Крепость дьявола

Фридрих расширил глаза от удивления: перед ним стоял коренастый крепкий мужик средних лет, в полевой форме советского диверсанта.

– Так, значит, вас было четверо, – констатировал Леманн очевидный факт.

– Пантелей! – не удержался от восклицания появившийся сразу же вслед за Фридрихом Ремизов, и его лицо мгновенно просветлело при виде боевого товарища.

– Юрка! А я уж, грешным делом, и не верил, что кто-то из вас в живых остался, – радостным шепотом ответил сибиряк. – Решил переждать, пока фрицы по подземному ходу набегаются, а потом уходить, напоследок взорвав здесь все к чёртовой матери. Крадусь, значит, по тоннелю, и вдруг слышу выстрелы. Вот и поспешил на выручку.

– Может быть ты, наконец, скажешь своему другу, чтобы он опустил оружие, – вклинился в разговор Фридрих, выразительно косясь на приставленный к нему автомат.

– Само собой, – кивнул Ремизов и сделал Пантелею знак, чтобы тот убрал оружие. Сибиряк неохотно подчинился.

– Идем налево, через подземный ход, – он махнул рукой, указывая в сторону уходящего во мрак тоннеля.

– Только не туда! Там ждет засада. Я все просчитал: мы выйдем через кухню первого этажа, – резко возразил ему немец.

Ремизов испытующе посмотрел на Фридриха, а затем согласно кивнул.

«Так вот какой дар достался тебе! Предвидение», – подумал про себя Юрий.

«Теперь ты тоже знаешь. Видения возникают у меня в голове сами собой, проносятся, будто кадры киноленты», – раздался в подсознании голос Фридриха.

«Тогда ты понимаешь, что мы должны сделать».

«Рычаг взрывателя спрятан наверху. Я проведу вас к нему».

* * *

Пантелей недоуменно переводил взгляд с Юрия на Фридриха и обратно.

Между ними что-то происходило, не доступное пониманию обычного человека, некий молчаливый диалог, понятный только им двоим. Наконец, придя к какому-то внутреннему знаменателю, оба молодых человека, не говоря ни слова, развернулись и быстро зашагали по направлению к лестнице, ведущей из тоннеля наверх в замок. Сибиряк бросился их догонять с автоматом наперевес.

– Товарищ старший лейтенант!

– Что? – резко обернулся Юрий через плечо, не прекращая бег.

– Хочу узнать, какой у нас план действий.

– Ты же сам сказал – взорвать здесь все к чёртовой матери!

Глава 10

План действий пришлось придумывать прямо на ходу.

Со слов Фридриха, подземелье замка было заминировано и готово к подрыву на случай вражеского наступления: уникальные секретные изобретения, принадлежащие Третьему рейху, не должны были попасть в руки врага. Рычаги взрывателей были установлены в двух точках: помещение караульной во внутреннем дворе крепости и в замаскированной нише перед самым выходом из подземного входа. Тротиловая взрывчатка была заложена в основании каменных колонн, удерживающих фундамент первого этажа замка, а также внутри канализации. Планировалось, что после взрыва стены замка должны будут обрушиться, и подземелье будет полностью погребено под тоннами каменных обломков.

Подрыв требовалось произвести, одновременно активировав оба взрывателя, поэтому импровизированная команда диверсантов решила разделиться. Пантелей добровольно вызвался вернуться обратно в катакомбы и найти в подземном тоннеле спрятанную подрывную машинку.

– Вот зараза! – Ремизов внезапно хлопнул себя ладонью по лбу.

– Какие-то проблемы? – недоуменно вздернул бровь, обернувшийся к нему Фридрих.

– Мы забыли про заключенных. Нужно сейчас же выпустить их из камер.

– С твоей стороны это будет большой ошибкой, – поморщился немец.

– Как же так? Это же живые люди! – возмутился Юрий.

– Они в любом случае погибнут, ты не сможешь их защитить. Те, кого содержат в этих застенках, сильно ослаблены. Они не смогут самостоятельно передвигаться, и уж тем более – держать оружие. Наши солдаты расстреляют их, не успеют заключенные подняться наверх. А вот у нас – есть реальный шанс, и я не собираюсь его упускать.

Ремизов застыл на месте. В глубине его лучистых серо-голубых глаз отражалась мучительная внутренняя борьба.

Пантелей хорошо понимал, какие чувства сейчас испытывает молодой старший лейтенант. Ему было искренне жаль парня, которому предстояло принять, возможно, первое в его жизни тяжелое, даже жестокое, решение, с которым ему придется жить дальше.

– Нам пора, старший лейтенант, – мягко произнес Пантелей, дружески похлопав Ремизова по плечу.

На прощание Пантелей рукой перекрестил Юрия к большому неудовольствию последнего, а затем неслышно исчез за поворотом.