Путешествие в 16-ю республику. Авантюрно-приключенческий роман

– Нет! – Командир нервно курил, выслушивая доклад. – Спускайтесь. Надо что-то другое придумать.

– Может водой? – предложил Петр. – Я вон и шланг захватил.

– Давай! Выкурим его!

Шланг подсоединили к уличному крану. Напор был отменный. Двое бойцов, прикрываясь щитами, полезли на чердак, таща за собой резиновый рукав. Атака началась.

– Гады! Гады! – орал Юрпет, мотаясь по горищу в поисках укрытия от холодных струй. – Фашисты! Сволочи! Вы и Карбышева[1 - Карбышев Д. М. – советский генерал-лейтенант зверски замученный в фашистском концлагере. Был облит водой на двадцатиградусном морозе.] так убили! Гады!

– Кто такой Карбышев? – поинтересовался командир у Петра. Тот пожал плечами.

Наступление продолжалось. Атакующие подбирались все ближе к своей жертве, нещадно поливая её артезианской водой. Наконец, Юрпет не выдержал издевательства. С душераздирающим криком «А-а-а!» комиссар с разгона проломил противоположный фронтон чердака и вывалился на землю.

– Он за домом! Сзади! – закричали бойцы с горища. – Лови его!

Группа захвата кинулась за амбар. На земле, поросшей пожелтевшим бурьяном, валялись обломки досок. Комиссара не было.

– Ушел, сволочь! – констатировал Петр и посмотрел на заросли кукурузного поля, простирающегося сразу за сараем.

– Распределиться цепью! Интервал двадцать метров! Прочесать поле! Не бить! Гоните его к дороге! – распорядился командир. – Петр, поехали, перехватим его на грунтовке.

– Это что ж такое? – из-за угла строения появилась обезумевшая Лизавета. – Что ж вы, ироды, с моим амбаром понаделали?! Что я мужу скажу?!

Руководство отряда взглянуло вверх. Во фронтоне зияла огромная дыра с торчащими в разные стороны разломанными досками. Да и сам он отошел от стены, грозясь обрушиться в любую минуту. Кое-где ручейками сбегала на выбеленную стену мутная желтоватая жижа.

– Вот же б…! – грязно выругался командир. – Ладно, потом разберемся. Пошли.

– Я-то и просила только три мешка цемента… – тихо проговорила комиссарша, прислушиваясь, как внутри амбара тяжело падают с потолка комья размякшей глины.

Через некоторое время прибыла милиция в сопровождении председателя совхоза. Узнав обстановку, стражи порядка повеселели. Облава на комиссара ничего не дала. Он как сквозь землю провалился.

Но его отсутствие никак не избавляло нашего командира от ответственности. Собравшись у Лизаветы во дворе, должностные товарищи искали компромисс.

– Я не могу не составить протокол! – объяснял сержант ситуацию. – Был вызов. Налицо пробитая голова у Егора, разбитые стекла на двери, сломанный фронтон, куча свидетелей. Наверное, уже весь поселок знает! Что вы мне предлагаете?

– Земляк! – убеждал милиционера командир. – Ты же в армии служил. Знаешь, всякое случается. Ну, задели тракториста нечаянно. Я с ним договорюсь.

– Ага, договоришься! – промычал пострадавший Егор. – Ты лучше скажи сержанту, кого вы убили.

Сержант подпрыгнул от неожиданности и уставился прищуренными глазами на тракториста.

– Кто убил?

– Да они. – Егор кивнул в сторону командира.

– Так все-таки здесь произошло убийство… – медленно проговорил милиционер. Председатель совхоза схватился за сердце. Стройотрядовский лидер оторопело обвел взглядом присутствующих.

– Мы никого не убивали…

– Да! Как же! А чего эта сука тогда с горища кричала, что вы какого-то Карбышева замочили?

– Какого Карбышева? – подозрительно спросил сержант, глядя на студенческого полководца. – Кто это такой?

– Не знаю я ни какого Карбышева! – уперся командир. – Могу показать список отряда. Такой фамилии у нас не числится.

Милиционер посмотрел на предсовхоза. Тот покачал головой:

– У меня в поселке таких тоже нет.

– Ладно, это мы уточним по спискам неопознанных трупов. Но факт попытки проникнуть в дом секретаря комсомола вы же отрицать не станете?

– Слушай, земляк! – командир взял сержанта под руку и отвел к краю хаты. – Мы все сами уладим. С предом я уже договорился. Сколько ты хочешь, чтобы замять дело? Ну, мы же не бандиты какие!

Сержант почесал потный затылок:

– Ладно, подумаем. Но с Карбышевым другой вопрос!

– Да черт с ним, с Карбышевым! Не знаю я, кто он такой. Не убивали мы никого. Проверишь у себя в отделении. Поехали отсюда. Покалякаем. А то сейчас люди с работы пойдут. Зачем лишние глаза?

Спустя несколько минут, испив холодного кваску у обессиленной хозяйки двора, вся компания отбыла в сельсовет.

Ночью боец охраны услышал посторонние звуки в складском сарае на территории объекта и вызвал подкрепление. Шестеро человек, во главе с Петром, окружили склад в надежде поймать местного воришку. Ворвавшись по команде в сарай, они увидели в лучах фонарей забившегося в угол Юрпета, грязного с ног до головы, дрожащего от холода и страха. Она не сопротивлялся.

На следующий день после обеда меня отчислили из отряда, выдав символическую зарплату. Остальные деньги, как пояснил командир, ушли на взятку милиции, ремонт фронтона и дверей Лизаветы, и десять бутылок водки для стерилизации раны на голове тракториста.

– Ты еще легко отделался, парень, – напутствовал меня Петр. – Мои ребята могли тебе и морду набить. Такое учудил! – Он рассмеялся. – В техникуме расскажу – никто не поверит!

Стройотрядовская одиссея Юрпета также закончилась в этот день. Правда, предварительно комиссара возили к следователю в Успенскую и дознавались: кто такой Карбышев, и кто его «замочил»?

Такие вот дела случаются по комсомольской линии.

Обо всем этом я вспомнил, переодеваясь в ванной комнате в цивильную одежду. Алеша нетерпеливо прохаживался по номеру, боясь упустить меня, как это случилось на утренней демонстрации. Нинуля смоталась и принесла значок с Лениным, а Серега угрюмо потягивал бренди.

В комнате у руководителя, на диване сидели трое болгарских ребят. Один из них разговаривал с русской туристкой, пожилой женщиной. Той самой, которая советовала передать праздничный транспарант в крепкие мужские руки. В своём рисосеющем совхозе она возглавляла местный профком. В углу на кресле притаился «серый кардинал». Криво улыбаясь, он пытался придать своему лицу доброжелательное выражение.

– Ну, наконец-то! – воскликнула решительная женщина, увидев нашу маленькую делегацию.

– Римма Давыдовна, – обратился к ней Алеша. – Где знамя?

– Я его свернула и спрятала в чемодан.

– Несите немедленно сюда! – Групповод повернулся к гостям и тут же расплылся в улыбке. – А вот и наш комсомолец! Можете брать интервью, а потом сфотографировать.

Я застенчиво улыбнулся, мол, что поделаешь: надо – значит надо. Ребята из молодежной газеты оказались симпатичными обаятельными людьми. По-русски говорил только один из троицы, Петро. Но он, как оказалось, не принадлежал к четвертой власти. Просто друзья прихватили его в качестве переводчика. Тружеником печатной машинки оказался веселый брюнет, лед двадцати пяти, по имени Владко. Третьим в их компании присутствовал фотограф с допотопным зеркальным аппаратом времен немецкой оккупации.

Меня усадили на стул напротив дивана, заполненного гостями. Алеша пододвинул сбоку кресло и разместился. Не хватало только настольной лампы в лицо – полное ощущение допроса.

– Вы комсомолец? – улыбаясь, спросил через переводчика Владко. Я посмотрел на Алешу. Он нервно заерзал в ожидании моего ответа.