Алиса видит сны

Лезу медленно и позволяю очередной глупой надежде поселиться внутри. В прошлые разы, когда мне удавалось спуститься, я не достигала земли. Просыпалась в том, другом мире, где бывает солнце… Даже в ноябре.

Но ничего не происходит, я лезу вниз и не нахожу дна, не вижу выхода. Почти не чувствую своих отмёрзших рук. Когда мой взгляд падает на них – в красной дымке они кажутся залитыми кровью.

От ужаса я чуть не разжимаю пальцы. С трудом удерживаю равновесие, вжимаюсь в холодный камень всем телом. Малейшее дуновение ветра, и я полечу в ту бездну, взгляд которой снова чувствую на своей спине. Она слишком близка и неотвратима…

Страх защищает нас. В "обычной" жизни он призван уберечь от необдуманных решений, заставить бежать от опасности и сторониться темноты, если в ней может скрываться враг.

Я иррационально боюсь всего вокруг, но разве не именно это позволило мне продержаться так долго?

Здесь же страх – это то, что убьёт меня. Что заставит оступиться. Вскрикнуть лишний раз, когда меня могут услышать… Или замереть, когда меня могут догнать.

Потерять единственного человека, живого и настоящего, готового мне помогать. Если бы я не боялась Дэмиана, как привыкла бояться всех вокруг, если бы я доверилась ему сразу – мы бы шли быстрее, мы бы…

Мой страх неправильный.

Мой первейший механизм выживания, главный инстинкт подводит меня. И роет мне могилу в каждом из миров. Не важно, что в реальности пройдут годы, прежде чем я в неё угожу – я уже почти мертва внутри. Запрещая себе все эмоции, желания, поступки, я сама кидаю камни земли на свой неостывший труп.

Труп из этой бездны. Ведь не зря же здесь оказалась.

Не понимаю, сколько времени прошло – в этом странном месте никогда его не чувствую. Но вот уже сколько-то метров я непрерывно думаю, что спускаюсь в собственную могилу, и даже скала начинает пахнуть сырой землёй. Мои кровавые руки деревенеют, и мне чудятся на них синие вспухшие вены.

Я не видела трупов матери и отца, я не была на похоронах. Но мне кажется, что именно так выглядит и ощущается мёртвое тело. Может, я не смогла спуститься. Может я лежу там, чуть выше, на горе гниющих людей. И распахнутыми глазами смотрю в оскаленную пасть приближающегося монстра.

А эта иллюзия побега – всё, чем мой разум смог смягчить финал. Он так привык, что я бегу…

Нога натыкается на твёрдую землю. Я с неверием отрываю взгляд от скалы – и вижу всё ту же пыльную дорогу. Красный полумрак. И огромное чёрное солнце в четверть неба…

Разжимаю руки, не в силах отвести от него глаз. Кажется, как только отвернёшься, оно рухнет на эту проклятую землю и положит конец всем страданиям. Огромная пышущая мраком звезда над головой. Я испытываю дикий, почти звериный ужас от этого зрелища, но готова признать его красоту.

Дорога широка, и со своего места я почти не вижу обрыв и бездну за ним. Мокрая одежда ещё давит плечи, и я скидываю куртку, оставляю её позади. Иду одна вперёд в чёрных лучах солнца.

Иду, и с новым приливом адреналина моё тело оживает. Кровь, текущая по венам, уже не кажется синей и трупной. Сердце колотится всё чаще, а грудь поднимается и опускается в рваном судорожном темпе. Слишком громко. Я помню, где я, и не могу забыть ни на мгновение.

Снова думаю о том, что ждёт меня в конце этого пути. Есть ли ему конец или отныне все мои трипы будут отправлять меня сюда? Место покаяния и последней надежды. Надежды, которой здесь не должно быть.

Иду дальше потому, что Дэмиан сказал мне идти. Сказал, что, если я выбираю жизнь – то идти мой единственный выход… Сказал и толкнул меня вперёд.

А теперь Дэмиана уже нет. И если он плод моего больного воображения, то оно в очередной раз меня подвело. Потому что идти вперёд кажется самым верным способом погибнуть.

Какой из шагов здесь толкнёт Алису, оставшуюся в реальности, под несущийся на полной скорости грузовик? Заставит шагнуть под поезд в метро? Или будет банальное окно, которое я не закрыла сегодня, уходя из дома.

Представляю своё тело, размозжённое встречей с голой осенней землёй. Разбросанные руки, пустые глаза. И кровь, много крови того же цвета, что это небо, эти густые сумерки.

Я так часто представляла эту картину, что сознание рисует её быстро, по инерции. Однажды я попробовала нарисовать её в тетради, чтобы выпустить из себя хоть как-то, хоть отчасти освободиться от самой навязчивой мысли. У меня не вышло ничего, я просто исчеркала целый лист, в конце закрасив его полностью чёрным.

Но только здесь, в этом проклятом трипе, я чувствую, как отчаянно хочу сопротивляться. Как отчаянно хочу выбрать жизнь. Возможно, это слишком трудно для таких, как я.

Позволяю себе замереть буквально на мгновение передышки и поднимаю глаза к небу, к мрачным лучам местного солнца.

И оно поворачивается ко мне в ответ. Раскрывает свой единственный глаз в четверть неба и смотрит прямо на меня.

С вершины, откуда я спускалась, срывается первый огромный валун. Он летит вниз так быстро, что я едва успеваю увернуться. Он беззвучно разбивается о то место, где я стояла ещё секунду назад. Мнётся, комкается и катится дальше. Но я успеваю разобрать, что передо мной не камень, а всё те же тела. Сросшиеся, слипшиеся вместе, в единую гниющую кровавую форму с торчащими во все стороны обглоданными конечностями.

И изломанными, искажёнными, распахнутыми глазами.

Я инстинктивно пячусь, хотя эта глыба уже сошла с дороги и улетела дальше в пропасть. Пячусь и снова поднимаю взгляд наверх.

По всему небу надо мной распахиваются глаза. Вслед за чёрным солнцем, они поворачиваются в мою сторону. Немигающим взором следят за каждым движением. И чем дольше я смотрю, тем больше глаз появляется на прежде гладком небосводе…

Кажется, я бегу. Не знаю, в какую сторону и зачем – ведь убежать от этого пристального взгляда невозможно. Кажется, я кричу, но опять не слышу своего голоса. Кажется, я чудом уворачиваюсь от следующих двух глыб, состоящих из человеческих тел, что срываются на меня сверху.

Кажется, ужас и паника съедают меня целиком, не оставляя ни капли сознания. Кажется, я больше не могу этого вынести…

Нахожу себя в тишине и темноте ещё одну вечность спустя. В голове звенит, и я еле дышу. Мрак перед глазами отступает, сменяясь всё теми же тусклыми сумерками. Я всё ещё здесь. Почему?!

Я сижу в небольшом углублении, закрытом огромными камнями, прямо в скале. Не помню, как я его нашла, и отсюда не видно почти ничего – только узкий, пустой край неба… Здесь на меня никто не смотрит. Я не в безопасности, хотя это можно считать передышкой.

Можно дождаться, пока я очнусь в другом мире. Но откуда-то во мне теперь живёт твёрдая уверенность – если не идти, то и выхода не будет. Рано или поздно у моего тела кончится заряд. Мне нужна еда, вода и сон, последнее в особенности. После такого мощного выброса адреналина, глаза слипаются сами собой.

Мне нельзя спать. Только не здесь.

Тишина давит. Снаружи больше ничего не падает, ничего не происходит, но затишье мнимое. Чудовищные глаза до самого горизонта только и ждут моего появления. Моего неверного шага, моей ошибки.

Как бы я хотела снова ничего не видеть… Я бы смогла идти, притворившись сильной и стойкой. Такой, как получалось у меня с Дэмианом. Странно, но я, правда, была сильнее рядом с ним. Одиночество, которое только начинало пожирать меня в другом мире, может молниеносно добить в этом.

Опираюсь головой о холодный камень и опрометчиво позволяю себе закрыть глаза. Это очень, очень плохая идея. Но у меня совсем нет сил. Сколько я бреду по мёртвой земле – день, два или неделю?

Прикрываю глаза на единственное мгновение… И проваливаюсь в сон.

Я уверена, что он длится не дольше минуты, но просыпаюсь я не от шума очередного падающего сверху "живого" валуна, а от топота копыт. Он дробью отдаёт по камню, бьёт по моим костям, прислонённым к нему.

Мои глаза сами распахиваются шире, сонливость растворяется в бешеной тревоге, обе руки непроизвольно упираются в стены крохотного укрытия. У меня есть буквально пара вздохов, чтобы выбрать.

Остаться здесь в надежде, что меня никто не заметит. Или продолжить путь, рискуя не успеть выбраться к настоящему солнцу до того, как ближайший всадник нагонит меня.

Выйти наружу под сотню сверлящих мёртвых глаз? Они проникают в самое нутро, выуживая всё, чем я наполнена, они смотрят только на меня…

А взаперти я уже не смогу бороться. У меня не будет и шанса выжить. Возможности вернуть то жалкое существование, в которое я пыталась превратить отведённый мне на земле срок. Никогда не пойти на работу, не увидеть белоснежные хлопья снега, укрывающие голые ветви перед окном, не получить нового сообщения на телефон и не улыбнуться знакомой мелодии.

Я поворачиваю голову от входа и вижу на пыльной земле внутри моего укрытия крохотный светильник. Он брызжет жёлтым мне под ноги и выглядит таким знакомым, что у меня кружится голова.

Не выключаю его, а просто отворачиваюсь и шагаю наружу. Два вздоха прошли и решение принято.

Сотни глаз во всё небо устремляются на меня, просвечивая до самых костей. Вижу маленькую точку вдали на дороге – пока ещё есть время. Но его немного.

Больше не дышу и иду вперёд. Не оборачиваюсь и не ищу новых укрытий. Не позволяю страхам и сомнениям руководить моим телом.

Если мой выбор окажется неверным… Что ж, я сделала его сама. Надеюсь, хоть это сможет меня утешить. Хоть что-то в этой жизни я решила самостоятельно.