Путешествие в 16-ю республику. Авантюрно-приключенческий роман

– В какую сторону двинемся?

– А демонстранты в какую пошли?

– Налево.

– Значит нам – в противоположенную.

– Полностью одобряю и поддерживаю! – тоном делегата партсъезда произнес Главный.

В поисках пивной мы вышли на площадь и оказались около огромного квадратного здания. Строение ослепительно блестело. Строгие белоснежные пионы прочерчивали вертикали. Между ними все пространство полыхало золотом тонированного стекла. Миллиарды солнечных лучей, отражаясь от зеркальных стен, слепили глаза.

– Наверно, театр! – восхищенно проговорил Серега.

– Шикарно, как в Америке! – прикрыв ладонью глаза, ответил я.

– Надо сфотографироваться.

– Подожди, очки надену, а то совсем ослепну.

Сделав несколько снимков, мы обошли здание и остановились у парадного крыльца. Скромная вывеска красного цвета, прикрепленная у входной двери, утверждала, что данное здание является городским комитетом партии.

– А ты: «театр, театр!» – с наигранной издёвкой обратился я к Главному. – Родную контору не признал.

– Да кто ж мог подумать… – ответил растерявшийся кандидат в КПСС, недоверчиво разглядывая доску с распорядком работы.

Мы обогнули зеркальное сооружение еще раз и, убедившись, что рядом с «театром» пивной не наблюдается, направились назад по аллее. Город выглядел безлюдно. Видимо, болгары, которым перепал от Родины Октября лишний выходной, отсыпались, завтракали и принимали утреннюю ванну. Редкие прохожие не спеша брели по неспешным делам. Сонная умиротворенность никак не вязалась с праздничным днем. Хотя, это для нас праздник, а для остального непрогрессивного человечества – обычный день.

– Бывает ли в Австралии 7 ноября? – обратился я к Сереге.

– Конечно, нет! – удивился он.

– Ты точно знаешь?

– Точно!

– А если подумать?

Мой товарищ внимательно посмотрел на меня. Почесал подбородок.

– М-да! – протянул он. – И впрямь…

– Я уж решил, что партийная деятельность плохо влияет на левое полушарие головного мозга.

– А как же! – засмеялся Серега. – Конечно, влияет. К тому же возраст. Если у молодых от всяких тезисов крыша протекает, что с нас взять-то?

– Ты, каких молодых имеешь в виду?

– Да любых. К примеру, Анку-пулеметчицу. Знаешь, как она в партию вступала?

– Марксизм – ленинизм – онанизм?

– Да…

Я негромко рассмеялся:

– Это из обязательно программы кандидатов в члены КПСС?

– Нет. Народный фольклор. Сволочь одна рассказала на базаре, – ответил Главный, хитро улыбаясь.

– Ты прям, как Брежнев! «Я хочу вступить в Коммунистическую партию!» – «Так вы же, Леонид Ильич, уже вступали!» – «То была ошибка!»

– Ошибка, говоришь? – Серега снял «Зенит» с плеча. – Вся наша жизнь, может оказаться ошибкой. Ну-ка, щелкни меня около этого деревца.

Я установил диафрагму, высчитал выдержку и поймал своего друга в прицел видоискателя.

– Внимание!

Серега принял позу беспечного путешественника.

– Пивная!

– Какая пивная?

– За твоей спиной – пивная! – радостно провозгласил я.

– Так нажми затвор и – вперед!

Мы мирно потягивали пиво на утреннем солнышке.

– Хорошо! – протянул Серега, сделав несколько глотков янтарного напитка.

– И, что самое интересное, никакой очереди, – добавил я, оглянувшись по сторонам.

– Цивилизация…

– Да… – я задумчиво посмотрел на окружающий ландшафт. – Вот у нас, в Краснодаре, жил один ветеран. Старый был. Еще Ленина видел. И каждый день после обеда ходил пивка попить. Знаешь, бочка у Колхозного рынка стояла, на повороте трамвая?

– Ну… – кивнул Серега.

– Много лет ходил. Пиво тогда двадцать две копейки стоило. Но годы берут свое, и собрался старикашка помирать. А коммунист был – до мозга костей. Верил в светлое будущее, на демонстрации ходил, не то, что некоторые… И вот пьет он как-то свое «Жигулевское» и задумался: «Что ж, я так и помру, а коммунизма не увижу? Как же так! Сражался, работал, строил это самое, светлое будущее, и на тебе! Кто-то увидит, а я нет?» И решил он устроить коммунизм на отдельно взятой территории.

Пошел на утро в сберкассу, снял все деньги и приходит к своей пивной точке.

– Маша, сколько стоит бочка пива? – спрашивает старикашка продавщицу.

– Да ты что, Степаныч! Ты же столько не выпьешь! Или свадьба у тебя? – подначивает старика тетя Маша.

– Да какая там к черту свадьба! Сколько, говорю, бочка стоит?