Морпех – победитель магов

Жестами распределяем со снайперами цели.

Кого положить в первую очередь, кого во вторую, а кому и до третьей пожить можно.

Смотрю на часы. Два ноль восемь. Хорошо идем.

Нажимаю кнопку на своей «Ромашке», и Баранову уходит короткий шифропакет. Дескать, все в ажуре, шеф, цели идентифицированы, готовы действовать.

Тут же получаю добро.

У снайперов ВСС – винтовка снайперская специальная «Винторез». Вы спросите, а зачем еще? Чем она лучше СВД – «Светки»?

А я отвечу: у «Винтореза» глушитель. И не простой, а интегрированный. Составляет единое конструктивное целое со стволом. Бьешь из «Винтореза», валишь духа, а остальные вообще не понимают, почему он упал. Может, сердечко прихватило?

Короче, командую снайперам «огонь».

Те спокойные, как удавы, – по лицам вижу.

Первыми Ковач с Моховым валят часовых с самой близкой к нам стороны цитадели. (Я так специально рассчитал: их остальные не видят и всполошиться, по идее, не должны.)

Вижу в прибор, как зеленые вертикальные пятна складываются в знаки вопроса и оседают на землю.

Затем настает черед оставшихся часовых. Их еще четверо.

Расчет пулемета берет на себя Ковач, а Мохов занимается праздношатающимся придурком на квадратной башне. Мохову же достается и шестой, самый дальний от нас субъект, который крутится у пристани.

Пристань эта почти так же важна для нас, как цитадель форта.

Она проброшена над отмелью мертвого кораллового рифа до его живой кромки, к глубине.

Именно к ней подойдут наши катера, чтобы забрать нас, когда все кончится.

А как же вертолеты, спросите вы?

А у вертолетов есть пассажиры поважнее. Освобожденные заложники и морпехи из сопровождающего их первого отделения. Также вертолеты обычно вывозят убитых и раненых. Но мне лично хочется верить, что таковых у нас не будет.

Я люблю верить в хорошее.

В общем, часовых перестреляли почти без приключений.

Только один пират – тот, который валандался на пристани, – не был убит наповал первой пулей, и кажется, что-то даже закричал, но шум прибоя погасил его вопли. А Ковач с Моховым слаженно довершили дело.

Потом мы быстро – всем взводом – вышли на ближний рубеж.

Я спустился вместе со штурмовым отделением в цистерну.

Параллельно нашему выдвижению капитан Баранов и два десятка морпехов схоронились в северной финиковой роще.

Тут надо пояснить важное: форт «Три дерева» не имел полноценной крепостной стены. Точнее, при португальцах-то, пятьсот лет назад, стена, конечно, была. Но потом местные козопасы растащили кладку на свои курятники (а, впрочем, почему только курятники, на жилые дома тоже растащили, как я убедился очень скоро).

Народ на Сокотре хороший. Только свое свободное время очень ценит и тесать новые камни ни за что не станет… Не португальцы совсем.

В итоге вместо нормальной стены новые арабские хозяева окружили форт полутораметровой изгородью из черт знает чего.

Где-то в нее пошла глина.

Где-то сухие пальмовые листья.

Где-то коровьи кизяки. Короче, сельская община и ее мегатехнологии…

Внутрь этого, с позволения сказать, периметра попали не только круглая да квадратная башни цитадели. Не только цистерна да соленая лагуна, из которой доктор Уфимский совершил свой рекордный заплыв с подныриванием под коралловый риф, но и царица местных полей… Нет, не кукуруза, а финиковая пальма. Аж целых две плантации пальм – одна побогаче, другая поплюгавей.

Первая находилась вплотную к цистерне. А та, что поплюгавей, произрастала на юге от цитадели.

Ну а те три дерева, которые дали имя форту? Это небось тоже были пальмы?

Нет, не пальмы.

Приподнимаюсь я, значит, над краем цистерны и вижу, что сбоку от нее, из нормального, к слову, кирпича, сложена стена. А из-за нее выглядывают интеллигентные такие веточки.

Что за деревья? Абрикосы? Сливы?

Не понять. Листьев вроде как вообще нет. Видно только, что на веточках ленты развешаны. Разноцветные небось. Но в темноте точно не видно, какие. Видно только, что ленты.

Деревьев, увитых лентами, было три.

Вот именно в честь этих деревьев форт и назвали.

Возвращаюсь к диспозиции.

Я, восемь архаровцев Ачасоева и дядя Вова с пулеметом «Печенег» – в цистерне.

Баранов, доктор Уфимский, фельдшер Жерехов, переводчик Мустафа и еще двадцать морпехов – в северной пальмовой роще. То есть, в принципе, по соседству с нами.

Как по мне, половина там была – лишние. Их вообще можно было в рейд не брать.

Но – кого именно не брать? Линейное отделение Шведенко? Или «тяжелое» отделение Рытхэу? Ведь у Рытхэу в отделении и два гранатомета вместо одного, и реактивные огнеметы «Шмель», и даже АГС – автоматический станковый гранатомет!

Как знать наперед: или на нас пятнадцать придурков в трениках россыпью побегут, или вдруг ржавая бронемашина прикатит? Какой-нибудь, прости господи, «Сарацин»?

Оттого и потащил Баранов столько баранов, уж извините за грубый каламбур.

И вот мы снова обменялись с комвзвода кодами.

И вот мы пошли.

Гуськом, плотненько, как какой-то антитеррористический спецназ.

Вообще-то это не наша тактика. Но в том рейде я хотел, чтобы наши силуэты широким фронтом не маячили.