Глазами маски

– Просто ответь, – попросил Руфус.

– Так же, как и вчера, – пожал плечами Азраил.

– Тебя трудно понять. – Руфус о чем-то напряженно думал. Азраил вздохнул:

– Наверное, на премьере я действительно вел себя странно. Прости, если напугал. Умирать пока не собираюсь. Время неподходящее.

– Что? Время? – рассеянно переспросил Руфус.

– Может быть, когда-нибудь мне повезет, и я умру на сцене. Умру в прекрасном кадре жизни.

– Роли, не жизни, – поправил Руфус, – есть разница. А что, в твоем прошлом нет таких сцен, в которых хочется остаться навсегда?

Азраил задумался, что-то припоминая:

– Есть, но это другое.

– Может, ты, Азраил, просто так думаешь, а подвернется та красивая, идеальная сцена, тебе и умирать не захочется? – Руфус был чрезвычайно серьезен.

Азраила это развеселило:

– Если я буду в ней задействован, захочется.

– То есть жить ради игры в единственной сцене?

– В сцене, что останется вечной, – кивнул Азраил.

Глава 5. «На бис желают кликать королей»

Когда за окнами ветхого здания догорал сытый красками день, и прохладный воздух тянулся к туману, а туман – к уставшему вечеру, в театре наконец стало тихо. Последний зритель взял последнее пальто из гардероба, и последний посторонний шаг на сегодня перешагнул порог. В театре остались только свои – актеры.

– Азраил? – позвал Хэпи, войдя в небольшую продолговатую комнату. Вдоль и поперек она была заставлена опорами, на которых висели вешалки с театральными костюмами.

Азраил сидел на самом верху приставной лестницы и не шевелился.

– Гроза пронеслась уж как три часа тому… – аккуратно вышучивая мысль, начал было Квентин.

– Сейчас идет в малом зале, – перебив его аккуратность, уточнил Хэпи.

– Ты нас оставил, бросил, нас забыл, – с обидой продолжал наступать Квентин, на ничего не отвечавшего Азраила.

– Но нам не отмолиться за тебя: на бис желают кликать королей, – вошел в роль и Хэпи.

– Не отмолиться? – задумался Квентин. – Смотри, это слеза, что по щеке его струится? – вдруг испугавшись своей рифмы, оборвал он на полуслове. – Ты что же, Азраил, ты же… – Квентин не мог договорить.

Хэпи изменился в лице:

– Кто-то умер? – Даже в такие моменты сарказм не отпускал его.

– Я актер, но прежде – человек. Иногда актер не в силах переиграть в себе человека, – холодно ответил Азраил. Его глаза блестели от слез. На лице проступала бледность, добавляя тонким чертам керамической хрупкости. – Увы, все живы, – улыбнулся он грустно.

– Что произошло, Азраил? – растеряв вдруг все оттенки поэзии, спросил Квентин. – Вальсам уже несколько дней как занят Солой, ее пьесой, но о тебе он думать не забыл, и ежечасно суетится: «где ты»? Ты долго будешь здесь еще скорбеть? Да и о чем тебе скорбеть? Хэпи пожал плечами, с упреком заметив Квентину:

– Ты что ж, поэт, ослеп? Перед тобой – влюбленный.

– Земного зренья мало для поэтов, – со вздохом оправдался тот.

– Полно упражняться в остроумии, – перебил Азраил.

Хэпи согласно кивнул:

– Что ж, мне спорить нет нужды. – Он вышел из комнаты.

– Не слушай его… – выдохнул Квентин. – Хэпи всех последнее время влюбленными величает. Не знаю, что с тобой, но слоняться призраком по театру… ты даже на репетицию не пришел…

– Уже репетиция? – Фарфоровые брови изогнулись в удивлении.

– Не совсем… – замялся Квентин, – мы только роли подбираем, ты же знаешь, это долго.

– Я должен уехать, – вдруг сказал Азраил.

– Что? – Квентин от неожиданности задохнулся в вопросе, потеряв на выдохе голос.

– Успокойся.

– Вальсам ведь нас за тобой прислал!

– Не стоило, – в тоне Азраила была усталость, – возвращайся и скажи, что мне срочно пришлось уехать…

– Как я объясню твой побег? – растерялся Квентин.

– Попробуй на словах, на пальцах. Да как хочешь, – проговорил Азраил, спускаясь с лестницы.

Но Квентин не сдавался:

– Я беспомощен пред обманом этим, —жалостно простонал он. —Я не смогу…

– Беспомощен? – оборвал Азраил, спрыгнув с лестницы. – Откуда только ноты такие берутся… Зачем ты беспомощен? – Приблизившись к Квентину, вкрадчиво спросил он.

Квентин, казалось, ничуть не внял его высокой риторике: – Сбежишь, что делать мне?

– Придумай, что ли.

– То не рифма, – хмыкнул Квентин.

– Придумай в рифме, будет веселей. И вот еще что, это твое? – Азраил протянул Квентину алую ленту.

– Да, – неуверенно взял ее Квентин, – где ты… Я так долго никак не мог найти…