Фальшивая л…

Она взвизгнула и бросилась мне на шею.

– Правда? – в её глазах блуждала благодарность. – Спасибо! У меня колени подкашивались, когда я выпускала моделей, – она кивнула на ближайший столик. – Я целый день говорю только о работе. Давай поговорим о нас.

– Сабрина, я – худшая подруга на свете… – начала я оправдываться. Но её ладонь легла на мою, и я остановилась.

– Джесс, успокойся. Ты здесь ни при чем, – утешала она меня. – На следующий день, после того, как ты уехала, мы с Дареном поговорили и решили расстаться.

– Ты как, милая? – поинтересовалась я, глядя в её глаза.

– Странно, но да, нормально, – улыбнулась она. – Когда я целовалась с Эдвардом, то поняла, чего не хватало между мной и Дареном.

– Искры? – подмигнула я ей.

– Верно, – кивнула она. – Я совершенно не думала о том, как будут смотреться босоножки с джинсовой юбкой, я думала только о нем, – с жаром проговорила она.

– Значит, вы теперь вместе? – с легкой грустью в голосе спросила я.

Сабрина опустила глаза и, облизнув накрашенные губы, ответила:

– Нет. Ты знаешь, я подумала обо всем, что произошло между нами за эту невозможно безумную неделю, и решила не развивать наши отношения. Я вспомнила о том, как он окрутил тебя, – она сочувственно улыбнулась, – как он хитро использовал тебя. И я послала этого самовлюбленного подлеца к черту.

– Вау, Сабрина! – удивилась я. – Не ожидала от тебя такого.

– А что такого? Кто он, в конце концов? Явно же, что не пуп Земли! – засмеялась она.

Я была рада видеть ее счастливой и стойкой, как раньше. Она взяла меня за руку и прямо взглянула в глаза.

– Джесс, извини меня, что я так долго и упорно ограждала Дарена от тебя. Извини, что тебе пришлось пережить придирки, слежку и крики Пенелопы. Мы все ужасно вели себя, и мне правда жаль, что всё вышло так по-дурацки. И если бы у меня была такая возможность, я бы хотела стереть прошлую неделю навсегда. Забыть её.

Я не могла более сдерживать слез. Бросилась на шею Сабрине и, крепко обнимая её, пролепетала:

– Девочка моя, спасибо! Спасибо, что ты осталась со мной!

– Ну, чего ты, дурочка? Всё же хорошо! Теперь мы все настрадались, намучились, накричались. Теперь мы свободны, – её глаза радостно светились и искрились назревающими слезами.

Она вздохнула, но так легко, что я подумала, что она сейчас взлетит, как птица. Сабрина поднялась, тепло попрощалась и пожелала удачи. Пенелопа тоже последовала за ней, но у выхода Сабрина что-то сказала ей, и она с озлобленным видом убежала в другой зал.

Подруга права: мы многое пережили это короткое время, и это будто сделало нас сильнее и сплоченнее.

Эпилог

Я вышла из здания и увидела высокое небо, на котором не было ни одного облака. Мне подумалось, что сегодня самый прекрасный день в моей жизни.

Смогу ли я забыть то, что произошло за это время? Вряд ли. Столько всего было пережито, эти полторы недели перевернули всю мою жизнь. Я думала, что вернусь домой, меня встретят всё те же добрые друзья, но вместо этого я получила осуждения и злость. Будто весь мир отвернулся от меня. А я попыталась всё вернуть, завоевать расположение других. Ничем хорошим это не закончилось. Однако я верю, что все мы останемся друзьями: я буду так же ходить с Сабриной по магазинам и болтать с ней о модных тенденциях; Пенелопа продолжит искать богатого предпринимателя, чтобы ей хватало времени на промывание чужих костей; Шелдон никогда не откажется от своего распутства и будет таким до старости, когда будет поздно задумываться о наследнике; Эдвард станет популярной телезвездой, не потому что у него есть талант (его у него нет), а потому что он богат, влиятелен и хитер для новых интриг; Санни когда-нибудь найдет своего принца и будет жить, как мечтала, но к сорока годам ей это надоест, и она не уйдет от мужа только из-за детей; Пит женится на обычной девчонке, но счастлив с ней не будет, потому что всю жизнь станет себя ругать за то, что дал мне действовать свободно, а Дарен выучится на юриста и прославится как самый лучший адвокат. А я? Я могу быть журналистом без мужа и детей, просто посвятить свою жизнь стране, а могу наконец поговорить с ним и обречь нас на какое-то будущее.

Что же мне делать? Я дошла до автобусной остановки, села и закрыла лицо руками. Рядом сидящая пожилая женщина коснулась меня и спросила, всё ли у меня хорошо.

– Моя жизнь сломалась за какие-то жалкие несколько дней, – начала я, опуская руки. – Я разрушила жизнь своим друзьям, обидела их всех, и теперь не знаю, что мне делать.

– Любовь – единственное, что спасает, – ласково проговорила она, положив ладонь на мое колено. – Извинись перед ними, скажи, что была не права, и если они любят тебя, то обязательно поймут, – женщина кивнула, улыбнулась и зашагала к автобусу.

Я сидела на остановке одна. Любовь?

Сломя голову, я побежала к своей машине и остановилась, держа руку на дверной ручке. А нужно ли это делать? Сейчас или никогда! Я открыла машину, тепло обдуло моё лицо, я села, выкинув сумочку на заднее сидение, и завела агрегат. Руки застыли на руле, я снова думала, а стоит ли. Но нажала педаль газа и поехала вдоль улиц. Я свернула на знакомую улицу и проехала к лесу. Успею ли я? Может, уже поздно? Мне показалось, что кто-то звонил, но я так спешила, что не стала поднимать трубку. Машину заносило на поворотах, я едва справлялась с управлением. Но облегченно вздохнула, когда увидела любимый до боли дом с высокими деревьями.

Ворота были закрыты, на территории стояла тишина. Я вышла из машины и прислушалась. Ничего. Только волны тихо шелестят о песок. Я проскользнула между решетками на воротах и прошла к главному входу. Огляделась. Никого. Неужели я всё-таки не успела?

Я села на ступени, ведущие ко входу, и подперла подбородок руками. Чьи-то шаги послышались мне, но я не подняла головы, посчитав, что мне показалось.

– Ты всё же пришла? – я услышала теплые ноты в его голосе.

– А ты ждал еще кого-то? – улыбнулась я.

Светлый, яркий, рыжий, он подошел ко мне и вгляделся в мои глаза.

– Да, как и тогда. Ты всё такая же, – нежная рука коснулась моей щеки, я больше не сдерживала себя и прижала его ладонь крепче. – Что ты собираешься делать?

– Я хотела извиниться: ты единственный, кому я не принесла своих извинений, – шепнула я. – Прости меня, Дарен, я не хотела, чтобы всё случилось именно так, как случилось.

– Узнаю мою Джессику, запутавшуюся, метущуюся, – его лицо приблизилось, мое сердце затрепетало. – Ты думаешь, что я уйду? Не бойся, я не хочу тебя отпускать. Надеюсь, ты больше не сбежишь от меня?

Мои глаза, полные слез, поднялись на него. Парень моей мечты улыбнулся и обнял меня.

– Я не хочу этого делать. Никогда.

Мы стояли и слушали, как шумят волны.

– Поехали в Италию? – спросил он, смотря вдаль.

– Но я была там, – отказалась я, поднимая на него взгляд.

– Зато ты не была там со мной.

– Ты прав, – тихо ответила я, положив голову на его плечо.

Да, решилась выбрать любовь. Любовь Дарена, который несмотря ни на что видел во мне меня, который любил меня безвозмездно. Мы всегда хотели быть вместе, всю жизнь провести рядом и, как бы смешно это ни звучало, умереть в один день. По-настоящему только ему одному я была нужна, только он мог сделать меня счастливой, только с ним я видела себя.

Мы уехали в Европу и провели там все летние каникулы: мы веселились до упаду, забыв обо всем, что произошло за то короткое время. Теперь я нисколько не сомневалась в своем выборе. Так оно и должно быть: Дарен был предназначен мне, и вот он теперь со мной.

Не нужно гадать «любит – не любит». Я знаю и чувствую: он любит. А большего мне и не нужно.