Вирус

– Как сегодня дела в школе? – Вопрос был дежурным и не менялся с годами, несмотря на текущие обстоятельства и то, что школу превратили во временный стационар для больных вирусом. Статистика каждый день пестрела данными о новых заражённых, речь шла об уже восьмой волне.

– Хорошо. Сегодня две «пятёрки» и одна «четвёрка», – с нескрываемой радостью сообщил сын.

– А что за предметы?

– Русский, математика по «пятёрке» и «четвёрка» по истории.

– Тогда уж не хорошо, а отлично! – радостно поправил его отец.

Вечер медленно подходил к общегородскому отбою. Умывшись перед сном, отец и сын легли по своим кроватям.

– Папа, когда мы сможем поехать навестить маму?

– Ты же знаешь, что для нашего блока, день посещения кладбищ – второе воскресенье чётного месяца. А это только через месяц.

– Прости, я забыл.

– Ничего. Бывает. – отец понимал, что сын всё помнит, и спрашивает для того, чтобы в очередной раз впустить в их мир воспоминания о маме. – Давай спать малыш, завтра мне опять рано на работу. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, пап.

– Я люблю тебя, сын.

– А я тебя.

Ваня отвернулся к стенке и закрыл глаза.

Во время дежурного облёта их дома дроном, Иван уже спал глубоким сном, в то время, как Михаил Евгеньевич ещё долго лежал с открытыми глазами и о чём-то думал.

Через три дня, во время прогулки, из парадной соседнего дома, вышла девчонка, лет 17. Видно, что она несколько опоздала к началу прогулки. Раньше её Ваня не видел. Видимо её перевели с окраин, опять кто-то из соседей ушёл в мир иной. Она смущённо посмотрела по сторонам, и под тяжёлый взгляды гвардейцев, пропорхнула к спортивному блоку. Ваня сразу её заметил, но не подал виду, продолжая оттачивать мастерство «трёхочковых». Когда Иван уже измотался и присел, девушка подошла к нему.

– Привет, меня зовут Таня, – и она протянула руку.

– Иван, – подскочив с места, пролепетал он.

Девушка осмотрелась вокруг и сделала кислое лицо от увиденного.

– Странно.

– Что странно? – поддавшись на провокацию спросил Иван.

– Странно тебя тут видеть. Ты как белая ворона. – продолжила Таня, жмуря глаза от солнца.

– Ну про тебя я могу сказать тоже самое.

– Не совсем, я тут уже вторая. – она улыбнулась, обнажив неполный ряд зубов.

– Ты новенькая?

– Да, я вчера переехала.

– С кем?

– В смысле с кем? – удивилась она.

– Ну кто из родителей с тобой?

– Я одна.

– А где родители? – обеспокоился Иван.

– Я сирота.

– Почему? – не унимался он.

– Отстань. Зря я к тебе подошла, думала ты нормальный, а ты сразу полез туда, куда не надо. – она развернулась и направилась в сторону спортивных тренажёров.

– Подождите, то есть, подожди. – Иван кинулся за ней.

Она, не поворачиваясь, жестом показала ему остановиться. Не останавливаясь она бросила ему: «Сегодня с тебя хватит».

Дома были опять уроки, домашние задания. Образ Татьяны и её голос не выходил из головы Ивана. Ему не терпелось обсудить эту новость с отцом.

В ожидании Степанова старшего на балконе, Иван взял в руки и включив диктофон начал запись.

– Привет мама, сегодня был необычный день. Я познакомился с новым человеком. Её зовут Таня. Она намного старше меня. Она уже взрослая. По всей видимости она потеряла родителей, так как живёт одна. Сегодня я спросил её про родителей, а она обиделась. -Иван перевёл дыхание и посмотрел в даль, поверх крыш, близстоящих домов. – Мне очень не хватает тебя, точнее нам. Папа не показывает мне свои чувства, но видно, что он страдает, от чего приходит позже. Скоро мы приедем к тебе на могилу.

Он прервался, словно что-то вспомнил.

– К нам приходил Иной. Он убил дядю Борю. Было очень страшно находится в квартире, когда за дверью было это. Мне так никогда не было страшно, – Иван поёжился от воспоминаний и выключив запись ушёл в комнату.

Приём с диктофоном посоветовала Ивану психолог. По её мнению, так он мог выразить недосказанное, поддерживать с ней связь, которая ему так была нужна.

На следующий день Татьяна снова пришла. Иван, не дожидаясь активности с её стороны, подошёл к ней и извинился. Он лепетал про суровую действительность, про то, что сам растёт без мамы, да и отца видит редко, что ему очень неудобно, что так всё произошло, что злого умысла он не имел.

Татьяна, словно всё знала наперёд, что он скажет, смотрела на него, щурясь и улыбаясь.

– Ладно, не переживай, всякое бывает. Я же понимаю, что ты не со зла, – и она потрепала его густую копну русых волос.

Оставшееся время они много болтали, чем вызвали неодобрительные взгляды сотрудников «Росгвардии», наблюдавших за ними. Таня рассказала, что раньше она жила в Мурино, в Ленинградской области, сперва с родителями, потом одна, но как только там увеличилась смертность, многих молодых перевели в город. Также она поведала Ивану, что жить одной не так уж и трудно, при условии, что государство снабжает провизией, пусть и минимально.

– А что такое провизия, – это было новое слово в лексиконе Ивана.

– Еда, профессор, – и она усмехнулась.

Вечером отец вернулся рано. Возвращаясь с кухни, Иван увидел отца в родительской спальне. Он стоял и вертел рамку с их семейной фотографией с 1 сентября, где Ивану было 7 лет, он только начал учиться. Там все были наполнены счастьем. Увидев, что за ним наблюдают, Михаил Евгеньевич отвернулся к окну и провёл тыльной стороной ладони под правым глазом. Вспомнив правила хорошего тона, которых коснулась сегодня Таня, Иван прошёл в гостиную.

Следующий день ничего нового не принёс. Школа по видео, домашние задания, прогулка с Таней. Сегодня он учил её бросать мяч в кольцо. У неё хорошо получалось. Всё было, как обычно, кроме одного, в 21.00 Степанов –старший не пришёл домой. Его не было и через 15 минут, и через 30. Ужин стоял остывший на столе. Ваня внутренне умолял всё вокруг, чтобы отец показался на дороге. Возможно, он добирается другим путём, и тогда надо ждать проворачивающегося ключа в замке. Безусловно, Михаил Евгеньевич и раньше отсутствовал ночью, но он всегда предупреждал. Ваня, пока не наступило время отбоя, дрожащими руками набрал на телефоне рабочий номер отца. Долгие гудки продолжались, пока связь не отключилась.