Ковчег острова Альмендралехо. Приключенческий роман

– Мне? – спросил Бёрн, – да вобщем-то ничего. – Редактор раскрыл рот от удивления и снова икнул. – Я думал, что ваше издание заинтересует один материал, но, видно, я не туда попал. Извините…

Бёрн развернулся, чтобы уйти, но редактор сквозь мутную пелену мозгового тумана вдруг вспомнил, что секретарша его ушла только потому, что он не платил ей последние три месяца, и остановил посетителя:

– Эй, дружище, подожди. Садись. – Редактор показал на стул посетителей, который с кривыми толстыми ножками тоже напоминал пьяного хозяина. Шелл вернулся и осторожно присел на скрипящий стул. Редактор протянул свою пухлую руку и сказал без всякого энтузиазма: – Ну, давай посмотрим, что у тебя есть. Кстати, ты кто?

– Я свободный журналист, – ответил Шелл, отдавая редактору заранее написанную статью со своими комментариями на основе письма неизвестного капитана.

Влив в рот очередной глоток пива, редактор беглым взглядом стал просматривать напечатанное, и по мере того как он проглатывал текст, выражение его лица менялось: сначала оно было скучным и брезгливым, как у человека, собирающего на помойке грязные, но необходимые вещи, затем на нём появилась мина охотничьего пса, учуявшего добычу, потом оно вытянулось и засияло от предвкушения счастья. Шелл осторожно наблюдал за этими метаморфозами на лице толстяка и про себя усмехался, думая, проглотит или нет редактор эту сенсацию, но он уже понимал, что сидящий перед ним толстый троглодит уже поднёс её к своей пасти.

Редактор тоже понимал, что в его руках сенсация, на которой можно заработать большие деньги, нет, не просто большие, а очень большие. Ведь если этот материал по-умному раскрутить, газета будет жить как минимум месяца два. Понимает ли это болван, сидящий перед ним. Он взглянул на напряжённое, испуганное и настороженное лицо Бёрна, небрежно бросил на стол статью и скучающим голосом спросил:

– И сколько ты хочешь за этот бред, дружище? – Бёрн промолчал, словно раздумывая. – И где, кстати, это письмо. Может, ты его выдумал.

Бёрн протянул руку, чтобы взять свой материал и обозначая намерение уйти, но редактор его остановил:

– Ну-ну, не надо уж так сразу. Так какие твои условия?

– Я хотел бы сначала услышать ваши, сэр, – ответил Шелл.

Редактор постучал своими жирными пальцами по столу, раздумывая несколько секунд, снова посмотрел на своего посетителя, одетого в неряшливую и поношенную одежду, и, наконец, выдавил из себя его стоимость:

– То, что ты мне принёс, дружище, не стоит больше восьмисот долларов.

Берн снова протянул руку за материалом, редактор снисходительно усмехнулся и сказал:

– Ну, хорошо, дам тебе тысячу двести. И поверь, больше тебе никто не даст. Ты как, согласен? Если нет, можешь идти, куда хочешь.

Шелл про себя усмехнулся и, немного помявшись для виду, согласился. Если бы этот болван понимал, что его совсем не интересуют деньги, что заботит его только то, как подаст материал газета этого кретина, и откликнуться ли на него другие, более серьёзные издания, а ещё лучше кто-нибудь из очевидцев. Взяв деньги и оставив свой телефон, Бёрн вышел из редакции и, вдохнув относительно свежего, по сравнению с прокуренной редакторской каморкой, городского воздуха, направился к своей машине, оставленной за углом.

* * *

Купив вечерний выпуск газеты, Бёрн довольно улыбнулся – редактор оказался довольно способным газетчиком, раскрутку он начал, что называется, с «зайчика». На первой полосе крупными красными буквами, похожими на плащи тореадора, было напечатано: «В океане замечен странный рукотворный плавучий остров. Есть очевидцы! Подробности в ближайшем номере!»

На следующее утро, купив газету, сыщик отметил, что она увеличила свой тираж как минимум вдвое. Газетёнку смели с прилавков и стендов буквально за час, а ещё через час вышел дополнительный тираж. На этот раз уже две страницы – первая и последняя – были заполнены некоторыми новыми подробностями о сенсационном событии с различными рисунками и коллажами, на которых изображался остров-привидение с жителями, похожими на гуманоидов, и лицо моряка с удивлённо раскрытым ртом и распахнутыми глазами. В следующем номере упоминалось о местах, где был замечен плавучий остров, после которого в редакцию стали поступать звонки и письма очевидцев, которые, оказывается, тоже видели странный остров. Все эти письма и сообщения газета давала на своих страницах в развёрнутом виде, с комментариями и без комментариев. В основном, это были явная ложь, выдумки, галлюционирование отдельных нездоровых людей или бред любителей погреть на сенсации руки.

Бёрн восхищался журналистской хваткой редактора, его «капельной» методикой подачи материалов, при которой из читателей, словно из апельсина сок, можно было выжать как можно больше материала и денег, но это мало его волновало. Он ждал только одного: отреагируют ли на эту сенсацию другие, более серьёзные издания, телевидение, электронная почта и интернет. Шелл не отлипал от монитора компьютера, листал сотни страниц газет, забивая ими мусоропровод, смотрел и слушал все новостные программы телевидения и радио, но там словно воды в рот набрали. И лишь через неделю в «Нью-Йорк таймс» появилась короткая заметка.

В ней сообщалось, что командир пассажирского авиалайнера, следовавшего по маршруту Буэнос – Айрес – Сидней, вынужден был, обходя грозовой фронт, снизиться до девяти тысяч футов и отклониться от курса далеко на юг от Австралии. Обойдя грозовой фронт и намереваясь поднять лайнер до расчётной высоты, штурман увидел странное явление: один из островов небольшого архипелага вдруг стал неожиданно раздваиваться. Не веря своим глазам, штурман сделал своим фотоаппаратом несколько снимков.

К сожалению, снимки оказались сильно смазанными, но при обработке их на компьютере можно было рассмотреть, как два острова как бы расходятся друг от друга. Но это могло быть обманом зрения, так как съёмка производилась при изменении курса и на большой скорости. Один из специалистов, приглашённых в редакцию в качестве эксперта, подтвердил, что при съёмках на большой скорости создаётся эффект раздвоенности, когда два рядом стоящих объекта как бы расходятся и удаляются друг от друга, но вряд ли так происходило на самом деле.

Редакция обещала в одном из ближайших номеров разместить три снимка, которые наглядно подтверждали бы всё написанное. После опубликования снимков редакцию завалили письмами и замучили телефонными звонками. Один из читателей предположил, что это мог быть обыкновенный мираж, которые не так уж редки в это время года и в этих местах. Словно бы в подтверждение версии любознательного читателя служба аэрокосмической фотосъемки сообщила, что в данном районе Индийского океана не обнаружено никаких островов и архипелагов. Тогда что же запечатлел своим фотоаппаратом лётчик? Вопросов возникало очень много, но ответов на них читатель так и не узнал.

С пассажирского морского лайнера, совершающего рейс Сидней – Веллингтон, пришло сообщение о странном летательном аппарате, похожем на четырехконечную звезду. Его наблюдали сотни пассажиров. Аппарат двигался с небольшой скоростью – 250—300 километров в час, при этом он часто как бы зависал на одном месте и начинал разнонаправленные движения, совсем противоположные прежним. Аппарат был серебристого цвета, небольших размеров, и на оконечностях его плоскостей были заметны круги от вращающихся лопастей винтов или чего-то подобного. Обыкновенный самолет летать так не мог, а вертолёт в этом районе просто не мог находиться, потому что уж слишком далеко было до ближайшей суши. Разве что этот аппарат мог подняться с палубы какого-нибудь исследовательского, научного судна или авианосца, но в это время в данном месте, по сообщению навигационных служб, не было подобных плавающих объектов.

Вряд ли все эти сообщения представляли серьезный интерес для поисков господина Черрика, но Шелли Бёрн, следуя своей аккуратности и дотошности, все эти сведения записал в свой огромный блокнот и свел эти данные в карманный компьютер. А вдруг пригодятся…

10

Ночёвка в Порт-Абрахиме прошла спокойно, все четверо путешественников выспались, помылись, поели, и яхта, распустив крылья своих парусов, под свежим утренним бризом понеслась по Суэцкому заливу, а затем по Красному морю. Глафира сначала с упоением и восторгом смотрела на удаляющиеся зелёные берега, на проплывающие мимо них островки, которых здесь было десятки и сотни, на прибрежные горы. Затем этот пейзаж её утомил, и она легла в своей каюте спать. До вечера успели пройти северную провинцию Судана и легли на траверз у города Альгена на границе Эритреи и Судана. Намучившаяся за день от качки Глафира вопрошала Саида:

– А почему стоим? Разве нельзя идти ночью?

Саид улыбнулся:

– Почему нельзя, можно.

– Так в чём же дело? – напирала Глаша.

– Ну, во-первых, дорогая Глафира – джан, я очень сильно устал, а подменить меня некому.

– А Лёшка? Я знаю, он не раз ходил по Чёрному морю, по Байкалу, он умеет. – Она обернулась к Подноветному. – Ведь так, Лёша?

– Так-то так, дорогая доброхотушка, – вежливо откликнулся Алексей, – но только это совершенно другое судно, к нему ещё привыкнуть надо. Здесь и управление другое, и места незнакомые. Мало ли что…

– А система ГЛОНАСС, она для чего? – не угоманивалась Глафира. – Если вы не можете, тогда давайте я за штурвал встану, – решительно заявила она.

– Да успокойся ты, торопыга, – включился в разговор Данила, – Саид знает, что делает. Он не раз ходил этим курсом. Так ведь, Саид?

– Так, так, ночью идти опасно. Тут, совсем недалеко, есть острова Дахлак. Их так много, намного больше, чем кочек на подмосковных болотах. Ночью никак не пройти. А как же русская пословица: утро вечера мудренее, а? – обратился он к Глафире.

– А, все вы мужики такие: чуть что, так сразу пословицу подходящую находите, лишь бы оправдаться, – пошла в атаку Глафира, не сдававшаяся даже в самых критических ситуациях. – Да делайте, что хотите.

С яхты было хорошо видно, как по заливу туда и сюда сновали, точно челноки, различные суда: танкеры, сухогрузы, контейнеровозы, большие океанские яхты, круизные пассажирские лайнеры, рыбацкие траулеры. Фарватер самого загруженного в мире моря был забит, словно кошель трала селёдкой. Многие суда просто стояли, ожидая очереди для прохождения через Суэцкий канал, другие спешили вырваться из этой тесной горловины, чтобы пройти через Аденский залив и поскорее выйти на просторы Индийского океана.

Любоваться этим уже просто не было ни сил, ни желания, и после того как солнце в очередной раз скользнуло под одеяло звездной ночи, все, кроме Саида, спустились в кубрик. Глафира решила приготовить в духовке рыбу и возилась с ножами у небольшого откидного стола, напевая под нос: «Капитан, капитан, улыбнитесь, ведь улыбка – это флаг корабля…» Данила с Алексеем, приняв душ, уселись на диване и глазели на монитор, пытаясь уловить глубинный смысл очередного боевика. Посмотрев на закрытый люк, Алексей склонился к уху Данилы и спросил:

– Слушай, Даньк, все-таки, тебе не кажется подозрительным этот Саид?

– С чего это? – не отрывая глаз от экрана и посасывая из бутылки освежающий напиток, спросил Данила.

– Ты заметил, что он часто куда-то звонит.

– Что ж такого, звонит и звонит. Мало ли куда.

– Он старается звонить незаметно, так, чтобы мы ничего не слышали.

Данила воззрился на товарища и, выпятив нижнюю губу, спросил:

– А ты что же, разговариваешь, чтобы тебя все слышали?

– Да нет, – смутился Подноветный, – просто подозрительно как-то. И в порту он с кем-то о чём-то договаривался, и в Абрахиме несколько раз звонил.

– Слушай, да не бери ты в голову, всё будет хорошо. Саид – надёжный мужик, если он что-то делает, то уж точно не во вред себе. Ведь я ему заплатил только половину суммы за его услуги, так что дыши спокойно, арабы никогда не упустят своей выгоды.

– Мальчики, садитесь ужинать, – прокричала Глаша.

Когда стол был накрыт, в каюту спустился и Саид. Он улыбался, даже пытался шутить с Глафирой, превознося до небес её кулинарные способности, но Алексей видел, что за беззаботностью и весёлостью араба скрывались настороженность и озабоченность. Что на самом деле находилось за этой маской, Алексей не знал, но на всякий случай решил быть настороже.