Оковы судьбы. Клетка для сердца

«Всё слишком просто, – тонкие пальцы сдавили переносицу. – Как только я подумала, что не плохо бы проломить чем–нибудь проход – питомец сделал это. Но почему?»

Невольница снова обратила внимание на притихшего чешуйчатого. Да, он определенно обладает разумом, но всё же, что–то здесь не так. Успокоив, наконец, судорожное дыхание, она проговорила.

– Ладно Локи, пойдем обратно. – решила положиться на волю случая. Всё равно нужно как–то выбираться.

Вернувшись к воротам, осмотрела содеянное своим «помощником». Дыра оказалась немаленькая. Беглянка пролезла наружу и вдохнула полной грудью чистый ночной воздух. Сразу стало легче, а то от запаха крови, который витал по территории дворца, сделалось уже дурно. Обернулась на василиска, тот остался с той стороны, не смев выползти за границу. Тогда она сама приблизилась к нему и провела рукой по холодной мордочке, невольно задев закрытые смертоносные омуты.

– Прости, но мне нужно уйти, – сердце сдавило болью, а к горлу подкатил ком, расставаться с обретённым другом нисколько не хотелось.

– Шш–ш, – понимающе ответил змей, словно чувствуя тоже самое.

Но собрав волю в кулак, Нарина отвернулась и отошла на пару шагов, прикрыла глаза и сосредоточилась. Однако призвать сущность волчицы не вышло, сколько бы не пробовала. В ответ на зов не услышала даже отклика. Как будто их разделяла толстая непроницаемая стена.

– Как же так? – растерянно прошептала. Беглянка вскинула голову и взглянула на полную багряную луну. Та призывно сияла на темном бархате неба, отбрасывая свет на величественный дворец, в котором на данный момент шла неистовая битва. Где–то вдалеке раздавались крики и испуганное ржание лошадей.

«Точно!»

Нарина, подобрав подол кимоно, направилась в конюшни, благо они находились неподалёку. Чешуйчатый пополз следом за признанной хозяйкой. Добрались, как и раньше, без препятствий, уже и не удивляясь этому. В стойле находились лишь пару вороных, Чёрный гром и Рейха. Невольница кое–как запрягла свою «девочку» и, схватив за уздечку, повела на выход. Но стоило только кобыле учуять змея, то та разразилась громким ржанием и попятилась назад.

– Тише, тише, моя хорошая! – пыталась успокоить упрямицу Нарина. Животное фыркало, пряло ушами, перебирало копытами, но ни в какую не желало идти вперед. – Рейха! Пруу–у!

Неожиданно рот накрыла чужая ладонь, а крепкая рука стиснула девичью талию. Беглянка в ужасе замычала, отчаянно вырываясь из жесткой хватки.

– Так–так–так. Кто это у нас тут бродит? – пробасили над ухом. – Одна, без сопровождения. Ай–яй–яй, как не осмотрительно.

– Да это же – подстилка принца! Какая удача! – воскликнул другой голос. Перед взором пленницы нарисовался вражеский наёмник.

Сердце зашлось пойманной птицей в груди, чуть ли не ломая ребра от охватившего страха. «О, Боги! Чем я перед вами провинилась, что мне так везет?!» – мысленно запричитала Нарина. Ещё и василиск куда–то делся.

– Ааа–а! – вдруг завопил мужчина, стоящий пред нею, а в следующую секунду он уже покрылся камнем. На перекошенном лице застыло выражение дикого ужаса.

– Что за… – начал было держащий её воин, оборачиваясь вместе со своей добычей.

Но слова оборвались, как только его взгляд наткнулся на возвышавшегося над ним змея. Пылающие золотом глаза смотрели не мигая, отчего тело недруга оцепенело и стало медленно каменеть. Все это мгновение девушка держала веки закрытыми. Когда слуха достиг трескающийся звук, она с силой рванулась из цепкой хватки. И ей удалось выскользнуть из нежеланных объятий до того, как мужчина полностью окаменел.

Невольница упала на землю, хватая ртом воздух. «А если бы я вовремя не зажмурилась?!» – пульсировало в голове. Об этом предпочла не задумываться. Со стороны послышались приближающие крики, и Нарина вскочила на ноги.

– Увв–в! – выдал чешуйчатый, подталкивая её к испуганной лошади, стоящей около конюшен, как бы говоря: «Беги же, ну!». И беглянка послушалась. Подняла оброненный наёмником кинжал и распорола с обоих сторон подол праздничного фурисоде, обеспечивая себе свободу движений. Затем быстро запрыгнула в седло и, обернувшись к любимому питомцу, крикнула:

– Прощай Локиар! – после чего решительно направилась прочь. Вскоре всадница скрылась за северными воротами. И лишь грустное шипение прозвучало ей в след.

Многим позже, когда кровавая схватка закончилось, все предатели были казнены, а потери подсчитаны – в клане снова воцарился переполох. Пленница коронованного принца пропала. Канан лично обшарил весь дворец и прилегающие к нему земли. Но Нарина как в воду канула. Плохое предчувствие не отпускало. И Глава Рода злился, вымещая недовольство на подданных. В очередной раз проходя мимо своих покоев, он решил вновь заглянуть туда. Еще раз обвел взглядом помещение и наткнулся на ранее не примеченный предмет. На постели из вороха одеял торчал свиток перевязанный изумрудной лентой. Мужчина с нетерпением раскрыл его:

«Канан… Ко мне вернулась память. Я вспомнила, кто я. В этом мне, отчасти помог твой брат. Думаю, ты уже знаешь часть правды.

Я ухожу, не ищи меня. Я… не могу быть покорной куклой. Уж лучше отдаться в объятья смерти. Теперь меня ничто не держит здесь.

Надеюсь ты будешь счастлив с той черноволосой девушкой. Она действительно подходит тебе. Полюби её.

Кем я была для тебя? Всего лишь игрушкой… Прощай!»

В конце строки послания были размазаны, видимо от слез. Глубоко в душе что–то неприятно кольнуло. Правитель смял свиток и прошептал в тишину:

– Посмотрим, птичка…

***

В лицо всадницы дул свирепый ветер, так и порываясь выкинуть из седла. Лунный диск мерцал на небосводе, освещая серебристым светом зелень степи, и проносящиеся мимо макушки деревьев. Нарина мчалась уже часа два подряд. Из–за темноты приходилось двигаться медленнее и осторожней. Но она не останавливалась, гонимая мыслью о возможном преследовании.

«Я не отдам тебе свою игрушку!» – эхом приносились обидные слова принца в голове снова и снова.

Слёзы до этого не смевшие показываться, сейчас градом катились по раскрасневшимся щекам. Сердце разрывалось на части от удушающей боли внутри. «Куда я бегу? Ни одной знакомой тропинки…» Но что–то толкало вперед, заставляя двигаться дальше. Беглянка прижималась щекой к белоснежной гриве, обнимая руками шею животного.

– Давай Рейха, осталось немножко, девочка, – шептала ласково, крепко удерживая поводья. Дыхание лошади из–за долгой скачки сделалось тяжёлым и рваным, темп заметно замедлялся. Девушка понимала, что если в скором времени не сделать привал, то она загонит её до смерти.

Наконец, холмистая местность сменилась небольшой просекой, и всадница спешилась. Присела около поваленного бревна и принялась растирать закоченевшее тело. Тонкая ткань некогда красивого кимоно совсем не грела. Кобылица вдруг улеглась рядом, и беглянка прильнула к её мягкому вздымающемуся боку, стало гораздо теплее.

– Чтобы я без тебя делала, Рейха? Спасибо, – прошептала, поглаживая белую морду.

Так они и уснули. Нарине снился черный волк. Он бегал по заснеженным горам и звал её домой. И столько грусти с тоской звучало в его голосе… Разбудил птичий крик и беспокойное ржание лошади. Кобылица носом толкала её в плечо. Окончательно сбросив пелену сна девушка вскочила и, схватившись за уздечку, постаралась успокоить Рейху.

– Пру–у! Да что с тобой, тише! – но упрямица фырчала, пряла ушами и тянула уйти отсюда. Внезапно над их головами с тревожным криком пронесся ястреб и взлетел ввысь. Повинуясь инстинкту, Нарина вскочила в седло и понеслась дальше, углубляясь в рощу. Далеко за спиной слышался топот множества копыт.

«Погоня?!» – ужаснулась она и всем корпусом прижалась к лошади, чтобы проносящие мимо ветки меньше хлестали. Ночь постепенно уступала свое место предрассветному утру, и по зеленой траве пополз туман. Но бежать всё равно стало намного легче.

– Рейха быстрее прошу! – кричала наездница. Кобылица скакала как могла, перепрыгивая валяющиеся на пути деревья, камни и ямы. Вскоре они вынырнули из чащи, и лошадь ускорилась. Нарина оглянулась назад и ужаснулась. Несколько всадников действительно мчались следом. Небо с каждой минутой светлело и раскрывалось розовым маревом за их силуэтами.

Паника захлестнула с головой, ведь ещё чуть–чуть и они настигнут их. Беглянка до крови прикусила губу – это приступило страх. Мозг лихорадочно заработал, пытаясь придумать хоть какой–нибудь план спасения. Впереди показался широкий лес, а за ним возвышались массивные горы. Вот он выход. Осталось лишь успеть нырнуть в чащу до того, как их перехватят.

– Давай девочка, ещё немножко и мы спрячемся! – шептала наездница. Рейха фыркнула в ответ. Спустя четверть часа они все же нырнули в лес. Нарина потянула на себя поводья, заставив лошадь скакать рысью. Глазами всадница выискивала место куда можно спрятаться. Взгляд наткнулся на покатый обрыв сокрытый в тени деревьев. Она спешилась и не теряя ни секунды, спустились вниз, потащив за собой и лошадь. Там обнаружилась небольшая пещерка, которую сверху было не разглядеть. Не веря в удачу, они затаились.

– Тихо милая, – девушка прижимала к себе морду животного, стараясь заглушить испуганное фырканье. Через пару минут по тропе промчались всадники, а затем всё стихло. Подождав ещё мгновение, они выбрались из укрытия и, стараясь не создавать много шума, направились в другую сторону. Вдалеке раздавались удаляющиеся крики преследователей.

«Оторвались, но надолго ли?» – выдохнула облегчённо.

Когда беспрепятственно добрались до подножия гор, и вовсе успокоилась. Беглянка оценивающе осмотрела путь на вершину: «Крутой подъем, но времени на отдых нет, придется рискнуть».

От мыслей её отвлек треск позади. А затем всё стихло. Только стрекот сверчков и крики просыпающихся лесных жителей нарушали тишину. По позвоночнику пробежала капля холодного пота. Сердце замерло. Чутье подсказывало, что это не просто какой–нибудь дикий зверь. Нарина дернула за уздечку и кобыла сорвалась с места. Как и ожидалось – следом застучали копыта. Погоня не закончилась.

– Да что же это! – гневно прорычала наездница. Ветви больно драли лицо и плечи, оставляя царапины, цеплялись за волосы, что растрепались от езды.

Вдруг Рейха оступилась, и, не удержавшись в седле, девушка кубарем покатилась по земле, ударяясь о камни и палки, пока не уткнулась в траву. Голова раскалывалась и шла кругом, словно тысячи игл одновременно пронзали каждую клеточку тела, причиняя жуткую боль.

– Ухх–х… – с уст сорвался стон.

До слуха донеслись шаги. Стиснув зубы, Нарина заставила себя встать и ринулась бежать. От невыносимой боли из глаз брызнули слезы. Босые ноги заплетались (дзори слетели когда ещё упала с лошади), путаясь в обрывках одежды. Да и усталость давала о себе знать. Проклятое фурисоде цеплялось за камни и торчащие корни. Внезапно стопа угодила в каменную расщелину, и беглянка рухнула наземь, добавляя себе новых ссадин.

– Н–нет! – тихо прохрипела.