Как я стал предателем

– Кажется, да. В Союз.

– А когда вы поехали учиться в Россию, вы отыскали её там?

– Нет. Не искал.

– Но почему?

– Россия слишком большая.

– Но вы могли написать ей! Неужели она не оставила вам нового адреса?

– Не оставила. Она не знала, в каком городе будет жить.

– Она могла написать вам, когда уже приехала на новое место. Неужели она не знала, где вы живёте?

– Я не получал от неё писем.

– Но почему?

– Откуда я знаю?

– Вы что-то скрываете, господин репетитор! Влюблённые девочки так себя не ведут! Не написать ни строчки – разве такое бывает?

– Со мной было. Давай вернёмся к задаче.

В коттедже было удивительно тесно. Коридор похож на пенал, а сами комнаты, кажется, размером с коробку для обуви. Насколько я знаю, в большой Японии строят так же.

Офицерскую хрущёвку, где я рос, строили по советским ГОСТ-ам. Там было попросторнее. И общежития в Академгородке тоже ничего, два человека на комнату было нормально. А вот в Саппоро общежитие было японским, с арт-декошными перилами. Было ли там тесно? Не помню.

С тех пор, как я вернулся на Хоккайдо, я так и не смог привыкнуть к тесноте.

– Вот, посмотрите.

Я посмотрел в ответ. Задача на цикл Карно решена правильно. И Ясуко прекрасно это знала.

– Вам было тяжело после расставания?– спросила моя ученица.

Я посмотрел на её нежное, внимательное лицо и подумал, что ей было бы лучше поступать на психолога.

– Я этого не заметил.

– Неужели мужчины так легко это переносят?

– Я к экзаменам готовился. Потом поступил. А там всё работало само, как на конвейере. Я просыпался, садился за стол и занимался физикой. Потом шёл на занятия. После занятий обедал, садился за стол, просматривал коспект, и занимался физикой. После этого ложился спать. Так было несколько лет. Женщины такого режима не держали. Из нашего потока до конца дошло,– я разделил в уме,– не больше четверти. Кто-то отсеялся, кто-то сам ушёл. Кто-то в мошенники, кто-то в кооперативные банки. Мы, физики – амбициозные люди. После такого марафона уже не пойдёшь в ларёк торговать.

– Но вы вернулись на Хоккайдо.

– Вернулся.

– Почему?

– Здесь была работа. Башне нужно обслуживание.

– Разве там, в России, не нужны физики? Я смотрела в новостях, на материке много институтов, лабораторий, космодромов.

СССР в Республике Хоккайдо называют материком или Россией. А основная, буржуазная Япония за проливом именуется Найти – Суверенные Территории. Так её называли ещё до разделения 1946 года.

– Я думала, вы просто хотели вернуться в места, где прошло ваше детство.

– В тех места, где прошло моё детство, я бываю только по работе.

Девочка выдержала тактическую паузу.

– Вы, получается, тоже из желтокрылых?

– Мы жили в Камифурано. Возле военной базы. Там сейчас всё медленно зарастает.

– А ваши родители успели эвакуироваться?

– Не успели. Они были на базе, когда пошла волна.

Девочка перевела взгляд на окно. На фоне багрового закатного неба – силуэты домов, словно вырезаные из чёрной бумаги.

Асибецу не попал в запретной сорококилометровой зоны. Но жить под Штырём находится мало желающих. В двухэтажном городке всё больше заброшенных коттеджей. А в портах Хакодатэ и Томакамай продажные клерки паспортных столов освоили новую выгодную махинацию – выдают желтокрылым фальшивые свидетельства о рождении.

Но всё равно в городке есть старшая школа. А в ней – старшеклассницы, которым нужен репетитор по физике, чтобы поступить в Саппоро?

– А всё-таки, почему вы не остались в России? Вы могли бы заниматься физикой.

– Я и здесь занимаюсь физикой. Башня – уникальный объект.

– Но здесь и опасней.

– Я просто понял, что никогда не стану серьёзным физиком.

– Но вы же учили физику!

– Учил. И выучил достаточно, чтобы понять – из меня не получится великого физика.

В прихожом зазвонил телефон. Мать семейства, мягко, как умеют только японки, спустилась со второго этажа и взяла трубку.

– А вы видели настоящих физиков?

– Да, довольно много. У одного я учился. Второй учился со мной. Эти двое сейчас работают на Хоккайдо.

– Неужели? Вы можете меня с ними познакомить?

– Школьнице они покажутся скучными. Про них не говорят в новостях и не пишут в журналах для девочек.