– Нет, ничего похожего. Был обычным инженером на телезаводе, и неплохо в общем жили мы… мама бухгалтер там же, он технарь, Лика… это сестричка моя, она на пять лет старше, и я. Квартиру строили кооперативную, а пока перебивались у бабушки, маминой матери. Тогда многие так теснились, не одни мы, да вы это знаете не хуже моего. Всё надеялись на лучшее – вот-вот дела в стране наладятся, и заживём по-человечески. А когда началась эта катавасия с перестройкой, завод упал, и папины-мамины надежды упали вместе с ним.
…Отец Лёшки Котова хотел только одного – жить нормально. А в то поганое время это давалось не всем, далеко не всем. Большинство плыло себе по течению, как сор по весеннему ручейку или говно по канализации… люди просто выживали, перебиваясь от одной жалкой зарплаты до другой, а Борису хотелось жить. Жить, а не выживать. И он решил поменять всю жизнь разом, огорошил этой новостью всю семью, собравшуюся на ужин в шестиметровой кухоньке. Дети и кошка, естественно, присутствовали чисто номинально, а жене с тёщей предстояло услышать не самое приятное известие.
– Всё, завтра на работу не пойду, – отодвигая тарелку, заявил Борис, – И вообще, я ухожу.
– Куда?! – вскинулась Оксана, – Ты нашёл другую женщину и хочешь нас бросить?!.. А я?.. А дети?
– О, боже! – присоединилась её мама, в своё время так же нежданно-негаданно брошенная мужем.
Им было по сорок пять и ничто не предвещало беды, когда бравый майор Бородин вышел в отставку, получил солидную пенсию и сбежал на Дальний Восток, прихватив с собой молодую красотку, ровесницу его дочери.
– Всё повторяется, как говорил Соломон… И ты туда же… как тебе не стыдно, Боря!.. Мы тебя… Ты для меня… Ох, кобели вы, кобели…
– Стоп! – оборвал зять назревающий скандал, – Тихо. Собак не трогать!.. Во-первых, Соломон этого не говорил. Во-вторых, я тоже.
– Но ты же сказал, что уходишь?..
– Ну да, сказал. А вы не дали мне договорить и приняли муху за слона. Я с завода ухожу, понятно?.. С за-во-да!.. А тебя, солнце моё, и вас, мама, я бросать не собираюсь. И детей, само собой. Вы мне ещё пригодитесь.
– С завода?.. – Оксанины глаза снова наполнились слезами, – А на что мы будем жить?
– Вот об этом я и хотел бы поговорить, если ни одна дура… простите, ни одна из дорогих мне женщин, не будет перебивать и воображать невесть что. Обещаете?
Обиженное женское молчание всё равно остаётся молчанием, а молчание, как известно – знак согласия. Борис продолжил в относительной тишине, нарушаемой лишь позвякиванием детских ложек.
– Родному нашему заводу в ближайшее десятилетие, как ни прискорбно это сознавать, ничего хорошего не светит. Ты, дорогая, это знаешь не хуже меня: вот скажи, какую прибыль мы получили за год?.. Правильно, ноль без палочки, а уж если совсем точно, то там не прибыль, а прямые убытки. Почему, спрашивается? Да потому, что годами гоним одну и ту же лажу с момента постройки первого цеха и до сих пор, с незначительными вариациями. А мир на месте не стоит, и наши кинескопы сегодня на фиг никому не нужны. И лампы наши с диодами и катушками – аналогично. Отовсюду, куда ни глянь, валом прёт дешёвая китайская электроника, спроса на нашу рухлядь не будет уже никогда. А у нас, понимаешь ли, его величество план! Выполним и перевыполним, чего бы это ни стоило. Вот оно и сто?ит… да только у меня, например, на эту стоимость уже не стои?т.
– Говоришь ты правильно – прямо лектор из общества «Знание», – не удержалась от реплики жена, – Но все же как-то живут… Пусть нам и немного платят, зато регулярно… Может, и тебе не дёргаться, а?..
– Ага, регулярно, по двадцать долларов в месяц. Спасибо партии родной и лично дорогому!.. Умные и просто понимающие люди не ждут у моря погоды, и я ждать не хочу.
– А чего же ты хочешь?
– Я хочу не считать каждую копейку, а… Например, каждое лето ездить с тобой, Ликой и Лёшкой на море.
– Ура!.. – хором обрадовались Анжелика и Алёшка, – Мы едем на море!
– На море без денег не съездишь, – приземлила детские мечты Оксана, – А где их взять, такие деньги? Кто их тебе даст?
– За просто так никто не даст, – согласился Борис, – Придётся покрутиться.
– Да-а? – недоверчиво прищурилась тёща, – И как конкретно ты собираешься крутиться? В таксисты пойдёшь?.. Так у тебя, зятёк, и машины своей нету, а мою родную «копеечку» я тебе на эти дела не дам. На работу или с детьми куда – пожалуйста, а чтоб чужими людьми её набивать – через мой труп!
На этом месте старшая Лика, обладавшая живым подростковым воображением, звонко расхохоталась. Видимо, представила, как её папа будет переезжать на набитой чужими людьми маленькой бабушкиной машине через совсем немаленький бабушкин труп.
– Кто сказал – в таксисты? Ничего подобного!..
– А как тогда? Своё производство откроешь? И что, с позволения спросить, ты собрался производить?
– Эх, вы, экономисты хреновы!.. Забыли вы основоположника вашего, дедушку Маркса. У него же не просто «Товар-деньги-товар», но и «Деньги-товар-деньги»!..
Теперь в свою очередь возмутилась жена.
– Во-первых, у Маркса совсем по-другому, а во-вторых, кончай темнить. Выкладывай, что у тебя там на уме.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: