Желание

Желание
Александр Титов

В поисках абсолютной свободы и вечной жизни Виктория решилась стать вампиром. Одного только она не ожидала, что клан примет её в качестве Дочери, а это значит, что свобода ей может лишь сниться. Устав быть ничтожной рабыней, она сбегает из замка клана. Ей предстоит впервые охотиться на человека, но всё не так просто, как кажется на первый взгляд. Написано для альманаха готических рассказов "К западу от октября".

Александр Титов

Желание

1

Даже в тёплом, мерцающем свете свечей Лисандр выглядел слишком бледным. Лежал на белье из красного щёлка безо всякого движения и самодовольно изучал тело Виктории. Её тонкую талию и пышные груди с розовыми затвердевшими сосками, изящное, кукольное личико, сохранившее ещё детскую непосредственность, и слишком живые для вампира голубые глаза. С высокомерием, достойным Первого, наслаждался её усердием и лишь изредка поглаживал её ногу.

А Виктория старалась. Она давила отвращение к ледяной коже Лисандра, терпела твёрдую, но до мурашек холодную плоть в себе. Теперь это уже было привычно. Когда целый год приходится исполнять прихоти Посвящённых клана, такие мелочи становятся рутиной, хоть каждый раз всё более обидной.

Виктория двигалась ритмично и дышала в такт проникновениям. Вознестись на пик наслаждения получалось редко, но сегодня был, похоже, именно такой день. Внизу живота начинало покалывать, по коже волнами пробегали мурашки. Ещё совсем немного и истома разольётся по телу нестерпимым счастьем, а каждое движение приближало этот момент.

Внезапно Лисандр вздрогнул. Следующий скачок Виктории, и он выгнул спину, зажмурился. Всего несколько секунд и всё кончилось. Виктория прекрасно понимала, что будет дальше, и потому спешила…

– Хватит. – устало произнёс Лисандр.

Но Виктория не могла остановиться. Всего несколько мгновений… тяжёлое дыхание… всё чаще… быстрее… и вот…

– Слезай, тебе говорят! – прикрикнул Лисандр и сбросил с себя девушку.

Пик так и остался не взятым, и это было уже не просто обидно. Злость подступила к горлу, едва не вырвавшись оскорблением. Лишь чудом Виктория удержалась от непростительной ошибки. Закрыла лицо руками, чтобы Лисандр не увидел слёз, и кинулась прочь из комнаты.

Нагишом она преодолела путаные коридоры древнего замка, пересекла красную гостиную с высоким камином и портретом Первого над ним. Ещё несколько поворотов и Виктория ворвалась в общую спальню Дочерей. Не обращая ни на кого внимания, она бросилась на свою кровать и лицом зарылась в подушку.

Несправедливость душила, сжимала тисками грудь и вырывалась горькими стенаниями. Год назад Виктория пришла к воротам замка с единственной целью: стать вампиром. Все истории и байки, что слышала она про повелителей ночи, взрастили в ней уверенность, будто нет ничего прекраснее. Погрязнуть в грехах? Что ж, это разумная, и даже приятная плата за вечную свободу. Так она думала.

На деле же всё оказалось совсем иначе. Её нарекли Дочерью и целый год использовали как угодно. Начиная с беспрерывной уборки и готовки, и заканчивая ублажением Посвящённых.

Каждая ночь превращалась в муку. Начиная с раннего вечера Дочери и Сыновья готовили пир, цедили свежую кровь из узников, ремонтировали мелкие поломки и стирали бесчисленные шторы, простыни, всевозможную одежду. Когда же пир начинался они забирались под столы и до самого утра, без разбора, ласкали пирующих. Иногда в пылу возбуждения Посвящённые могли выпустить Детей клана, и тогда пир перерастал в оргию.

С Викторией же было немного иначе. Красота её будила в Посвящённых желание, и после обычных подстольных ласк её уводили для более тесного общения. Так, после длинных ночей полных похоти, Виктории оставалась лишь пустота в душе и чувство, будто её окатили помоями.

Таниша, ещё одна Дочь клана, села на край кровати, положила руку Виктории на спину и сочувственно спросила:

– Вик, ну ты чего?

– Надоело! – промычала Виктория в подушку. – Как же мне всё это надоело. Я не надувная кукла, чтобы меня вот так просто трахать!

Таниша лёгким касанием скользнула по ноге Виктории сначала в одну сторону, потом в другую.

– Опять не успела кончить?

– Ну причём здесь это? Я стала вампиром не для того, чтобы со мной обращались, как с тряпкой.

Едва заметно Таниша проникла между бёдер подруги и двумя пальцами провела по губам.

– Ты ещё влажная. Хочешь, я тебе помогу?

Не дожидаясь ответа, она поцеловала Викторию в ягодицу.

– Не хочу! – внезапно та развернулась и рывком села. – Единственное, что я хочу, это свободы. И если понадобится, ради этого я уйду из замка.

– Зачем ты спешишь? Мы пока только Дочери, но ведь так будет не всегда. И потом. Как ты будешь искать кровь? Ты вообще хоть раз в жизни убивала?

– Как-нибудь найду, не страшно. Но здесь я точно не останусь.

Виктория встала и подошла к гардеробу, достала вешалку со своими вещами. Обтягивающие джинсы, топик и кожаная короткая куртка. Всё, с чем пришла она год назад и с чем уйдёт сегодня.

– Ты что, даже ночи не дождёшься?

Виктория посмотрела в окно на пасмурное утреннее небо. Серость уже неделю хозяйничала над головами и не пропускала ни одного прямого луча солнца.

– Думаешь, распогодится? – задумчиво спросила Виктория.

– Ну… не знаю. – неуверенно ответила Таниша. – Вряд ли, но всякое бывает.

– А вообще – плевать. Здесь я не останусь больше ни на минуту.

Виктория спешно оделась, надела кроссовки и крепко поцеловала подругу на прощание. Та заплакала, попыталась что-то сказать, но Виктория приложила палец к её губам, а затем развернулась и ушла.

2

Виктория добралась до города только к вечеру, когда густые тучи разродились мелкой изморосью и быстро утопили улицы в темноте. Дороги ещё гудели, остывая после час пика, а свет окон только складывался в мозаику домашнего уюта.

Промокшая и голодная, Виктория всё чаще сомневалась в верности своего решения. Пока она резко одёргивала себя, специально вспоминала про оргии и бесконечные издевательства, но понимала, что скоро будет жалеть.

Она нашла заброшенный дом на окраине, где устроилась в одной из квартир. Съехавшие жильцы оставили почти всю мебель, и пусть та не казалась надёжной, это было лучше, чем ничего.

Следующие три ночи Виктория бездумно бродила по городу в поисках крови. Она хищным зверем глядела на прохожих, но напасть не решалась. Её не пугало оказаться слабее, но мысль, что придётся сделать другому больно представлялась невыносимой.

А голод тем временем нарастал. Он был куда сильнее обычного, и утолить его не удавалось даже сырым мясом, что встречалось в помойках. От него голова шла кругом, мерещились лица знакомых в безликих отражениях витрин, слышался мелодичный призыв Первого.

«Напади. Убей. Напейся вдоволь.»

Но остатки человечности всё же были сильнее.

Вернувшись после очередной безрезультатной вылазки, Виктория обнаружила в своей кровати бездомного. Тот развалился на манер морской звезды и раскатисто храпел. Жалкий тип, наполненный кровью под завязку. Слишком соблазнительно, чтобы просто так развернуться и уйти.

Не помня себя, Виктория двинулась к бездомному. Она не чувствовала его запаха, не видела грязь на его теле. Глаз не могла оторвать от пульсирующей ярёмной вены.

Виктория встала на колени и склонилась над жертвой. Голод шумел в ушах, рвался из груди в предвкушении. Но когда бритвенно острые клыки её уже почти коснулись кожи несчастного, она сделала над собой усилие и отскочила назад.

Первая жертва не может быть такой ничтожной. Разве это и есть удел вампиров? Нет. Хищник не питается падалью, он охотиться на тех, кто умеет сопротивляться.

Виктория отползла дальше, опёрлась на стену спиной и долго сидела так, не отрывая взгляда от своих коленок.