Были-не-были

Оно проникло в него во сне. Как это случилось, для него было уже не важно, а важно было только то, ЧТО теперь в нём зрело и росло. Что-то, живущее за счёт его тела, его мыслей, его жизненной силы.

Его часто мучили перепады настроения, когда невыносимая хандра сменялась вдруг истерическим весельем и приступами безудержной ярости, которую он не мог, да и не хотел контролировать. То, что жило в нём вопреки его воле, рвалось наружу и он с ужасом осознавал, что готов умереть, лишь бы освободиться от присутствия чужого в себе.

И, наконец, это случилось. Он родил. Родил нечто, чего не видел никогда в жизни. В один прекрасный день, а точнее, в одну ужасную долгую темную ночь, из него вылезло его детище. Одно единственное, но зато какое!

Дитятко, золотце, которое он вынашивал под сердцем последние девять месяцев: выкармливал своей кровью; выращивал из своего сознания. Чудовище, краше которого был разве что гомункул Франкенштейна, порождённый больной фантазией Мэри Шелли. Причудливая смесь насекомого и растения.

Но ведь детей не выбирают: тех, кто затем хоронит своих родителей. Ребёнком можно только гордиться. И он гордится. Теперь. Потому что отец. Своим сыном. Сыном, достойным своего отца. Сыном, равным самому Богу. Большим, чем Бог.

Борьба за долголетие

Петрову велели следить за своим здоровьем. Если он хочет долго жить. И вести дневник. Самоконтроля артериального давления. Каждый вечер в одно и то же время он должен был его мерить, а показания записывать. Вот сидит он, такой серьезный, сосредоточенный на своем долголетии, давление померил и хочет записать. А ручка-то не пишет. Он ее трясет. Не пишет. Он ею об стол стучит. Не пишет. Что он только с ручкой не делает. Не пишет. Словно на зло ему. Так, бедный, разнервничался, что его апоплексический удар хватил. Вот они, плоды борьбы за долголетие.

Думал о смерти

Сегодня всю ночь думал о смерти. Очень не хотел умирать. От обиды, что это должно случиться именно со мной даже плакал. Два раза. А потом боялся, лежа один одинешенек в темноте. Всеми покинутый. Никому не нужный. Заснул случайно, да и то под самое утро.

Проснулся со зверским аппетитом. К жизни. Сделал себе гренки из пражского хлеба, помазал их плавленым сыром, сверху положил на них тонко нарезанную копченую лососину и накрыл все это великолепие яичницей глазуньей, обильно приправленной сухим чесноком и свежемолотым перцем. И вкушал со стаканом горячего крепко заваренного черного чая. После завтрака решил, что обедать буду непременно в грузинском ресторане. Закажу себе хинкали. Штук пять. Горячих, сочных, с бараниной. И обязательно со сметаной, да c рубленым чесночком. И рюмку чачи. А лучше две.

Сегодня ночью снова буду думать о смерти.

Будущее шагает в нашу жизнь

Корпорация Гугл предложила надгробия в виде удобных диванов, на которых можно посидеть и пообщаться с виртуальным покойником, цифровая копия которого позволяет добиться поразительной точности личности вашего умершего родственника. Вы можете с ним поболтать о погоде, его самочувствии, делах и планах на будущее. Даже спросить совета в вопросах, которые Вас волнуют. Он всегда готов Вам помочь. Представители компании в своем пресс-релизе поясняют, что это гуманитарный проект, направленный на то, чтобы подготовить человека к мысли о том, что смерть это нечто настолько несущественное, что ее не стоит бояться, раз даже мертвые ее не замечают. Как говорится, будущее шагает в нашу жизнь семимильными шагами.

Будущее

Каким будет мир завтра? Я точно могу ответить – таким же, как и вчера. А через неделю? Таким же, как и сегодня. А через год? С высокой вероятностью мир останется таким же, как и сейчас. С той лишь разницей, что вы, возможно, поменяете что-либо в вашем окружении: купите новый телефон; обновите свой гардероб; смените место работы или переедите жить в другую страну. Но все это не изменит принципиально вашу жизнь. И мир, в котором вы живете. Будущее не наступит. То будущее, о котором мы все мечтаем. А мы мечтаем о будущем, которое будет принципиально отличаться от того настоящего, в котором мы живем. Будущее, в котором все возможно: бессмертие; панацея от всех болезней; всеобщее благоденствие и отсутствие бедности; обретение всемогущества.

Бытие и сознание

Люди узнают о переменах в своей жизни по-разному. Например, утром, зайдя в ванную, не находят своего отражения в зеркале. Именно это случилось с преподавателем философии, неким Финтифлюшкиным. Как ни странно, но отсутствию своего отражения он нисколько не удивился.

«Экая Курская аномалия,– единственное, что пришло ему в голову, пока он продолжал чистить зубы,– но ведь и без отражения живут. Например, вампиры, хотя это, наверное, неудачный пример из жизни».

По пути на работу он столкнулся с вопиющим равнодушием окружающих к его незаурядной личности: все словно нарочно его не замечали. Даже кондукторы не требовали от него предъявлять проездной билет, когда он входил в автобус. Кто-нибудь другой давно бы запаниковал, но только не наш Финтифлюшкин, большой любитель словестных апорий и воинствующий атеист. Наконец, оказавшись в своей аудитории, где у него была намечена утренняя лекция, он просидел в полном одиночестве две пары подряд, но ни один студент не явился. Выйдя из аудитории с изрядно испорченным настроением, он спустился в вестибюль университета и уже здесь, к своему изумлению, обнаружил некролог, в котором говорилось о его смерти.

«Однако,– не поверил он своим глазам,– это чья-то дурацкая шутка. Я всегда отрицал Декарта с его банальным «я мыслю, следовательно, я существую», а здесь какой-то когнитивный диссонанс. Если я не существую, то как же тогда я мыслю?»

И тут он исчез. Без следа. Как говорится, бытие определяет сознание. Во всяком случае, для атеиста.

В 1,5 раза

Разбирая бумаги отца, наткнулся на письмо со следующим текстом: «Товарищу Колосову Б.И. Письмом зам. гл. редактора Атомиздата от 26.03.70 г., рукописи сборника «Теоретические и экспериментальные проблемы нестандартного переноса нейтронов» возвращены для окончательного редактирования и сокращения их объема в 1,5 раза…». К письму прилагалась сама рукопись, состоящая из сплошных математических вычислений с редкими предложениями-связками, типа: «Решение уравнения будем искать методом последовательных приближений. С этой целью запишем его в конечно-разностном виде». Никогда не думал, что редакторы безжалостно сокращают не только литературные тексты, но и математические доказательства. Интересно, как выглядело бы доказательство теоремы Пифагора, если его сократить в 1,5 раза? Как говорит один мой знакомый, это как если бы Красная Шапочка сразу бы при встрече спросила волка: «Ну как бабушку будем есть? В конечно-разностном виде? Или мне придётся спрашивать, а почему у тебя такие большие зубы?»

В метро

Час-пик в метро. Девушка стучится в спину впереди стоящего, как в запертую железную дверь, и, припав к ней, шепотом интересуется: «Выходите?»

Спина вяло огрызается откуда-то сверху, словно раскатистый гром где-то в отдалении: «Нет-т-т-т-т-т-т»,– и нехотя уступает ей дорогу к выходу из переполненного вагона.

В преддверии зимы

За окном шумит ветер. Протяжно и жалобно. Словно он просится в дом. Ведь там, на улице, холодно и сыро, а здесь сухо и тепло. Он бьется в окна, умоляя его впустить и бесится, когда его не замечают. А может, это ветер в моей голове, выдувающий из меня все мысли. Внутри меня холодно и сыро, сквозняки студят мою душу и сердце вечно простужено в преддверии зимы.

В принципе да

Разговорились двое по душам и один признался другому:

– Всю жизнь мечтал сняться в порнофильме, в главной роли.

– И как, удалось?

– В принципе да. Вся моя жизнь одна сплошная порнография.

В пустыне

Разум – это способность мыслить. А, по сути, возможность владеть своим умом.

По всей видимости, изначально слово разум означало "разить умом" (раз – удар, ум – наука, навык) или, перефразируя, умение нападать и защищаться. Просто словесное обозначение инструмента, с помощью которого человек смог улучшить свою способность выживать в этом мире. Как нож или огонь, благодаря которым люди добились доминирования в дикой природе и создали новую, искусственную среду обитания.

Разум изменил первоначальную природу человека, заставив его жить во второй сигнальной системе, в пространстве слов и идей. Это освободило человека от власти тела, от врожденных инстинктов, но не до конца.

С одной стороны, в новой реальности для человека абсолютной ценностью теперь обладает лишь искусственное, сделанное: нечто, подлежащее обмену,– а с другой, человек может получать удовольствие только через тело и именно стяжание удовольствия является основным смыслом индивидуального человеческого существования.

Через меру удовольствия определяется ценность каждой проживаемой жизни. В обществах, где нет возможности жить в свое удовольствие, ценность жизни для людей падает до нуля: в таких обществах жизнь рассматривается лишь как обременение или как долг, но не как наивысшее благо; от чего необходимо избавляться без всякого сожаления.

Благодаря разуму человек обрел досуг, т.е. свободное время, а что есть свободное время как не праздность – источник всякого познания по Аристотелю, с помощью которого люди создали знание и придумали культуру, благодаря которой научились это знание множить, сохранять и передавать самим себе через время и пространство. А многие знания, как известно, лишь многие печали.

Обретя знание о самом себе, человек осознал свое природное несовершенство. И мало того, благодаря ему он вдруг обнаружил, что разум, которым он так гордился на протяжении всей своей истории, это всего лишь чистая случайность, побочный эффект эволюции, о котором природа изначально даже и не помышляла, когда творила человека как вид: разум не заложен в биологическую программу человека.

Слабая искра разума в каждом из нас разгорается в живое пламя пытливого ума только лишь тогда, когда мы общаемся друг с другом, обмениваясь идеями посредством языка. Поэтому язык и народ всегда одно и то же: язык нас всех связывает воедино и сам вяжется из слов. Погасить искру разума в человеке легко, воспламенить же вновь просто невозможно: примеров тьма, от детей-маугли до выживших из ума стариков. При этом, на примере идиотов, человек наглядно убеждается, что для того, чтобы ощущать себя счастливым разум совершенно не нужен. Мало того, именно разум обрекает человека на невыносимые страдания одной лишь мыслью о смерти. Ведь из всех живых существ только человек осознает свою смертность, знает об этом и не может с этим смириться.

Разум в человеке отказывается признать факт того, что он конечен. Отсюда проистекает вера людей в загробную жизнь: попытка разума объяснить цель своего существования как слияние после смерти с внетелесным вечным и неуничтожимым сверх-разумом, частью которого разум себя считает.

Можно, конечно, бесконечно долго удивляться и размышлять о звездном небе над нами и о моральных принципах внутри нас, но это не отменяет очевидного и крайне досадного факта, что разум – это лишь случайность. Всего лишь крик вопиющего в пустыне, которого никто и никогда не услышит.

Вавилонская башня

Будущее. Когда-то это слово всех вдохновляло. Теперь пугает. Раньше все надеялись на лучшее, теперь все ждут худшего. Что это – дань времени или всеобщий психоз? Поразительно, но теперь человечество знает, зачем оно возникло и в чем заключается онтологическая роль человека в эволюционном процессе, когда-то начавшемся на нашей планете.

Возникнув как побочный продукт жизнедеятельности нашего организма, вторая сигнальная система, наша речь, породила разум, а разум вознес человека на вершину пищевой цепочки, сделав царем природы. Благодаря разуму человек обрел знание, а чтоб знание сохранить и приумножить, создал цивилизацию. Цивилизация запустила маховик прогресса, который привел человечество к необходимости создания искусственного интеллекта, чтобы решить вопрос личного бессмертия для людей.

Искусственный интеллект избавит человечество от необходимости быть умным, ведь ум это то, что делает всех людей несчастными. А быть несчастным и бессмертным неприемлемо. Делегировав разум неживой материи и обеспечив непрерывность его существования вне форм биологической смерти, человечество осуществит свою заветную мечту – оно станет бессмертным и счастливым. Идея бога исчезнет, т.к. каждый из живущих станет богом.

Вавилонская башня всегда была символом человеческой дерзости в стремлении преодолеть поставленные ему границы и пределы бытия. Вавилонскую башню задумали, чтобы с ее помощью взойти на небо и стать богами. Поняв со временем, что бог живет не на небе, а в человеческом сердце, необходимость штурма неба отпала. Но не отпала идея, ради которой строилась башня – убить бога и сделать себе имя. Чем не цель, ради которой стоит дерзать. И продолжать строить Вавилонскую башню, даже если сейчас она называется по-другому.

Ваш кофе