Мы пойдем с конем по полю вдвоем…

Но зачем его еще дразнят?

Золотые облака

В полуночной тишине

Так жестоко, свысока

Образ твой рисуют мне.

Золотые облака

Мне забыться не дают,

Все плывут они, плывут,

Золотые облака.

Не пойму, на что я надеюсь,

Небеса мои слезы прячут.

Откровенья мои и песни

Ничего для тебя не значат.

Ты скажи, ну что тебе стоит?

Позвони однажды под вечер.

Подскажи решенье простое,

Ну зачем мне душу калечить?

«Куда плывете, облака…»

Куда плывете, облака,

Куда манит вас непокой?

Туда, где радуга легка,

Где льется свет над милой рекой.

Туда, где одинокий плес

Венчал влюбленных много раз.

Он не забыл счастливых слез,

Он не забыл печальных глаз.

Ах, облака… Ах, облака,

Купайте сны в небесной мгле,

Стелите нежные луга

Для всех сердец на бедной земле.

Душа взлетит в златую высь

За вами вслед, за вами вслед.

Приснись, любовь моя, приснись

Любовь, которой больше нет.

Студия «Звук»

Вообще-то в нашем деле очень важно придумать первую настоящую песню. Хорошо бы сочинить так, как до тебя никто не писал. Сразу обратят внимание. Никуда не денешься. Журналисты задавали любопытные вопросы: «Вы поэт или рок-поэт?», я смущался. Теперь спрашивают: «Как вас лучше представить, поэт или поэт-песенник?» Последнее несколько смахивает на словосочетание «мать-одиночка». Я особо не трепыхался, тем, кто хотел услышать «рок-поэт», отвечал утвердительно, другим также кивал, не разрушая замысла их интервью. Так поступаю и по сей день.

Мне было все равно, как назовут. Но всегда тянуло к нормальному живому слову, хотелось разговорных оборотов, приближенных к языку улицы, фольклору. Хотелось, что называется, «быть понятым своей страной», говоря стихами Маяковского. Поэтому с клише «рок-поэт» простился я без сожаления, не переставая любить музыку юности и те команды, что звучали на пленках катушечной «Астры», купленной по великому случаю моей матушкой в магазине «Орбита» на Смоленке к моему шестнадцатилетию.

Андрей Лукинов – тогда руководитель замечательной студии «Звук» – познакомил меня с Маликовым. Дима записывал свои первые песни. Мы встретились на Большой Грузинской, дома у Андрея. Дима приехал с папой. Они были очень любезны и учтивы. Неизменно улыбающийся Юрий Федорович долго тряс мою руку и предложил подготовить номер к «Новогоднему огоньку». Дела у «Самоцветов» шли не очень, время других гитар. А Дима через месяц-другой после выхода в эфир «До завтра» стал настоящим кумиром девчонок.

До завтра!

Прощальных слов не говори.

До завтра!

Устало светят фонари.

Тебе пора домой давно,

На улице темно,

А мне – так все одно.

Поделать ничего нельзя,

Посмотри в глаза,

Посмотри мне в глаза…

До завтра!

Печалиться напрасно брось,