Мёртвый сон

В этот момент он проснулся. Только тот, что сидел на стуле. Он, как ни в чём не бывало, продолжил надевать свои джинсы. Только после этого Макс обратил внимание на второго Макса, стоявшего в дверях.

Жутко стало им обоим. Ни кто из них не решался заговорить первым. Они точно смотрелись в зеркало, выражая полное недоумение своему отражению.

После долгого оцепенения, тот, который только отошёл ото сна, схватил стул и съездил им по голове второго так, что оный рухнул на пол без чувств, а стул разлетелся в щепки.

Глава 11.

От ужасного грохота закладывало уши. Снаряды разрывались со всех сторон. Поднятая взрывами земля сыпалась в окоп. Запах пороха и смерти витал в воздухе. Макс не мог осмотреться, поскольку лёг на дно траншеи, закрыв голову руками.

– В АТАКУ! – Раздался крик, когда немного стихло.

И все рванули в бой, кроме Макса. Он всё ни как не мог прийти в себя. Рассматривая трупы, лежащие в окопе, то с прострелянной головой, то обожженные тела, то части тела, Макс всё сильнее прижимался к стене.

– И чего ты здесь расселся, солдат?! – Раздался крик.

К нему подполз лейтенант, судя по погонам.

– П-п-простите, это какая-то ошибка, – пробубнил Макс, – я н-не знаю, как сюда попал. Я вообще не должен здесь находиться.

– Это ты ошибка! – Разозлился лейтенант, – умирают наши люди, чтоб такие, как ты могли жить? Ни черта подобного! Если ты сейчас же не пойдёшь в бой, то я лично прострелю твою башку!

Выбор был вполне очевиден. Стиснув зубы, Макс рванул в бой. Он не сразу справился с автоматом. Точнее сказать, он вообще с ним не справился, поскольку палил во все стороны, без разбора. Он выбрал стратегию – просто стрелять, не важно – в кого и куда. Макс менял рожок за рожком. От его отчаянной пальбы толку было мало. Попадал он редко, а иногда подстреливал и своих союзников.

Это продолжалось до тех пор, пока острая жгучая боль не пронзила ему левое плечо. Макс тут же повалился на землю, точно ему врезали кувалдой. Рядом лежал солдат, с большой дырой в месте, где должен был быть нос. Глаза и рот его были широко открыты. Судя по всему от что-то кричал перед смертью.

Максу совершенно не хотелось пополнять это кладбище своим телом, а раздумывать над тем, снится ему это, или нет, времени не было совершенно. Да и все ощущения были вполне себе реальны. Единственной целью его было не подохнуть здесь.

Зелёные деревья взмывали ввысь, к небесам, тихо звеня зелёной листвой на ветру. Казалось, что больше нет никаких звуков вокруг. Не было больше слышно взрывов, выстрелов, стонов умирающих людей. Только шелест листвы под синим небом и лёгкий ветер.

Через несколько мгновений затихли и они. Всё вокруг замерло. Воздух стал густым и тяжёлым, что затруднило дыхание.

Макс собрался с силами, чтобы подняться. Это далось ему нелегко, так как пуля застряла в кости и причиняла сильнейшую боль. Он осмотрелся вокруг, после чего сел на землю, чтоб успокоиться.

Солдаты застыли, словно восковые фигуры на выставке, в самых разных положениях. Один палит из пулемёта, разинув рот, второй падает, сражённый дурной пулей, третий бежит в атаку, вдохновляя своих соотечественников, четвёртый бежит в ужасе с поля боя. Свистящие пули зависли в воздухе, что можно было увидеть, как они разрезают плотный воздух.

Макс пришёл в себя и начал бродить между людей, рассматривая всё вокруг с пристальным интересом. Страх немного ослабил свою хватку, хотя всё происходящее вокруг нагоняло немало жути.

– Ты как, парень? – Послышался уже знакомый голос лейтенанта.

Он вёл себя так, будто ничего необычного не происходит, что приводило Макса в недоумение.

– Полагаю, жить буду, – после недолгой паузы ответил он, – вроде, ничего серьёзного.

– Тогда почему ты бросил оружие? – Лейтенант повысил тон.

Он наклонился, чтобы подобрать автомат и в этот момент Макс увидел, что в затылке вояки огромная дыра, что видно мозги, от чего Макса передёрнуло.

– Я не могу пошевелить рукой, боль нестерпимая, – нашёлся он с ответом.

Вояка навёл на Макса автомат.

– Но у тебя есть вторая рука!

– Так точно!

Макс, едва заметно, вынул из кобуры пистолет, тут же выстрелив лейтенанту в лицо. Тело рухнуло на землю, подняв пыль, и, в этот момент всё оживилось. Задул ветер, зашелестела листва, засвистели пули.

– Он только что грохнул лейтенанта! – Послышался крик, – вали ублюдка!

Макс понял, что спастись теперь можно только бегством. Однако не было ни каких гарантий, что это поможет, поскольку лихая пуля всё равно догонит.

Он бежал, что было мочи, надеясь укрыться в чаще леса. Складывалось ощущение, что бой окончен, и он остался единственным врагом обеих сторон. Весь лес был наполнен криками.

– Стой, скотина!

– Убью, тварь, только попадись!

– Мерзкий предатель!

Все эти выкрики сопровождались множеством выстрелов.

Макс бежал до тех пор, пока не рухнул в овраг, покатившись кубарем по крутому склону. Он бы докатился до самого дна, если бы не большое дерево на его пути. Он здорово приложился об него спиной, так, что от боли потерял сознание.

Глава 12.

Холодало. Ночь обещала быть пасмурной и тёмной. Не самое лучшее время, чтобы бродить по заброшенному кладбищу. Ранняя зима оголила кривые стволы деревьев и, в сумраке туманного вечера, всё это выглядело довольно удручающе, точно в фильме ужасов. Неухоженные могилы давно заросли высокой травой, которая сейчас высохла и покрылась инеем, точно пледом укрывая продрогшую землю.

Макс бродил средь могильных камней по узким тропинкам, которые скрылись под покрывалом прошедшей осени. Сверху на неё ровным слоем стелился молочный туман, который становился всё гуще и белее. Он то и дело наступал на могилы, ругая себя за это.

Ему казалось, что он здесь уже был. Он точно знал, где находится домик смотрителя, который давно опустел. Макс решил отправиться в него, чтобы переждать эту холодную ночь.

Тьма сгущалась, мгла густела вместе с ней. Тяжёлые облака иногда открывали полную луну, что светила особенно ярко. Её холодный свет помогал Максу рассмотреть дорогу. Он по-прежнему не видел домика, но точно знал, куда идти.

По пути Макс, в очередной раз, наступил на могилу. Прогнившая крышка гроба не выдержала его веса, и он ушёл туда обеими ногами, оказавшись зарытым по самый пояс. Макс почувствовал, как под ногами хрустнули кости, что здорово его напугало. От этого он стал ругать себя ещё сильнее, однако быстро понял, что выбраться ему это не поможет.

Наконец, тучи полностью затянули небо, закрыв собой последний источник света. Макс оказался в кромешной тьме. Он начал карабкаться, цепляясь за рыхлую землю, но она лишь ссыпалась внутрь, решительно не давая ему никаких шансов выбраться.

В небе заиграла зарница. Немая молния зажигала чёрные тучи частыми вспышками, на мгновение, освещая, увязший во мраке, мир.

Макс начал хвататься за траву, но его замёрзшие руки никак не могли хорошенько ухватиться. В очередной вспышке молнии, он рассмотрел рядом с собой небольшую корягу, которую тут же пустил в ход. Макс положил её перед собой и навалился на неё, приложив все свои силы.

После нескольких попыток, ему всё же удалось выкарабкаться на поверхность и он, было, хотел взять эту корягу с собой, на всякий случай, но с ужасом отбросил её в сторону, обнаружив, что это оказалась бедренная человеческая кость.

Макс побрёл к домику маленькими шагами, ощупывая каждый сантиметр дороги, чтобы избежать повтора той ситуации, от которой холодная дрожь бегала по телу.

Наконец, в яркой вспышке молнии, он разглядел заветное убежище, где желал спрятаться от холодной ночи. До него оставались не более тридцати шагов, которые, как казалось Максу, предстоит сделать вслепую. Однако, в маленьком одиноком окошке, зажёгся свет, что немного ошарашило незваного гостя. Всё же Макс решительно двинулся вперёд, не теряя надежды переждать там ночь.

Старая деревянная дверца туго открывалась, издавая страшный скрип. Внутри помещения выглядело порядком больше, чем снаружи. Однако различный хлам, который был разбросан по всему домику, значительно портил впечатление. На небольшом столе, среди разбросанных бумаг, старых пыльных книг, горела керосиновая лампа. Она светила достаточно ярко, чтобы освещать всё, что находится внутри. Напротив столика стояла старая одноместная железная кровать. Стрый матрац, скомканное одеяло, порванная подушка, всё это почернело и пахло сырой ветошью. В компактной печи, что стояла в дальнем углу комнаты, тлели угли.