Странные тексты

Осмотр…

Анализ…

Внимательно всматриваясь в свои работы, Художник размышлял…

Что же нужно с ними сделать, такое-этакое… С картинами… Такое, чтобы они не вернулись к нему назад… Обратно… Чтобы они стали востребованы…

Добавить ярких красок?.. Заказать красивые, золотые рамки к ним?.. А может снизить цены вдвое?.. А-а?.. Люди?!..

А-ау!!!

Кто подскажет?!..

А дальше…

Вскоре…

Наступала Осень…

Поселение пустело…

Запоздалые курортники в шортах и в сланцах, но кутаясь в тёплые куртки, шарахались по пустым, продуваемым сырыми ветрами улицам Поселения не понимая: «Что они здесь ещё делают? И куда, вдруг, подевалось Лето? Неужели снова Осень?»

А с ней…

Болезнь обострялась…

Агония вступала в свои права…

Невостребованные работы, в очередной раз, распихиваются Художником по углам. Вывернув карманы, им подсчитываются заработанные за сезон средства…

От полученной в итоге цифры, мутится в голове, становится тоскливо и страшно. Страх останавливает дыхание, а от тоски сводит живот.

Агония усиливается. Сжимает своей костлявой рукой сердце…

В изнеможении Художник валится на диван и, вытянув холодеющие ноги, ослабшей рукой пытается нащупать себе пульс…

Тщётно…

Пульса не было…

Пульса не было уже давно…

Художник умер…

Осталось лишь сознание. Лёгкое, бесплотное сознание, или осознание неизбежных перемен…

…телефонный звонок…

– Ты как там?

– Меня нет. Я умер.

– Ну и прекрасно! Нам кочегар нужен на зиму. Приходи…

Освобождённое, вольное сознание потянулось к холодильнику. Пусто… Хотя постой! Что это там звякнуло на дверце?

«Огненная вода» из чекушки привычно обжигает глотку и, окончательно освобождённое сознание, облетев квартиру, заглянув на чердак к голубям, умчалось в прошлое…

А в прошлом, далёком прошлом, была детская школа искусств. А перед ней – портреты дедушки Ленина нарисованные по клеточкам в школьной тетради, и пара подзатыльников от матери…

– Ишь, чего удумал! А платить за тебя кто будет? А водить тебя туда через весь город, кто будет? А-а?!..

– Сам дойдёт, – парировал отец, – здоровый уже. Пусть рисует, если хочется. Что ты, Мать! В самом деле, Мать?! Тваюмать!..

…унылые, пустые школьные уроки разбавились занятиями в «художке». И, постепенно, детская душа наполнилась; Рафаэлем, Леонардо, Репиным…

С благословения Учителя потянулась душа дальше, в краевой центр. Сперва – художественное училище, затем – худграф… Затем – диплом…

«Огненная вода», по случаю получения диплома, огнём обжигает глотку и, вольная, юная душа, захлопнув красную корочку, мечтательно уносится в далёкое будущее…

Далёкое, загадочное, но светлое будущее…

Непременно – Светлое…

Заглянем туда вместе…

…слякоть улиц, собачий лай из подворотен, унылые кирпичные заборы, заляпанные грязью из-под колёс проезжающих авто.

Холодно. Сыро. Через пролом в стене видна котельная. Рядом с ней – труба, уносящаяся ввысь и уносящая в облака ядовитый дым. Внутри – всё чёрное, шумное, пыльное…

Лопата в мозолистых, усталых руках… Ревущее в топке пламя, пожирая уголь, сжигает время…

Время…

То самое время, которое некуда девать и никак не сжечь…

Не выжечь…

Дорога домой, после смены, заворачивает в магазин. Булка хлеба, колбаса, две «полторашки» пива… Что ещё?..

У подъезда, Кочегара встречает знакомое лицо…

– Меня ждёшь?

– Тебя.

– Заходи.