Чернокнижник

– Выпейте, голубчик. Это просто успокоительное.

Андрей Андреевич выпил и через несколько минут погрузился в глубокий сон.

Проснувшись, он обнаружил себя на кожаном диване. В санчасти никого не было, только уборщица, позвякивая своим ведром, мелькала по коридору и затирала следы недавнего медосмотра.

– Проснулись? – услышал следователь приветливый голос сестры.

Она подошла и помогла подняться с дивана.

– Вы можете идти прямо домой. Доктор больничный уже выписал.

Андрей Андреевич, не говоря ни слова, вышел из санчасти. Однако он направился не домой, а к своему начальнику. Зайдя в кабинет, следователь хотел рассказать ему о том, что произошло с ним, но тот опередил.

– Слышал, слышал, Андрей Андреевич, мне всё уже доложили.

– Это какое-то недоразумение, – тихо сказал следователь.

– Сколько лет служу в органах, столько слышу одно и то же – недоразумение. Не ты первый, не ты последний. У меня в последнее время тоже сердечко стало пошаливать, видно, и мне скоро на медкомиссии придётся сказать: «я здоров, это просто недоразумение».

– Но я действительно здоров! Это сестра. Она не умеет мерить давление. Я повторно пройду комиссию.

– Всё старо, как этот мир. Даже слова не меняются. Естественно, вы можете пройти комиссию позже, и даже в другой клинике, но сегодня вам необходимо лечиться. Идите домой и выздоравливайте.

– А…

– За работу не беспокойтесь. Моим приказом вы отстранены от дела в связи с болезнью.

– А кто…

– Александр Вихарев, – не дослушав, сказал полковник. – Вы же хотели спросить, кому я отдам ваше дело?

– Да, – тихо сказал Андрей Андреевич, – разрешите идти?

– Конечно, конечно, идите домой и лечитесь.

Следователь вышел в коридор. Навстречу ему с какими-то бумагами шёл Вихарев.

– Саша, тебе моё дело передали?

– Да.

– Я бы хотел тебе кое-что объяснить.

– Зачем? Я уже закрыл его.

– Как!

– Очень просто, в связи с отсутствием события преступления.

Если с отстранением следователя от дела вопрос был решён быстро, то с беспредельщиками полковнику пришлось поломать голову.

Действительно, не может же он бросить против преступников находящиеся в его подчинении милицейские силы? Стоит только милицейским сыщикам приблизиться к директору, как участие его – полковника милиции, в преступном сообществе будет очевидным. Если какие-то беспредельщики смогли увидеть, что директор трикотажной фабрики живёт на нетрудовые доходы, то для специалистов вывести на чистую воду обыкновенного цеховика не составило бы никакого труда. А если возьмут директора, то он потянет за собой и его – человека, который во всём прикрывал своего патрона. Можно было бы, конечно, организовать всё через воров в законе, но вся загвоздка как раз и состояла в том, что преступники не подчинялись воровским законам, а следовательно, воровские авторитеты для них ровным счётом ничего не значили. Оставалось только одно – действовать самостоятельно, никого в это дело не привлекая. Вычисляя похитителей сына директора, полковник воспользовался подсказкой директора: деньги имеют свойство кончаться. Сумма, выплаченная бандитам за освобождения ребёнка, была не очень большая. Это говорило о том, что преступники неопытные, а коль скоро это так, то потратив её, они обязательно попытаются повторить то, что у них получилось. Ждать пришлось недолго. Через два дня директор позвонил полковнику и рассказал о телефонном звонке вымогателей. Дальнейшее было делом техники. Опытному милиционеру не составило большого труда вычислить преступников и устроить им засаду. Вот здоровый детина прошёл мимо спрятавшегося за углом полковника и, не заметив его, повернулся спиной. Полковник, как пружина, распрямился, и с ножом бросился на противника. Но не успел он занести нож для удара, как почувствовал, что чья-то сильная рука схватила его за горло и перекрыла воздух. Полковник хотел закричать, но горло было так сдавлено, что вместо крика получилось какое-то тихое шипение. Голова закружилась и тело стало обмякать.

– Выследил всё-таки, сволочь легавая, – еле расслышал чей-то голос полковник.

С левой стороны спины почувствовалась резкая режущая боль, и сознание провалилось в чёрную мглу.

Следователь открыл ключом свой кабинет и зашёл в него. За столом сидел Сапожников и быстро что-то строчил.

– Ну как, писатель, придумал что-нибудь?

Сапожников перестал писать и с явным раздражением посмотрел на милиционера. Андрей Андреевич догадался, что раздражение вызвано тем, что автора грубо вырвали из его придуманного мира.

– Про вымогателей немного не успел.

– Ничего, в следующий раз придумаешь.

– А он будет?

– Кто, он?

– Следующий раз.

После этих слов по спине следователя пробежали мурашки.

– Конечно, будет, – твёрдо сказал он. – Иди домой, а я постараюсь сегодня прочитать.

Петя встал и молча вышел из кабинета. Следователь собрал исписанные листы, положил их в портфель и тоже пошёл домой.

Придя на следующий день в управление, Андрей Андреевич обнаружил, что сотрудники столпились у дежурного и что-то громко обсуждали.

– Вообще, такие вещи надо заранее объявлять, – возмущался долговязый офицер. – Может быть, у меня трусы рваные!

– А ты попроси полковника, чтобы тебе со склада новые по такому случаю выдали, – посоветовал кто-то.

Сотрудники не засмеялись, а заржали над товарищем после этой шутки.

– Что, сегодня срок замены трусов у офицерского состава? – тоже решил пошутить Андрей Андреевич, подойдя к дежурному офицеру.

– Нет, сегодня медицинский осмотр у всего личного состава, а у капитана Свиридова трусы рваные.

Офицеры снова разразились смехом, а Андрей Андреевич прислонился к стенке и закрыл глаза.

– Андрей, что с тобой? – услышал он голос дежурного.

– Нет, ничего.

– Как же ничего, ты же бледный, как снег.