Средство от депрессии, или Психологическая помощь

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Ну вот, а у меня обратно.

О к с а н а В и к т о р о в н а. (Смотрит на часы). Что, обратно? Обратно боли в желудке? Говорила я тебе – не ешь эту гадость по утрам! В обед – и то чуть-чуть. А он всё пихает в себя разную дрянь!

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Да нету у меня никаких болей! И не надо мясо птицы называть дрянью.

О к с а н а В и к т о р о в н а. Курица не птица.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Что же ты только первую часть народной мудрости сказала? Не хватило смелости закончить? Ладно, я сам: курица не птица – баба не человек. Не трудно, правда?

О к с а н а В и к т о р о в н а. Правда, но только первая часть, а вторая – лживое оскорбление. Так что там у тебя обратно?

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Я имел в виду, что моя сила воли и духа обратно пропорциональна твоему напору. И вообще, я подозреваю, что эта сила давно растворилась в твоём стремительном, сокрушительном водовороте энтузиазма.

О к с а н а В и к т о р о в н а. Я это знаю, милый. Поэтому я тебя очень сильно люблю. Тихо-тихо, дорогой, не надо опровержений и возмущений. Прения на сегодня считаю закрытыми. Мне пора. Задерживаться тоже следует до известных приличий, иначе подчинённые начнут неприлично сплетничать, вместо того, чтобы прилично работать.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Ну и какая тут социальная свобода?!

О к с а н а В и к т о р о в н а. Социальная свобода в том, что каждый из них имеет полное право в любой момент плюнуть на всё и уволиться. Каждый решает сам, как ему жить и чем добывать хлеб насущный. А ещё, милый, каждому своё – тебе философствовать, изредка подрабатывая, а мне работать, изредка философствуя.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Ах вот, значит, ты как?! По-твоему, значит, что я полный бездельник?! Иждивенец и тунеядец?!

О к с а н а В и к т о р о в н а. Угомонись, Рома. Ты только полный, а значит – добрый. И злиться тебе не к лицу.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Да чего уж там – не к лицу, говори откровенно – не к пухлой роже.

О к с а н а В и к т о р о в н а. Я такого никогда не скажу, но тебе, конечно, виднее.

В кухню, после душа, входит дочь Виктория.

В и к т о р и я. Желаю здравствовать, дорогие родители! (Отец и мать здороваются). Устали? Надеюсь, утренняя гимнастика закончена? (Родители молчат). Очень хорошо. Можно спокойно выпить кофию. (Начинает пристально смотреть на мать). Мама, ты плохо спала?

О к с а н а В и к т о р о в н а. (Настороженно). Нормально я спала. А что?

В и к т о р и я. У тебя мешки под глазами, а на мешках морщины.

О к с а н а В и к т о р о в н а. Откуда они могли взяться?! Я же утром наводила марафет, всё было в полном ажуре. (Расстроенно). Ничего не понимаю?! (Уходит к зеркалу, а дочь рассматривает голову отца). О-па! Ни фига себе! Папа, у тебя на лысине начали прорастать мягонькие пушистые волосики! Как у младенца! Через недельку очень будут гармонировать с твоей бородкой. Сами пошли в рост или применял какое-нибудь контрабандное средство? (Отец молча направляется в прихожую, на ходу рукой поглаживая лысину). Какая красота! Тишина и блаженство. (Подходит к плите, мурлыча что-то под нос, но тут возвращаются родители). Всё возвращается на круги своя. Улыбнитесь, любимые родители! С первым апреля вас!

О к с а н а В и к т о р о в н а. Точно! Спасибо, дочь, за своевременную шутку. Не попасть впросак на работе. А как бы это мне пошутить? Не по мелочи, а по крупному!

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Скажи каждому в отдельности, что он уволен.

О к с а н а В и к т о р о в н а. Грубо и не смешно, гражданин сатирик-юморист!

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Я же говорю – пора к деревьям.

О к с а н а В и к т о р о в н а. Да уймись ты, натуралист!

В и к т о р и я. Скажи, что повышаешь зарплату.

О к с а н а В и к т о р о в н а. Такими вещами не шутят.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. А ты скажи, что повышаешь зарплату, но придётся сократить штат.

О к с а н а В и к т о р о в н а. Иди собирай вещи!

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Зачем? Куда?

О к с а н а В и к т о р о в н а. Повезу на дачу. Там много деревьев.

Муж, обидевшись, медленно уходит, но жена догоняет.

О к с а н а В и к т о р о в н а. Извини, мой дорогой, мой любимый! Я бываю не сдержанна, импульсивна, капризна, даже иногда жестока к тебе, потому что я сильно люблю тебя! Ты моя единственная отдушина! Я же не могу так себя вести на работе?! Я не могу себе позволить быть капризной, несдержанной, импульсивной особой. Я даже не имею права быть жестокой. Но я же женщина. Твоя. А ты мой мужчина. А настоящий мужчина должен не то что прощать наши слабости, он обязан их не замечать. А в ответ на наши шалости мужчина должен выказывать благородство, чуткость и снисходительность. Рыцарь ты мой! Хоть, правда, и печального образа. Ты меня простил, родной?

Писатель молча возвращается обратно.

В и к т о р и я. А что тебе мешает в действительности повысить зарплату, не сокращая штат?

О к с а н а В и к т о р о в н а. Эх, доченька, ты ещё слишком молода и наивна. Я ещё не встречала бизнесмена, который добровольно, от щедрости души, повысил бы зарплату персоналу, не рискуя при этом получить инфаркт или инсульт. Знаешь, как трудно отдавать, когда ненасытный спрут алчности изо всех сил этому противится?! А ведь я далеко не скряга!

В и к т о р и я. Ма, а ты попробуй хоть изредка делать добрые дела?! Не только семье, но и людям. А вдруг понравится?!

О к с а н а В и к т о р о в н а. Очень часто добрые дела оборачиваются злом. Причём, именно благодетелю. Парадокс человеческой натуры.

В и к т о р и я. И всё-таки, попробуй. Не проверив, не узнаешь.

О к с а н а В и к т о р о в н а. Легче сказать, чем сделать. Но я постараюсь. Вика, ты, как тот Петросян в своём старом монологе, дала установку на добро. Главное, не передумать по дороге на работу, да и на работе, чтобы ни одна сволочь не сбила с правильного пути. Ладно, я уже в пути. Пока. Любимый, до встречи вечером! Но в обед я позвоню.

Оксана Викторовна уходит.

В и к т о р и я. (Вдогонку). Счастливого пути! И будь тверда в своём решении!

Р о м а н Р о м а н о в и ч. И я… на дачу. Где вокруг много-много деревьев.

В и к т о р и я. Я, когда шла в душ, мельком слышала твои позитивные мысли относительно природы, и в частности – целевого использования деревьев. Однако, папа, это уже не смешно.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. А ты думаешь, я шучу и свечусь юмором?! Для писателя творческий кризис равносилен физической коме. Он, вроде, ещё не умер, но уже и не живёт. (Натянуто улыбается). Ладно, поменяем тему. Попробуем приободриться. Ну, рассказывай, краса, какие в мире чудеса? В университете что творится? Декан не шибко ли глумится?

Всё это время Виктория готовит завтрак, а потом завтракает.

В и к т о р и я. Жизнь студента хороша, когда сессия прошла! А до следующей далече, зажигаем каждый вечер! А декан у нас хороший, на султана он похожий! Мы в мечтах его парим, а он жалеет, что мы не гарем!

Р о м а н Р о м а н о в и ч. Лучше так: девушки в мечтах его парят, страстью глаза его горят. Всех мечтает он обнять и страстно в уста расцеловать. Что, падок на молоденьких студенток?

В и к т о р и я. Да, большой ценитель девичьей красы.

Р о м а н Р о м а н о в и ч. А годиков-то ему сколько?

В и к т о р и я. Он у нас недавно. Прежний-то ушёл на пенсию, а этот… ну, примерно, твоего возраста.