой распродаже. У генерального директора на такие моменты глаз был наметан. Кроме того, Егоров знал этого мужчину.

Руслан Арапов тоже носил высокое звание политтехнолога. В отличие от Игоря, собственного бизнеса не имел и промышлял, как правило, на рискованных проектах как внутри державы, так и за ее рубежами. Контрпропаганда, устройство «каруселей» на избирательных участках, подвоз управляемого контингента, прессинг конкурентов и многое другое, на грани и за гранью разных кодексов, были его специализацией. Руслан заслуженно пользовался репутацией абсолютного отморозка. Как-то раз, будучи застигнутым при попытке подменить протокол голосования, он съел компрометирующий документ на глазах членов комиссии. История вошла в анналы профессионального сообщества.

После вставания державы во весь рост Арапов перенес тяжесть своих усилий на внешнеполитические фронты. Его видели в Южном Судане и Сьерра-Леоне, где такие же, как он, отмороженные ребята пытались повлиять на выборы и референдумы. Как обычно, Руслану повезло больше других: он попал в кадр съемочной группы Би-би-си, после чего телекомпания раструбила о нем по всему свету. По документам он во время своих странствий числился советником скандального «Фонда продвижения державных интересов». Задолго до него фонд прославился участием в разжигании боевых действий на одной из непризнанных территорий. Существовало мнение, что эта структура входит в теневую империю «теоретика» из КП.

– Пробудилась Африка? – подмигнул ему Игорь.

– Ага, возбудилась, – парировал Руслан, усаживаясь напротив него.

– Ты каким ветром в эту тихую заводь?

– Тихую, говоришь?

Арапов ухмыльнулся и осушил рюмку водки. Как заметил Егоров, он был уже навеселе.

– Отпускники мы, понял?

Отпускниками оппозиционная пресса иронически называла боевиков, которые кочевали по непризнанным анклавам и республикам. Сначала прозвище прилипло к отставникам из армии и спецслужб, а вскоре перешло на всех специалистов широкого профиля, чьими усилиями ковалась новая государственность.

– Что привезли – «Грады», «Буки»?

Безбашенный технолог хлопнул вторую рюмку, только тогда закусив оливками без косточек.

– Есть много методов, и ты их сам знаешь.

– Ну, а если серьезно, родню навещаешь или просто транзитом?

Слово «транзит» подействовало на Руслана, как красный свет на водителя. Он будто ударил по тормозам и отбросил развязный тон.

– Я на твоем месте такими определениями не кидался бы. И стены имеют уши, а в маленькой стране особенно.

– Меня предупредили, – начал фразу Игорь, но не закончил.

– Тогда лучше помалкивай. За умного сойдешь, – посоветовал герой репортажа Би-би-си.

«Дать бы ему в репу. Хотя какой смысл? Выйдет где-нибудь заметка «Технологи сразились в братском кабачке». В рубрике «Дурацкая смесь» или «Нарочно не придумаешь». Прославимся оба». После пива на Егорова накатило благодушие. Он прищурился и оглядел Руслана как редкий экземпляр неандертальского человека, каковым тот и был в известной мере.

– Не обижаюсь, потому что из одного корыта едим.

В свою очередь прищурился Руслан, не донеся вилку до рта.

– Из одного ли?

– Всё, кабак не место для дискуссии, – шутливо поднял руки Егоров.

Пока сидели в «Пятнадцати стульях», на столицу пролился легкий дождь. После него резко потеплело, почти как летом. Игорь стоял напротив кабачка и не спешил вызывать такси. Дышалось совсем не так, как в сердце родной державы. «У них, конечно, машин меньше, да и в целом почище. Ухаживают за своей страной. Нашим лишь бы загадить всё вокруг», – непатриотично размышлял он.