Котэ, любовь и дом с привидениями

– А теперь за баб в целом! – поднял стакан Кот.

– За милых дам, – поправил Вервольф.

После второго тоста напряжение слегка отступило.

Кот, уже бестрепетной рукой, не хуже заправского бармена наполнял стаканы. Вервольф жевал колбасу и наблюдал за ним.

– Пьем, или вечер потерян! – вовсю разошелся Кот.

– А тебя как по-нормальному звать, одноклассничек? – внезапно спросил Вервольф.

– Костя. Константин Геннадьевич Вострецов!

– Будем знакомы! – церемонно раскланялся Вервольф.

Костя захохотал и предложил новый тост:

– За знакомство!

Так, понемногу, бутылка закончилась.

– И все, что ли? – с сожалением подбросил ее Вострецов.

– Еще есть. Но откроем только в случае, если ты правильно ответишь на вопрос…

Костя поднял блестящие глаза.

– Какой еще вопрос?

– Сложный и важный! Колись, зачем ты меня нашел? Только не ври! Если бы ты хотел меня «снять», ты бы не сидел сейчас, не наливался со мной водкой!

Гость вздохнул.

Вервольф долил ему стакан. Чем сразу повысил градус… доверия к себе.

– Короче, Эдик… Я в бегах! – сознался Костя.

Вервольф выжидающе смотрел на него.

– Ну, что так глядишь? Я переспал с девахой Сникерса, а потом вовсе спутался с одной следовательницей. Вот Сникерс и сказал… Что меня… Как настоящего кота… К ветеринару…

– Все лишнее тебе уберет, да? – Вервольф хмыкнул.

– Ну, типа того. Я и подумал… Что враг моего врага – мой друг. Мне одному против них – ну, сам понимаешь!

– Чего ж ты меня боялся? Пришел бы, да рассказал!

Кот вздохнул.

– Я помню, как ты… Тогда-то… Не разбираясь, шмалять начал.

Вервольф кивнул и задумался.

Прятаться одному – это надежно. Хотя, как выяснилось, есть слабое звено – сестра. А вот с этим… ходячим несчастьем… Но куда его денешь теперь!

– Слышь, котяра ты мартовский, – решительно сказал он, – с этого дня у тебя новая жизнь. С бабами завязываешь! Хоть с одной увижу – сам лично с ней в ЗАГС отведу. Чтобы не палил контору. Разговариваешь литературно, ясно? Ни слова жаргонного, ни слова матом! Завтра оформим тебя на работу. Электриком потянешь?

– Легко!

– Хорошо. Ствол мне давай…

– Нет уж, – попытался воспротивиться Кот, но под взглядом Вервольфа сник и покорно протянул ему пистолет.

– Ага. Нож с собой не таскаешь. Ведешь себя, как на условном: ни грамма за воротник, ни минуты после двадцати двух часов! Не дай бог тебе меня спалить – сначала тебя грохну, потом в бега уйду. И только в таком порядке! Ты понял… Костик?!

Кот вздрогнул и закивал.

– Молодец. Понятливый попался. Долго жить будешь! – похвалил Вервольф.

Той же ночью произошло еще одно важное событие.

…По роскошному гостиничному номеру разносились звуки выстрелов. Им вторили хриплые стоны и яростные крики.

– Назад!

– Стой!

– Назаааад!!

– Всем лежать!

– Спрут!!! – внезапно проорал низкий мужской голос, – Спрут, твою мать-то!

Все стихло, резко и окончательно.

– Ты там что, оглох? Немудрено! В таком дурдоме! – сварливо произнес тот же голос.

Сидящий у телевизора мужчина средних лет торопливо щелкнул пультом, выключая фильм, и опрометью бросился в спальню.

На широкой кровати лежал человек, перед которым пасовали не то, что киношные, но и вполне реальные бандиты.

Партнеры по бизнесу знали его как Валерия Евгеньевича Александрова. Но все называли коротко и уважительно: Сникерс.

Это имя он получил еще в лихие девяностые, когда в школе отбирал у малышей шоколадки. С этим именем он прошел все уровни развития от непослушного подростка до лидера бандитской группировки.

Сникерс вкусил много горестей и радостей. Никто и ничто не смогло бы его испугать. Кроме одного…

Его единственное слабое место знал только он сам. И еще верный Спрут.