КВЕСТ@6К

– Дело моё такое, – сказал я и протянул им исписанный листок, – вот вам список электронных адресов, где в качестве корреспондента на форумах вы сможете обнаружить некоторого человека, который связан с псевдонимом «Квест@6К». Меня очень интересует, что это за человек, где живёт, чем занимается. Мне нужна от вас вся доступная информация.

Вячеслав Николаевич посмотрел на Бориса. Тот пожал плечами. Видимо, ему показалось, что это – «дело техники».

Вячеслав Николаевич перевёл взгляд на меня и сказал, сколько надо сейчас заплатить, а – дальше будет видно. Сумма, которая лежала у меня во внутреннем кармане пиджака, была в три раза больше. Я вручил ему всю пачку, объявив, что дело может оказаться не столь простым, как можно ожидать, и сказал, что это только половинный задаток.

– Понятно, – коротко сказал Вячеслав Николаевич и сдвинул пакет с купюрами в ящик стола, – лишнее мы вернём. Будут ли ещё какие пожелания?

– Должен вас предупредить, что это может оказаться очень опасный человек, – сказал я, – во всяком случае, постарайтесь не «засветиться» в том, что ищете информацию о нём. И если дело потребует больших средств, то я готов возмещать любые затраты.

– Не беспокойтесь, – ответил «Шарик», – если дело будет выходить, что называется, «за рамки» некоторых условий или наших возможностей, то мы вернём все ваши деньги за исключением фактических затрат.

Я кивнул и засобирался.

– На всякий случай прочитайте сейчас и запомните эти инструкции.

Он протянул мне листок бумаги. Когда я с этим ознакомился, он демонстративно сжёг обе бумажки в пепельнице.

Не особо я верил в достаточность этих самых их «возможностей», но мне надо было использовать все свои возможности для обороны.

ПОБЕГ В НИКУДА

Через несколько часов мой «Мерседес» катил по Горьковскому шоссе, удаляясь от Москвы с максимально возможной скоростью. Скорость эта была в среднем 50 км в час. Большего грузовые фуры и областные пробки не позволяли. Я ехал вглубь России – в «никуда».

Было бы, конечно, приятнее ехать в направлении прямо противоположном. Однако я сразу отмёл этот вариант. Незаметно пересечь границу и надёжно спрятаться от хакеров в густонаселённой Европе, напичканной видеорегистраторами и всякими электронными базами данных, казалось мне весьма рисковым мероприятием для моего случая. Я не знал пока возможностей Квеста в этом отношении. Мне, скорее, подходил именно какой-нибудь «медвежий угол» с Бабой Ягой, в котором будет трудно вычислить конкретного человека. Я так полагал отсидеться там до осени, чтобы мои преследователи несколько поубавили пыл и, возможно, потеряв меня из виду, несколько ослабили интенсивность поисков. Тогда в зависимости от обстоятельств можно было бы попытаться опять определённым образом произвести откачку наличных денег с электронных счетов и попытаться спрятаться надёжней. Но это пока всё было в туманном будущем, а сейчас главная моя задача состояла в том, чтобы спасти собственную шкуру хотя бы на несколько ближайших месяцев.

Деньги у меня теперь были, а с ними, как я утешал себя, мне нигде скучно не будет, а если и будет, то всё равно где.

Что, собственно, надо человеку для ощущения некоторого «счастья». Он ведь, по сути, для этого имеет мало приспособлений. Все блага и удовольствия его втекают либо через маленькое ротовое отверстие в голове, или даются от ощущений внизу живота. Как ни крути, а все дороги различных вторичных «удовольствий» в конечном итоге стекаются сюда. Немножко к этому набору добавляет человеческая любознательность. Я понимал это, как настоящий «предатель», не обременённый сопутствующими процессу жизни иллюзиями. Поэтому меня почти не смущало возможное отсутствие какой-либо роскоши в конце моего путешествия. Наоборот, мне, по некоторым причинам, было интересно ненадолго поинтересоваться тем миром, который был бы далёк от урбанизации.

Я, как вы, наверное, уже заметили, довольно любознателен. Или, по крайней мере, считаю про себя так. Я был убеждён, что человек в основе своей – существо познающее. Этот вектор, конечно, стал для него фактором выживания и эволюционного процветания. Поэтому, если, конечно, это ему самому надо. Вот и я люблю ковыряться в смысле жизни, отнюдь не представляя этот процесс вовсе безнадёжным. Удовольствие здесь состоит в том, чтобы делать то, что хочешь и понимаешь.

Российская глубинка представлялась мне тогда некоторой «землёй неизведанной». Я как рядовой житель мегаполиса вполне подозревал о существовании почти «потустороннего» для себя мира, где живут иные люди, с которыми меня объединяют лишь общепринятые слова русского языка. Конечно, это был мир многочисленных примитивов, но что это были за «примитивы». Такой я человек, что мне это казалось интересным. Что может интересовать исследователя в пиявке или примитивной мухе? Или ещё экзотичнее – содержимом кишечников каких-нибудь кабанов? Конечно, грязь может показаться отвратительной чистоплюям. Но я не был таким чистоплюем. Люди меня искренне интересовали во всех своих низких и высоких, примитивных и высокоорганизованных проявлениях. Эта любознательность однажды привела меня на философский факультет и не умерла во мне со временем. Поэтому перспектива пожить где-нибудь в таёжной глухомани вовсе не удручала мою натуру.