Новеллы горной тайги

Медведь подскочил, словно его в нос ужалила пчела. Прорычал в ответ:

– Ты ли чё ли в хозяева метишь!?

Пилот скатился в мокрую траву. Вскочил на ноги. А медведь ревел:

– Ишь, повадились сюда!

Пилот счел за благо перевести диалог в конструктивное русло:

– Ну, я в хозяева не лезу. Я здесь за другим…

– За каким еще другим? Других здесь нет, я всех прогнал!

– Цели у меня другие. Здесь духи обитают – они меня приняли и говорят со мной. Еще энергия древних гор притягивает. И, похоже, не только меня. «Наблюдатели» тут частенько появляются.

– А-р-р… – уже миролюбиво прорычал медведь. – Так ты из этих, как бишь их… искателей. А чё тогда карабином тряс?

– Мы зверей не стреляем.

– Понял я, что не стреляете. Мог не доставать. Хотел бы вас завалить, ты б пальнуть не успел.

Пилот не стал разубеждать медведя, спросил, меняя тему:

– Скажи, отчего на плато почти всегда плохая погода? Много лет ездим, и только раз было тепло и сухо. Однажды в июле встали лагерем в долине у истока То?шемки. Два дня благодать была, а на третью ночь такое началось – еле палатки удержали. И больше не распогодилось. Пришлось уехать.

– Хозяин здесь – древний шаман. – Важно сообщил медведь и почтительно покачал огромной головой. – Вот ты про духов говорил. Но он теперь не дух. Сущность такая, особенная. Не знаю даже, как объяснить-то тебе… Вот как-то так… – Медведь с видимым усилием встал на задние лапы, а свободные передние затряслись, как в треморе. – Вот, гляди!

Под лапами медведя Пилот увидел колеблющуюся, бледно мерцающую фигуру. Промелькнуло воспоминание, и он торопливо заговорил:

– Я видел таких – на Байкале! – Пилот вглядывался в неверный бликующий абрис. – И этот на них похож: как гибкое зеркало, вибрирующее меж двух измерений. У меня даже фото есть!

– Ну, тебе виднее. А манси звали его Ве?жедь.

– Манси давно здесь живут, тысячи лет…

– Шаман тот не манси был – пришлый невесть откуда. Всех манси в волю свою взял. На многие-многие зимы.

– Он не был манси?

– Это я – манси, а он – залетный. Высокий очень, и сила в нем была поболе медвежьей. Так и не поняли люди, как он помер. И помер ли. Лег как каменный, а потом осыпался в золотой прах. Никто подходить не хотел – боялись. В одну звездную ночь прах его собрался в шар горячий, закружился и лопнул. Исчез без следа. И после стало появляться вот это самое гибкое зеркало – Дух Вежедь.

– Так это он здесь хозяин?

– Все здесь по его воле. А настроение у него редко хорошее.

– Почему? Кругом красота, народу – никого.

– Тосковал он.

– Почему?

– Почему да почему! Вот любопытный! А не знаю я – почему! Что-то непонятное мне и неведомое томило его и призывало. А он упирался и… тосковал.

Пилот помолчал. В сущности, известная драма: тебя ждут, зовут, а ты не идешь… из необъяснимого упрямства.

– Я не ослышался? Ты – манси?

– Чё – не похож? Не счесть зим, как давно я был манси.

– Что так? Разонравилось?

– А ты попробуй… Манси жили тяжко, не вольготно. В горной тайге только медведю вольготно. Вот я и попросил нашего шамана (то уже после Золотого Мужика было): «Пусть великий Ялпынг сделает меня в следующей жизни медведем…». Он и сделал.

Медведь встряхнулся, как после купания – брызги полетели фонтанами.

– Вот! Привык, понимаешь, втянулся. – Медведь, кажется, вздохнул. – Не хочу быть манси, хочу быть медведем.

– Где они, те манси, что в тайге жили… Все в прошлом, – ответно вздохнул Пилот.

– Верно. И я манси давно не видел.

Пилот попытался представить, готов ли он прожить хотя бы одну медвежью жизнь. Сомнение его взяло – уж больно риски велики! А если потом вот так же в медведях зависнешь? «Ты за тело сомневаешься или за душу?» – спросил он себя, заведомо не зная ответа.

– Вниз по долине вам завтра не пройти. Дожди долгие были – болото вспухло. На ваших тарахтелках полезете – вот это будут риски. А в медведя воплотиться – это не риск, это – удача!

От медведя почему-то потянуло гречневой кашей. Пилот покрутил головой, принюхиваясь, и, не попрощавшись, проснулся.

Тракторист деловито помешивал кашу в котелке. Эльф разминал незажженную сигарету.

– По долине не пройдем. Надо менять маршрут.

Два товарища воззрились на Пилота.

– Почему!?

– Медведь сказал.

Эпизод второй. Зачем?

После неудачного ночного заезда на плато три товарища проснулись рано. Разбитые, не бодрые. Нашли в себе силы приготовить завтрак и съесть его. Не сговариваясь, дружно пошли на второй тайм отдыха. Два часа здорового сна, и наступил прилив сил. Свернули шатер, обсудили новый маршрут и двинулись в путь. Идея была в том, чтобы подняться на плато по горной речке Тохте?. Затея весьма сомнительная, поскольку по ней на квадриках не поднимались ни разу. По руслу непременно поджидают валуны и перепады, а еще – поперечные завалы из павших деревьев, которые надо исхитриться объехать, либо пропиливать в них проходы. Тем не менее попытаться надо. Ведь если повезет, то удастся обойти болото в долине, и поставить, наконец, желанный лагерь у истоков реки Ялпынг-Я.

Трек получился долгий, живописный. Река Тохта? дает жизнь другой речке, которой нет на карте, и потому Пилот назвал ее Невидимая Тохта. Но так и остался в недоумении, отчего невеликая река отпускает половину своих вод на сторону. Почему им дружно не бежалось, не теклось… Что за разные воды в ней не ужились?..

Встали на короткий привал. Испили живой водицы Невидимой Тохты. Навигатор сообщил: до подъема на плато 400 метров через горную тайгу, и далее примерно 600 метров карабкаться вверх до отметки плато.

Тайга стояла матерая, без подлеска. Среди вековых кедров и елей был шанс пробраться к подъему на квадриках. Но истинный экстремал незнакомый трек проверит: ножками его пройдет. Пилот и Эльф, прихватив мачете, отправились на разведку. Шли хорошо – трек просматривался. Начался подъем на плато, где лес должен был поредеть, но и на подъеме деревья стояли часто, запустив корни в покрытый мхом курумник.

– Камни большие, мох сырой, да еще выруливать промеж деревьев… – оценил обстановку Эльф. – Сомневаюсь.