Шатун

– Да, так уж и жду.

Светлана в этот момент показала Люба язык, и они вместе рассмеялись.

Прибыв в Псков на автовокзал, Василий Игнатович вышел из автобуса, поблагодарив водителя, и направился в сторону больницы. По пути он почему-то решил преподнести ей цветы, он сам недоумевал, почему ему пришла такая мысль, но всё же купил букет из пяти белых хризантем. Идя с небольшим, но пышным букетом, он подумал, что после всего пережитого этой девушке они не помешают. Зайдя в больницу и оставив верхнюю одежду в гардеробе, он надел бахилы и, подойдя к стойке информации, поинтересовался, где находится интересующее его отделение, администратор любезно объяснила, как туда пройти, Василий Игнатович поблагодарил её за это и направился на поиски. Поднявшись на определённый этаж, Василий Игнатович отыскал отделение, зайдя в него, он подошёл к посту медсестры и сказал сидящей там девушке, кого он разыскивает, она сказала ему номер палаты. Подойдя к двери, он остановился и прислушался, за ней слышно было множество женских голосов. Предварительно постучав в дверь, он её приоткрыл. В палате находилось четыре койки, три из них были заняты, а одна пустовала, хотя было видно, что на ней всё-таки кто-то размещён, рядом с койкой стоял стул, и полицейский сделал предварительный вывод, что, скорее всего, это место Светланы, которая сидит на нём во время того, как Люба находится на койке.

– Простите, девушки, за беспокойство, подскажите, пожалуйста, Васильева Любовь Фёдоровна здесь находится?

Девушки одна за другой начали отвечать, что она и мама вышли, то ли на массаж, то ли на физиотерапию, примерно пятнадцать минут назад, и что скоро они должны вернуться. Полицейский, поблагодарив их, закрыл дверь и прошёл к дивану, где, по-видимому, можно было выйти из палаты и посидеть, сменив обстановку, сев перед телевизором. Василий Игнатович присел с букетом в руках и принялся ждать возвращения Любы и Светланы Сергеевны с процедур.

Люба вышла из кабинета физиотерапии, Светлана, как и прежде, сопровождала её и ждала около каждого кабинета во время процедур. Вместе они направились в свою палату, в задачу Светланы входила поддержка Любы. Подойдя к палате, Люба не обратила абсолютно никакого внимания на мужчину с букетом хризантем, а Светлана, напротив, она узнала полицейского, с которым совсем недавно или уже давно, проводила время в этой же больнице, но только тогда, когда Любу ещё только обнаружили и провели операцию, а впоследствии она находилась в коме.

– Ой, добрый день, Василий Игнатович! – произнесла Светлана с небольшой долей волнения.

Полицейский поднялся с дивана и, подойдя к ним, произнёс:

– Здравствуйте, Светлана Сергеевна! И здравствуйте, Люба!

И в этот момент с улыбкой он протянул цветы в руки Светланы, добавив:

– А это небольшой букет для двух милых дам!

– Спасибо большое, очень приятно! – произнесли обе женщины.

– Люба, познакомься, это Василий Игнатович! – произнесла Светлана своей дочери.

– Очень приятно, много слышала о вас! – с улыбкой на лице произнесла Люба и протянула руку полицейскому. Тот слегка пожал её своей рукой, и они продолжили разговор.

– Любовь, и мне приятно познакомиться с вами, я, конечно же, уже успел изучить практически всю вашу жизнь за этот небольшой период, но всё ждал возможности поговорить с вами с глазу на глаз.

– Спасибо, и я с удовольствием уделю вам внимание!

– Спасибо. Светлана Сергеевна, прошу у вас прощения, но мне бы хотелось поговорить с Любой наедине, при всём уважении к вам.

– Да, да, конечно, и не извиняйтесь, ведь это ваша работа, – ответила Светлана, немного поколебавшись.

– Нет, нет, дело не в работе, воспринимайте меня просто как любопытного гостя, я ведь не при исполнении.

Они все улыбнулись, после чего Василий Игнатович с Любой прошли к комнате отдыха, а Светлана направилась в палату. Полицейский помог Любе присесть на диван и сам расположился рядом. Василий Игнатович был приятно удивлён Любиному преображению, ведь в единственный раз, когда он её видел, не считая фотографий, она совершенно была не похожа на себя, зверь изрядно потрудился для того, чтобы её трудно было узнать.

– Простите, Любовь, что потревожил вас!

– Нет, нет, что вы, я, наоборот, рада вас встретить и отблагодарить за моё спасение. Если бы не вы, то, получается, меня могло бы и не быть.

– Я, конечно же, польщён, но, к сожалению, вы ошибаетесь на мой счёт. Василий Игнатович улыбнулся и продолжил:

– Я просто оказался на нужном месте в нужное время, а спасла вас семейная пара, которая возвращалась домой с дачи домой, они поступили как истинные герои, и, кстати, по-моему, до сих пор интересуются вашим состоянием.

Люба была немного удивлена, такую версию она ещё не слышала, в связи с чем сидела с широко открытыми глазами, смотря на полицейского.

– Семейная пара?

– Да, они пенсионеры, но очень большие молодцы, буду с вами честен, если бы не они, то, боюсь, в таких погодных условиях, что были в те дни, ваши шансы на выживание приблизились бы к нулю. Но не будем об этом, главное, что мы сейчас с вами сидим и разговариваем, и вскоре вы вернётесь к привычной жизни.

– Спасибо, Василий Игнатович, а вы сможете мне дать данные этих людей? Люба немного погрустнела.

– Конечно, Любовь. Но сейчас не об этом. Меня интересует вот что. Любовь, вам вскоре придётся вернуться к повседневной жизни, и мне очень хочется, чтобы вашей жизни больше ничего не угрожало.

– А с чего вы взяли, что мне может что-то угрожать?

– Любовь, но вы ведь, наверно, понимаете, что люди просто так не убегают в лес с травмой головы посреди ночи! Грибы, мне кажется, вы точно не пошли собирать. Простите, не хочу вас обидеть. Но вам следует хорошенько подумать, я понимаю, что вы не помните ничего, что произошло здесь, или уже, может быть, что-то появилось?

– Нет, к сожалению, нет, в голове пусто, последнее – это то, что было до поездки, вплоть до вокзала и всё. Вы думаете, мне не интересно? Очень даже интересно, но я не понимаю и не помню. И у меня даже нет никаких предположений о том, что могло произойти. Простите, – голос у Любы был раздражённым, скорее от непонимания и от того, что она и не могла подумать о том, что ей действительно в таком случае могла угрожать опасность.

– Люба, вы не переживайте, прошу вас. Я для этого как раз и здесь, для того чтобы попытаться выяснить, всё, что возможно.

– А зачем вам это, дело ведь закрыто?

Василий Игнатович немного помолчал и, отвернувшись от неё, произнёс:

– У меня есть дочь, вы с ней практически ровесники, я её очень люблю, у неё так же, как и у вас, есть ребёнок, правда, дочь, – он немного улыбнулся и произнёс, – моя внучка. Я так их люблю и не могу представить, если, не дай бог, с дочерью что-то случится, и моя внучка останется одна. А у вас есть сын, да, у него так же есть и отец, но мама очень необходима детям, и никто никогда её не заменит. Так вот, скорее всего, это просто во мне говорит больше отец, чем полицейский, – сказав это, у Василия Игнатовича немного воспалились глаза, в тот момент, когда он вновь взглянул на неё. – Поэтому, Люба я попрошу вас об одном, давайте поможем друг другу разобраться в этом, чтобы ни у вас, ни у меня больше не оставалось никаких вопросов по этому делу.

Люба, помолчав около минуты, ответила:

– Хорошо, давайте попробуем.

Примерно через полтора часа Василий Игнатович возвращался на автобусе домой. Закончив беседу, он поблагодарил Любу и Светлану за предоставленную возможность и, пожелав скорейшего выздоровления, ушёл. Во время разговора они договорились с Любой о том, что они будут оставаться на связи, а так же он отметил несколько фактов, которые его заинтересовали, но он всё же не мог пока что их никак связать, хотя так получилось, что он сопоставил один момент с тем, что было сказано её мужем при посещении Петербурга. По поводу Вовы Василий Игнатович отметил, что Люба и Владимир влюблены друг в друга до безумия, но всё же неизвестно, что могло произойти в ту ночь между ними, так как есть слова только самого Владимира, но они не подтверждены пострадавшей. Первым в поле подозреваемых полицейский всё же оставил Сашу, мужа Любы, но его заинтересовало ещё кое-что, так получилось, что Люба и её муж рассказали кое-какие схожие события из их семейных будней, что так же заинтересовало Василия Игнатовича, и на второе место он поставил ещё одного человека, осталось только разработать правильную версию, а на третьем месте, как бы он ни хотел верить Владимиру, всё же он оставил его. Единственное, что было плохо во всём этом, так это то, что у него не было полномочий заниматься расследованием, так как дело было официально закрыто. В итоге весь обратный путь он размышлял над новой версией, а на работу он так и не явился, сказав, что у него кое-какие срочные семейные дела в Пскове, поэтому возвращался прямиком домой, к любимой жене.

Вова теперь каждый вечер ждал звонка от Любы, Светлана Сергеевна с удовольствием предоставляла им такую возможность. В итоге о встрече они договорились через неделю в пятницу, так как Люба надеялась на то, что её мама тем временем поедет за Алёшей, для того чтобы вернуться обратно вместе с ним, и тогда им никто не должен будет помешать, да и Любе хотелось ещё побольше набраться сил к их долгожданной встрече. В один из вечеров при их разговоре они затронули тему о Любиной встрече с полицейским.

– Здравствуй, родной! – произнесла Люба, позвонив Вове.

– Здравствуй, родная! Как ты?

– Я хорошо, с каждым днём всё лучше, на мой взгляд. Ведь сам себя не похвалишь, никто не похвалит, – смеясь, произнесла она.

– Это точно! Но я верю тебе, родная.

– А как ты поживаешь?

– Я в порядке, бывало и лучше, но теперь каждый день жду вечера в надежде услышать твой голос.

– Мммм, как приятно это осознавать, любимый. Ты не представляешь, насколько это греет мне душу. Я хотела у тебя спросить, ты знаешь такого человека, которого зовут Василий Игнатович?

Вова, немного помолчав, произнёс:

– Да, конечно, знаю, это полицейский, который вёл твоё дело. Мы с ним поддерживаем связь до сих пор, мне он нравится, очень дотошный и к своему делу относится профессионально. А когда ты с ним общалась?

– Сегодня, он знаком с моей мамой, они общались во время следственных мероприятий, и в итоге он позвонил ей вчера и договорился о встрече, вот как- то так. Мне он понравился, очень искренний человек, на мой взгляд, и я очень удивлена, что ему всё ещё интересно, что всё-таки произошло.