Далер – сладкая отрава

– А паника в кафе тоже произошла по вине какого– то запаха?

Как же это произошло. Небо опрокидывается вместе с заснеженными верхушками сосен, я падаю в сугроб. Снег проседает под тяжестью моего тела, и я проваливаюсь. На меня насмешливо глядят глаза пронзительной синевы. Весёлое лицо склоняется надо мной, и я чувствую обжигающие прикосновения Мишиных губ. Поцелуи на щеках, носу, лбу, уголках рта. Я задыхаюсь от внезапно нахлынувшей радости, тону в аромате морского бриза, хвои и полевых трав. А в голове не остаётся ни единой мысли. Лишь одно единственное желание– чтобы никогда это не прекращалось. Сердце стучит набатом, гулко бьётся в ушах, и мучительно– приятно, незнакомо, но в то же время постыдно тянет внизу живота.

– Вставай! – командует он, не давая опомниться, помогает подняться и тянет туда, где разноцветной кучкой столпился народ на получение лыж.

Свист в ушах, ветер подгоняет в спину, мороз пощипывает щёки, захватывает дух от скорости. Я кричу, подняв лицо к белому, ровному, словно простынь, небу. Крупные снежинки падают на лицо, приклеиваются к ресницам. Мне хорошо и свободно. Мы с Мишей смеёмся и мой серебристый смех путается, сплетается, словно нить с его густым, бронзовым. И всё это длится ровно до тех пор, пока я не валюсь под гору в снег. Лыжи перекрещиваются, палки летят в неизвестном направлении, под воротник и шапку забивается снег. Становится неприятно, холодно и обидно.

Заботливые руки поднимают меня, стряхивают снег с куртки, подают палки. Миша смеётся, пытается убедить в том, что вся прелесть зимних развлечений именно вот в таких падениях. Я с ним не соглашаюсь. Ругаю и снег, и лыжи, и простуду, которая обязательно нагрянет, ведь мои ботинки промокли.

В кафе было всё так же светло и шумно, будто бы несколько часов назад не переворачивались стулья, и не летела со столов, второпях сброшенная посуда, а толпа народа не прорывалась к выходу. Мне с одной стороны хотелось поговорить о недавнем происшествии, а с другой, я хорошо помнила чем обернулась моя попытка побеседовать на эту тему. Не то, чтобы мне не понравилось, скорее наоборот, просто теперь приходилось прятать глаза, что– то щебетать, любую глупость, лишь бы не возникло неловкой паузы, лишь бы небесного цвета цепкие глаза не смотрели так насмешливо, оценивающе и пристально. По этому я спросила совсем о другом.

– А в Эвилии чем ты занимаешься, тоже запахи изучаешь.

– Совершенно верно, – Михаил отпил из своей чашки. – Поверь, здесь есть что изучать.

– Ага, – ухмыльнулась я. – Чарующий дух тухлятины и сточных канализационных вод. По мне, так довольно сомнительное удовольствие.

– А вот этого, Вероника, не надо.

Лицо русоволосого бесшабашного парня стало строгим, брови сдвинулись на переносице. Я тут же отругала себя за то, что сморозила очередную глупость, продемонстрировала своё невежество. Этот парень слишком взрослый для такой, как я. Скорее всего, он больше не захочет меня видеть. Зачем ему дурочка– малолетка, да ещё и плохо воспитанная? И грош цена моим школьным оценкам и достижением, если я обычную беседу поддержать не в состоянии.

– Ты никогда не задумывалась над тем, почему Эвилы оставили свой язык, а на международном говорят лишь с другими народами, но ни как ни между собой? – невозмутимо продолжал Михаил.

– Нет, не задумывалась, – я отрицательно покачала головой. –Какое мне дело до разумных грибов, лебезящих и перед нами и перед нашими врагами– вампирами?

– Они не лебезят, что за детские выводы? Ты же взрослая девочка. Эвилы поддерживают торговые отношения между странами. Для чего им ввязываться в «Кровавый» конфликт, ведь их интересы ни одна ни другая враждующая сторона не ущемляет? Но мы отвлеклись. Ты же меня о запахах спрашивала. Ну так вот, международный язык для них слишком примитивен. Он не может передать всю информацию, требуемую нашим разумным друзьям. Ведь они общаются друг с другом не только с помощью извлекаемых звуков, но и с помощью запахов. И да, тут я соглашусь с тобой, довольно специфических запахов.

Миша допил свой чай, а затем подмигнув мне, озорно, по– хулигански произнёс:

– Ну до вечера, я зайду за тобой, будь готова к шести. Научу тебя на коньках кататься.

И не дожидаясь моего согласия или несогласия, исчез.

Придя в номер, я проверила входящие сообщения на своём мобильном. Ни одного звонка от Аришки, ни одного любовного признания от Ожегова. Плохой знак. Власть над классом утекала, как песок сквозь пальцы. Зато высветилось несколько сообщений от мамы. Пришлось перезванивать и лгать о своём чудесном настроении, о том, как катаемся с Аришкой на лыжах, как собираемся с классом на каток. О знакомстве с Мишей я, конечно же, благоразумно умолчала. Зачем пугать маму? В каждом парне она видела потенциальную угрозу моему целомудрию и довольно часто твердила, что мужчинам нужно только одно. Порой мне казалось, что мои высоконравственные родители вылепили меня из пластилина или купили в магазине, и никакого физиологического процесса между ними не возникало и в помине.

А вечером за мной зашёл Миша, и мы отправились на каток, где мой новый знакомый пробовал учить меня стоять на коньках. Но с коньками у меня отношения сложились ещё хуже, чем с лыжами. Я кричала, хватаясь за Мишину куртку, боясь упасть. Наконец, Михаил признал, что я совершенно не обучаема, и мы пошли гулять по заснеженным аллеям, вдоль косматых седовласых строгих сосен.

Глава 6

–Там не слишком холодно? – голос мамы звучал встревожено. – Говорят в Эвилии стоят сейчас сильные морозы.

Ох, бедная моя наивная мамочка! Она боится, что я замёрзну, хотя есть иные, более серьёзные причины для волнения. Например, моя тяга к широкоплечему русоволосому парню, гораздо старше меня. В чьём присутствии все мои сомнения, проблемы и дурные мысли улетучивались, растворялись в ярких эмоциях и впечатлениях. А вечерами, когда мы распрощавшись расходились по своим номерам, я грезила о новой встрече, ждала наступления следующего дня и надеялась на то, что он поцелует меня, как тогда, в первый день нашего знакомства. Я жаждала его прикосновений, тепла его кожи. От картин, что представляла я перед сном, становилось и стыдно, и жарко, и сладко, до шума в ушах, до головокружения, до томительного тянущего чувства в животе. О школе, о том, что как-то нужно будет налаживать отношения с одноклассниками и Аришкой, о предстоящей разлуке с Мишей думать не хотелось. Лишь порой накатывала обида, дурацкая, детская, на синеглазого хулигана за то, что прошло уже четыре дня, каникулы близятся к своему завершению, а он больше ни разу даже попытки не сделал, чтобы меня поцеловать. И не так торопливо, как в прошлый раз, а по-настоящему. А если вдруг он захочет пойти дальше? Пусть! Мы уже взрослые люди, имеем право.

– Чем займёшься сегодня ? -маме пришлось повторить вопрос, так, как мысли мои были уже далеко и от этой комнаты, и от мамы.

– Буду участвовать в гонках на ледодисках.

– А что это?

– Чисто Эвильское изобретение. Такой диск, который управляется взмахом руки. Вытягиваешь руку вперёд, и диск скользит по льду, трясёшь рукой– диск скользит быстрее. Поднимаешь руку вверх– диск взлетает в гору, опускаешь вниз и съезжаешь с горы.

– Но ведь нужны тренировки, чтобы уметь правильно управлять. Разве не так? А ты никогда этим не занималась. Вероника, это опасно. Даже не смей! Я всё расскажу отцу!

Трубка верещала так пронзительно, что пришлось отвести её от уха. Мама в своём репертуаре. Наверняка уже представила меня на больничной койке, а себя плачущей у моего изголовья. Её тревога, как это всегда и бывало, передалась мне. Но я тут же отогнала дурные мысли. Михаилу не верить просто невозможно. Это не мямля– Ожегов и не пустомеля– Денис. Миша серьёзный, ответственный человек, и он не станет подвергать мою жизнь опасности.

– Да не волнуйся ты, – маму нужно было срочно успокоить, иначе накрутит себя до нервного срыва, да ещё и отца заставит вмешаться. – Я же не одна буду. С нами инструкторы поедут.

– А Новогоднюю ночь где проведёшь? – мама успокоилась. –Что планируете с Аришкой?

– Соберёмся с девчонками у меня в номере, послушаем через Интернет поздравление триумвирата, потом погадаем.

Как же всё – таки тяжело лгать родителям, особенно если ты никогда этого не делал. И вот уже начинает казаться, что тебе не верят, что в голосе мамы звучит скрытая обида, и грусть, и разочарование.

– Жаль, что в гостинице нет рояля, -вздохнула мама. – Помнишь, как вы с девочками пели в прошлую новогоднюю ночь? Ты была такой красивой в своём бежевом платье за роялем…

Да, я была тогда очень красивой и очень счастливой. Пышные платья девчонок, дрожащие огоньки свечей. Гостиная утопает в тёплом волшебном свете, а мы поём романсы старого мира. И я сама себе кажусь героиней старомирской книги, когда люди не знали машин и ездили на лошадях, когда вместо электричества использовали живой огонь. Когда нашим домом, если верить писателям и историкам, была чудесная планета под странным названием Земля.

Я наслаждалась этим вечером, спокойствием и умиротворением. Мне тогда и в голову не могло прийти, что девчонки откровенно скучают и тихо ненавидят меня, что мечтают сбежать из уютной гостиной моего дома, чтобы встретиться с парнями. Мне лгали, мне льстили, а за спиной смеялись.

– Да, мам, – поспешила я завершить разговор, так как в дверь деликатно постучали. – Но мы обязательно что-то придумаем. Ну ладно, мне уже пора. Целую тебя и папу. Пока.

Ревели трибуны. Блестели ледяные трассы.

– Соревнование по скольжению на ледодисках объявляю открытым! Итак делайте ваши ставки!

Ведущий, на роль которого, выбрали какого– то Эвила скрежетал и лязгал в рупор. И этот скрежет показался мне зловещим. В голову вновь полезли непрошенные мысли: « А вдруг разобьёмся? А вдруг нам попадётся неисправный диск? А вдруг Миша не справится с управлением?»

– Не бойся, – шепнул мне мой спутник. Его горячее дыхание защекотало моё ухо, и от того сладко заныло в груди и в области солнечного сплетения. – Мы будем первыми.

Властитель вселенной, да что же это творится со мной? Ради того, чтобы стоять с ним на одном диске, ощущать на своей талии Мишину руку, чувствовать, как он дышит мне в макушку, я готова рискнуть жизнью и согласиться на эту авантюру?

– Участник номер один –гражданин Человеческого государства Денис Журавлёв со своей спутницей Светланой!– рявкнул ведущий.

Трибуны завыли и зааплодировали, приветствуя Дена.

Парочка встала на диск, ярко-жёлтого цвета. Парень нежно обнял белобрысую куклу, а та, самодовольно метнула на меня взгляд, полный превосходства. Думает, что я сейчас умру от зависти? Нет уж, не дождётся. Куда её Дениске, трусу и предателю до моего Михаила?

– Второй участник– гражданин Эвилии со своей спутницей, гражданкой Человеческого государства – Ариной Соколовой!

И вновь крики и аплодисменты.

Да уж, не задохнуться бы Аришке с таким спутником. Вот только, если Эвил встал на лёд, сразу ясно, кто победитель. А Денис то, каков! К чему тогда все эти признания в тамбуре? Тоже хотел поступить в институт, благодаря связям моего отца? Поступить и тайно встречаться со Светкой. А я дура уши развесила. Два дня, словно на крыльях летала.

– Четвёртый участник– гражданин Человеческого государства Ожегов Алексей со своей спутницей Алёной!

Ожегов и Алёна? Они встречаются или просто… А почему нас не объявляют. Мы, кажется третьи? И от чего Аришка так косится на меня, словно на её глазах из могилы поднялся мертвец? Что в её взгляде? Отвращение? Страх? Удивление, граничащее с жалостью. Да и Светка побледнела, прячет глаза, жмётся к Денису. Денис что-то шепчет ей на ухо, гладит по льняным кудряшкам, и глаза его полны дикого ужаса, гадливости.

Не думать! Не обращать внимания! У меня каникулы, а значит буду отдыхать. Вот вернёмся домой, тогда и разберёмся.