Anamnesis. Том 2

– Что они делают? – её голос прозвучал где-то далеко.

– Доктор и эта… дрянь рядом с Антоном. Лейтенант костёр разжигает.

– Так там ещё и Антон был?! Он тоже тебя видел? – изумился голос.

– Нет. Он разбился. Сразу сознание потерял.

– Тебе придётся их убить. Всех. Прямо сейчас. Начни с Семёна – у него оружие. Потом – остальных. Никто не должен знать, кто ты. Мы не можем рисковать. Особенно – сейчас, когда осталось совсем немного, – её голос бросал отрывистые команды прямо в сознание.

– Я постараюсь, – прошептал Он.

– Не постараешься, а сделаешь! – прикрикнула Она.

– Да… сделаю!

Он затаил дыхание и принялся лепить новое тело. Прямо за спиной сидящего на корточках у разгорающегося костра лейтенанта.

Торопясь, пока тот не разогнулся, Он собирал воздух. Сгущая, уплотняя его до состояния видимости. Вот уже готов полупрозрачный, мягкий пока фантом. Теперь – насытить, утрамбовать воздух внутри него до плотности тела. Его тела. И свернуть новыми, сильными руками шею врагу. Который в него стрелял.

Новое тело уже почти готово. Он приготовился перебросить в него сознание. Пора…

    29 сентября, Ноябрьский район,
    22—20

Я поднялся на ноги и с наслаждением потянулся: от долгого стояния на коленях ноги затекли совершенно. Кровь, возвращаясь в освобождённые конечности, принялась колоть их сотнями маленьких иголок. Я поморщился и посмотрел на часы.

Когда же прилетит вертолёт? Пока мне удалось худо – бедно стабилизировать состояние Антона Иваныча: по крайней мере, асфиксия ему не угрожает. Но что случится через пять минут, через десять – неведомо. И что я смогу сделать тут, посреди степи, да с голыми руками? Пусть даже, вооружёнными сапожным ножом.

Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, я посмотрел на лейтенанта. Тот сидел поодаль от дороги на корточках над разгоревшимся костром. Огонь весело плясал, озаряя оранжевыми сполохами Семёна и кусок ночи вокруг него.

Темнота позади участкового вдруг зашевелилась и стала меняться. Я протёр глаза и всмотрелся: за спиной лейтенанта, прямо из воздуха проявлялся невнятный, полупрозрачный силуэт. Будто изображение на фотобумаге, помещённой в ванночку с проявителем. И с каждой секундой фантом приобретал всё более чёткие чертания!

Прозрачные руки потянулись к голове лейтенанта…

– Семён! Семён, сзади! – не помня себя от ужаса, заорал я. И рванул к нему.

Надо отдать должное реакции участкового: не оглядываясь, прямо с места он головой вперёд прыгнул через костёр, перекатился в кувырке с другой его стороны и вскочил на ноги уже с пистолетом в руке. Оказавшись лицом к лицу с призраком.

– Стреляй! – мне до них оставалось бежать ещё метров десять.

Но лейтенант замер. Он смотрел в прозрачное лицо фантома и медлил. Какую-то секунду…

Неведомой твари этого хватило. Глухо хохотнув, она пинком длинной ноги выбила пистолет из руки оцепеневшего Семёна. Оружие улетело далеко в темноту.

Существо медленно пошло вокруг костра. Лейтенант – тоже, но в другую сторону. Они закружили вокруг высокого пламени.

Я подлетел к твари как раз в тот момент, когда широкая полупрозрачная спина оказалась прямо передо мной, искажая, преломляя багровый свет костра. Недолго думая, я с размаху всадил в неё сапожный нож. Тот самый.

Рука вошла в странную упругую субстанцию почти по локоть. Существо взвыло басом на всю степь. И, молниеносно обернувшись, с разворота ударило меня прозрачной ручищей в грудь.

Ощущение было таким, будто в меня на полном ходу въехал облепленный подушками танк. Моментально забыв, как дышать, я улетел далеко назад, во мрак. И весьма болезненно там приземлился. К счастью, не потеряв сознания от чудовищного удара. От дороги донёсся истошный визг Оксаны.

Лейтенант, молодчина, не растерялся. Воспользовавшись тем, что внимание твари отвлеклось на мою скромную персону, он пнул ногой костёр. Горящий хворост, разбрасывая тучи искр, взметнулся в воздух и обрушился на голову фантома. Тварь тут же охватило пламя.

Жуткий, непередаваемый вой огласил степь. Прозрачное нечто кружилось в центре новообразованного костра, завывая и пытаясь сбить с себя пламя. Которое упорно не сбивалось.

И вдруг всё стихло. В какое-то мгновение тварь просто растворилась в воздухе. Головёшки, прилипшие к её голове и плечам, потеряв опору, упали на землю. Разорённый костёр неторопливо принялся затухать.

Наступившая тишина была осязаемой: будто ваты в уши натолкали. Первым её нарушил Семён:

– …… …… …… ……ь! Док, ты живой? Что это было?

– А я знаю? – кряхтя, я с трудом поднялся с земли.

– Это он же? Ну, которого я подстрелил?

– Похоже на то! По крайней мере, по размерам подходит. И по повадкам. Только этот прозрачный был, а тот – нет.

– Палыч, а ты знаешь, эта тварь мне кого-то напомнила… я потому и замешкался тогда с выстрелом, – задумчиво сообщил лейтенант.

– Да?! И кого же?

– Да не понял я. Лицо, понимаешь, прозрачное, черты расплываются. Но что-то знакомое, точно!

– Может, что-то из фильмов ужасов? – хмыкнул я. Постепенно ко мне возвращалось чувство реальности.

– Да ну тебя! Я серьёзно говорю: что-то знакомое, – обиделся Семён и, подхватив с земли горящую ветку, пошёл в темноту, – Надо пистолет найти.

– Ладно, не злись. Всё равно мы с тобой сейчас ничего путного не придумаем. Давай лучше костёр обратно соберём, пока совсем не угас, – предложил я и, обернувшись к дороге, крикнул, – Оксана!

– Что?

– Как там Антон?

– Так же. Дышит спокойно, я трубочку держу!

– Молодец. Держите. Скоро уже вертолёт должен прилететь!

Подтверждая мои слова, в небе послышался нарастающий рокот мотора.

    30 сентября, Кобельки, участковая больница, 00—18

Лейтенант допил свой чай и вздохнул:

– Весёлый нынче денёк вышел, верно, Палыч?

– Да уж! – согласился я мрачно, – День удался. А особенно – ночь.