Толкование путешествий. Россия и Америка в травелогах и интертекстах

Гражданская война в Америке, по образцу которой Чернышевский строил свои проекты освобождения России, заканчивается покорением рабовладельческого Юга свободными русскими людьми. Ничего особенного; в конце концов, мы имеем дело только с романом и даже со сном в романе. В мире символов желание может найти себе геополитическую метафору, как и любую другую. Начиная с неприятностей, которым подверглись пропустившие роман цензоры, и кончая трактовками, которые получал он в советских школьных учебниках, репрессии подвергалось эротическое содержание романа. Гораздо более необычно, что объектом репрессии стала еще и география. Мы занимаемся текстом, который был прочитан множество раз и самыми разными читателями. Открывая Америку в столь хорошо известном пространстве, надо объяснить, почему ее не увидели там предыдущие читатели: дать интерпретацию их интерпретациям – или, как в данном случае, отсутствию последних[112 - Лучшим обзором идеологических аспектов русско-американских отношений в XIX веке остается старая работа русско-американского ученого: Laserson M. M. The American Impact on Russia: Diplomatic and Ideological, 1784–1917. New York: Macmillan, 1950. Большая глава посвящена и заокеанским интересам Чернышевского-экономиста, но Лазерсон не занимался его литературными фикциями.].

Между тем данная фантазия с двумя ее элементами – групповой брак, с одной стороны, его осуществление в Америке, с другой стороны, – не оставляла Чернышевского и спустя четверть века, проведенных им без женщин и без свободы. В якутском каторжном остроге Чернышевский импровизировал для случайных слушателей занимательную повесть со знакомыми мотивами; он гладко читал ее, глядя в чистую тетрадь, но слушатели записали сюжет (его потом опубликовал Короленко). Повесть называлась «Не для всех» и рассказывала о физической любви втроем. Два друга любят одну женщину и после многих приключений оказываются с ней на необитаемом острове. Что делать? Они

пробуют и, после легкой победы над некоторыми укоренившимися чувствами, – все устраивается прекрасно. Наступает мир, согласие, и вместо ада ‹…› воцаряется рай.

Но русская тоска по родине возвращает их в Европу; по дороге они оказываются в Англии, где за свой тройственный брак попадают под суд. Но, все время втроем, они добиваются оправдания и «уезжают в Америку, где среди брожения новых форм жизни и их союз находит терпимость и законное место»[113 - Короленко В. Воспоминания о Н. Г. Чернышевском. Берлин: Изд. Гуго Штейница, 1904. С. 20–22.].

Совершенство

Европейцы открывали Америку, надеясь разыскать там библейский рай. Утопию и в этот раз найти не удалось, пришлось ее строить. Новый Свет оказался полон старых и новых сект. После религиозных преследований и экономических притеснений в родной Европе свободная американская земля и впрямь могла казаться вновь обретенным раем. Утопическая политика легко сочеталась здесь с апокалиптической верой и эротическими новациями. Пуритане, квакеры, моравские братья, анабаптисты, меннониты и менее известные общины приехали в Новый Свет в XVIII или начале XIX века, получив там свободу для религиозной проповеди, а также для реализации своих земных идей, экономических, социальных или сексуальных. В их среде быстро возникали новые общины – перфекционисты, трансценденталисты, сведенборгианцы, оуэниты, фурьеристы. Как видно, и новые течения нередко следовали идеям, давно или недавно выработанным в Европе. Именно в Америке в первый – и часто в последний – раз реализовывались социалистические и коммунистические проекты европейских утопистов. Новая Гармония была основана англичанином Робертом Оуэном в 1825 году в Индиане; фаланстеры по Шарлю Фурье появились и исчезли в 1840?х в Новой Англии; Икария другого француза, Этьена Кабе, была основана в 1850?м в Иллинойсе; Коммуния немца Вильгельма Вейтлинга – в 1851 году в Айове[114 - История их многократно изложена; см., напр.: Nordhoff Ch. The Communistic Societies of the United States. New York: Harper, 1875; Bestor A. E. Backwoods Utopias. The Sectarian and Owenite Phases of Communitarian Socialism in America: 1663–1829. Philadelphia: University of Pennsilvania Press, 1950; Kanter R. M. Commitment and Community: Communes and Utopias in Sociological Perspective. Cambridge: Harvard University Press, 1972; Oved Y. Two Hundred Years of American Communes. New Brunswick: Transaction Books, 1988.].

Европейские дискурсы легко достигали здесь крайних точек, хотя все же не таких крайних, как в России. В Америке получили значительную популярность шейкеры. Они практиковали полное безбрачие, но, в отличие от одновременно появившихся в России скопцов, не прибегали к помощи ножа. Основательница этой секты англичанка Энн Ли перебралась через океан в 1774 году и быстро привлекла сотни, а потом тысячи сторонников в Новой Англии; в 1875?м шейкеры насчитывали 18 преуспевающих общин в семи разных штатах[115 - Nordhoff Ch. The Communistic Societies of the United States. Р. 117.]. Отсутствие сексуальной жизни шейкеры компенсировали групповой техникой религиозного экстаза, близкой к ритуалу русских хлыстов и тоже включавшей моторные упражнения (прыжки, верчения, конвульсии), пение, пророчества и призывание духов. Джозеф Смит основал церковь мормонов, которая сначала тайно, а с 1852 по 1890 год открыто практиковала полигамию[116 - Мормоны стали известны в России благодаря Артуру Бенни, приехавшему из Лондона в Петербург в 1861 году. С помощью Лескова, помогавшего ему с русским, он опубликовал сочувственные обзоры: Бенни А. Несколько слов о мормонах // Русская речь. 1861. № 61. С. 2241–2243; Он же. Мормонизм и Соединенные Штаты // Время. 1861. № 10 (октябрь). С. 320–355.]. Несколько менее известным остался многолетний эксперимент в стабильной и богатой, но очень странной общине. Внешне она выглядела как наконец обретенный рай, разместившийся в викторианском поместье красного кирпича среди зеленых лугов Новой Англии; на деле же реализовала идеи самые необычные и совсем не викторианские[117 - Мое изложение истории Онайды основывается на: Noyes J. H. Strange Cults and Utopias of 19th Century America (первоначальное название: The History of American Socialisms, 1870). New York: Dover, 1966; Parker R. A. A Yankee Saint. John Humphrey Noyes and the Oneida Community. New York: Putnam, 1935; Carden M. L. Oneida. Utopian Community to Modern Corporation. Baltimore: Hopkins, 1969; Foster L. Religion and Sexuality. Three American Communal Experiments of the 19th Century. New York: Oxford, 1981.].

Джон Хемфри Нойез был выпускником Йельского университета, сыном члена палаты представителей, дальним родственником девятнадцатого президента Соединенных Штатов и обладателем значительного состояния. Все это не объясняет странности его идей, но помогает понять эффективность, с которой он смог внедрить их в несколько сотен чужих жизней. Свое учение Нойез называл библейским коммунизмом или еще перфекционизмом. Он верил, что спасение человека состоит в достижении совершенства; что этого богоподобного состояния человек может достичь при жизни; и что способы достижения этого состояния имеют нечто общее с христианством и с коммунизмом, как он понимал оба эти слова. Несмотря на крайности достигнутого совершенства, Нойез обеспечивал стабильность своей общины в течение нескольких десятков лет.

Новый порядок в его доме в Putney, родном городке Нойеза в Новой Англии, установился в 1846 году. Нойез вступил там в связь с женой своего друга, а его собственная жена, соответственно, с самим другом. Вскоре к ним присоединились еще две пары, и Нойез написал, а остальные подписали такую декларацию: «Отныне отменяется всякое индивидуальное владение как людьми, так и вещами, и абсолютное единство интересов царствует отныне над теми законами и модами, которыми отношения собственности и семьи до сих пор определялись во всем мире»[118 - Цит. по: Foster L. Religion and Sexuality. Р. 101.]. В память о месте первой встречи с обретенным раем новый мировой порядок был назван The Putney Community. Скоро, однако, новых людей стали преследовать соседи, и в 1848 году они переехали в Онайду в штате Нью-Йорк, где к ним стали присоединяться желающие.

Члены общины практиковали особую, не имеющую прецедентов в истории форму половой жизни. Нойез называл ее «сложным браком». Главной ее особенностью была постоянная смена партнера, которая ограничивалась только размером группы. В Онайде было примерно 200 членов, так что разнообразия хватало. Писаных правил для выбора очередного партнера не существовало; предполагалось, что выбор всякий раз происходит по взаимному согласию. На практике и акты, и перемены партнера происходили достаточно часто, через день или около того. Сначала партнеры находили друг друга по взаимному согласию, но с начала 1860?х годов выбор пары опосредовался третьим лицом, которым обычно была старшая по возрасту и авторитетная в общине женщина. Возраст и власть вообще имели существенное значение в этом деле. Старшие члены общины поощрялись к выбору самых младших ее членов, а от тех ожидалось согласие на секс с людьми сильно старше себя: считалось, что это помогает молодым и сплачивает коммуну.