Миссия из прошлого

Но Джек отрицательно покачал головой.

– Нет, это только так кажется. Я был в этих местах с группой охотников на сернобыков. И поверьте мне, там очень трудная дорога: скалистая гряда, разбросанные везде обломки скал, камни в траве и, вдобавок, много глубоких оврагов. Не стоит рисковать там. – Джек старался придать своему голосу больше убедительности, но Владимиру показалось, что он, кроме излишнего волнения, уловил и еле заметные нотки мольбы. Джеку по какой-то причине очень хотелось избежать предложенного доктором Селивановым маршрута. Это несколько удивило Владимира: с чего бы это Джеку так беспокоиться о том, какой именно маршрут они выберут? Странно… – Пожалуйста, прислушайтесь к моему совету. Мы чуть удлиним свой путь, но зато точно выгадаем во времени. Я хорошо знаю эти места и уверен, что завтра днём мы уже будем на месте. Поверьте мне, не рискуйте.

Доводы Джека показались Владимиру вполне убедительными. Зачем им лишний риск? Но своё мнение он высказывать не стал, а решил подождать, что скажут его более опытные коллеги. Тем более, что решающее слово всё равно оставалось за ними. Туманов и Селиванов ещё с минуту изучали карту, а затем полностью согласились с маршрутом, предложенным ботсванцем.

– Ну ладно, с делами покончено, теперь можно и пообедать. Пойдёмте, – сказал в заключение Туманов и вместе с Иваном Юрьевичем направился к машине, около которой дружно обедала вся экспедиция.

Проводив их взглядом, Владимир повернул голову и увидел на лице ботсванца торжествующую улыбку, которая мгновенно исчезла, едва только Джек заметил, что на него смотрят. Джек широко улыбнулся Владимиру, блеснув белоснежными зубами, и торопливо пошёл вслед за руководителями экспедиции. Но промелькнувший в его глазах страх не остался незамеченным. Всё увиденное насторожило Владимира, и смутное, бессознательное чувство недоверия к Джеку навсегда поселилось в его душе. «Что-то тут нечисто. Джек явно темнит, надо бы приглядеть немного за ним», – хмуро подумал он, глядя в спину удалявшемуся ботсванцу.

Постояв немного в раздумье, Владимир решил не терять больше времени, и последовать примеру остальных членов экспедиции, уже приступивших к обеду. Ирина приветливо улыбнулась ему и тут же протянула кружку горячего кофе, налитого ею из большого пузатого термоса. Её улыбка мгновенно прогнала у Владимира напряжение и усталость вкупе с тревожными мыслями.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил он Ирину и, лукаво улыбаясь, неожиданно добавил: – Кофе из ваших рук – это целительный бальзам для уставшего путника.

– Пей давай, поэт, а то остынет! – бойко ответила ему девушка и весело рассмеялась.

– Что ж, мне остаётся только подчиниться прекрасной даме, – улыбаясь, ответил Владимир и покорно присел на землю.

Усевшись, он поднял глаза и увидел смеющуюся Ирину на фоне солнечного диска. Её прекрасная головка с пышной высокой причёской закрывала собой почти всё солнце, и солнечные лучи образовали вокруг её стройной фигуры сверкающий ореол. Тёмно-каштановые волосы посветлели и начали отливать нежным золотистым цветом. Солнечные лучи, как рентген, просветили её одежду и, словно лишившись вдруг одеяний, девушка предстала перед ним в своей первозданной, божественно-прекрасной наготе. Время и реальность утратили для Владимира всякий смысл, он ничего не слышал и не видел, кроме восхитительного, таинственно-сверкающего обнажённого тела своей богини. Её смех казалось, превратился в искрящиеся снежинки, которые вихрем кружили вокруг неё, а затем медленно падали к её ногам… Владимир зачарованно замер, затаив дыхание. Он во все глаза смотрел на неземной красоты лик богини, что околдовала его. Чувственные губы богини чуть приоткрылись, она что-то шептала ему. Владимир чуть шевельнулся, пытаясь услышать что именно, и в тоже мгновенье воздух вокруг внезапно замерцал, утратив прозрачность, рябь невидимых волн, как на потревоженной зеркальной глади тихого пруда, образовала впереди непроницаемую завесу и скрыло за собой волшебное виденье. Затем прошёл ещё один миг, и звуки окружающего мира горным водопадом обрушились на Владимира вместе с солнечными лучами, что били ему прямо в глаза, мешая смотреть. Владимир поспешно моргнул, и прекрасный образ богини мгновенно растаял в воздухе. Но девушка – земное воплощение прекрасной богини – осталась. Она стояла перед ним и смотрела прямо на него…

Владимир поспешно опустил глаза и, избегая больше смотреть на девушку, протянул руку к стоявшему на земле пластмассовому контейнеру. Не особо выбирая, он взял первую попавшуюся булочку с повидлом. Аппетита не было. К тому же, стоявшая жара и не располагала особо к обильному приёму пищи. Владимир медленно ел, запивая булочку сладким кофе, и мечтательно смотрел вдаль, на пустынную равнину. Ирина тихонько подошла к нему и села рядом. Никто не произнёс ни слова. Приятное, волнующее молчание никому не хотелось нарушать.

– Смотри, антилопы, – вдруг, негромко вскрикнул Владимир. Он легонько коснулся руки девушки и указал на круглую пустошь среди зарослей кустарника метров в пятидесяти от них. – Смотри…

На открытое место из кустарника вышли одна за другой шесть антилоп с длинными саблевидными рогами.

– Это ориксы! Я видела их на картинках… Какие же они красивые, – восхищённо промолвила Ирина, любуясь грациозными животными.

Ориксы неподвижно замерли, давая себя рассмотреть. Их большие тёмные глаза настороженно смотрели на людей. Владимир мысленно улыбнулся словам Ирины. Ориксы и в самом деле были очень красивы. Изящная тонкая шея, стройные длинные ноги, легкость и стремительность, застывшие в неподвижности… Витые рога у двух крупных самок достигали длины больше метра и смотрелись весьма и весьма эффектно, если не сказать грозно. Владимир не обманывался. Это действительно было оружие. Причём, весьма грозное оружие. Известны случаи, когда львы, пытаясь напасть на антилопу орикс, напарывались на её острые рога, как на шпагу. Сложный чёрно-белый узор на мордах и белый живот чётко выделялись на фоне серой равнины. Похоже, ориксов заметили не только Владимир с Ириной, кто-то из археологов неосторожно привстал и звон упавшей металлической тарелки прозвучал тревожным сигналом для осторожных антилоп. Слегка откинув голову с рогами назад, они стремительно бросились бежать, энергично размахивая длинными чёрными хвостами.

После короткого обеда, экспедиция, сохраняя прежний порядок, двинулась дальше. Грунт по-прежнему оставался очень тяжёлым для движения, и увеличения скорости, на которое так надеялись молодые археологи, не произошло. Колёса всё также вязли в песчаном грунте, а двигатели натужно ревели… Один раз передовая машина даже застряла, враз провалившись в песок выше колёсных осей. Самостоятельные попытки выбраться ни к чему не привели – колёса лишь ещё больше зарывались в песок… Только с помощью второй вахтовки и крепкого стального троса её удалось освободить из песчаного плена. Пришлось ехать ещё осторожнее. Однако относительно твёрдые участки старались проходить с максимальной скоростью, чтобы хоть как-то компенсировать потери времени.

Наконец, после трёх часов утомительного движения, вышли к искомому руслу древней реки, что когда-то питала собой озеро. Только вот вид этой самой древней реки нисколечко не обрадовал археологов. Ещё бы, ведь её ровные берега сразу круто обрывались вниз метра на три-четыре, превращая её тем самым в самый что ни на есть настоящий противотанковый ров. Только без эскарпов и противотанковых «ежей». Само дно, правда, было сухое, но обильно усеяно острыми камнями и остатками деревьев, которое принесло течение в предыдущие влажные сезоны. Не очень приятная вырисовывалась перспектива…

Все невольно устремили взгляды на Джека. Тот однако нисколько не смутился и весёлым голосом заявил, что всё в порядке, переправляться им тут вовсе и не нужно, как все почему-то дружно подумали. Им надо только немного проехать вдоль русла реки. А там… а там они спокойно переберутся на другой берег и поедут дальше, уже без всяких проблем.

– Верьте мне, – сказал он в заключение археологам и ободряюще улыбнулся. – Осталось совсем немного, дальше будет прямая ровная дорога.

И Джек не обманул их – ехать вдоль берега древней реки оказалось действительно легче. Твёрдые ровные участки на их пути встречались всё чаще и чаще, и машины с повеселевшими археологами резко увеличили скорость. А вскоре, нашлось и удобное место для переправы, о котором толковал им Джек. Склоны тут были пологие, камней на дне практически не было, и машины без всяких проблем благополучно перебрались на другой берег.

А дальше дорога стала ещё лучше.

К вечеру, за час до захода солнца, экспедиция достигла наконец того места, от которого следовало повернуть на юг, к конечной цели их путешествия. До холма, скрывавшего внутри себя остатки загадочного города, оставалось примерно тридцать километров. Дальше решили не ехать, а остановиться и переночевать.

Как награда за тяжёлый и безрадостный путь, окружающая местность вокруг стоянки приятно радовала взгляд. Песчаную почву, насколько хватало глаз, покрывал разноцветный ковёр из множества цветов. Их было много, целое море цветов, всевозможных форм и оттенков. После блёклой, унылой пустыни эти цветы буквально резали глаза своими сочными, яркими красками. Но особенно непривычно было видеть ярко-зелёную листву на колючих ветках кустарников и акаций – кто бы мог подумать, что они тоже могут цвести? Африканская растительность словно извинялась и спешила похвастаться перед усталыми археологами своей самобытной чарующей красотой.

Всё это буйство красок, естественно, возникло не случайно и не вдруг, его породили обильные дожди, прошедшие здесь несколько дней назад. Сейчас почва была сухой – вода сквозь песок быстро ушла вглубь, откуда её теперь достают длинные корни растений.

Именно обильная влага, пролившаяся с небес, позволила семенам и луковицам цветов, которые несколько засушливых лет находились в состоянии покоя, прорасти. Цветов было много, русские археологи едва успевали крутить головой, чтобы успеть рассмотреть их. Ирина насчитала более двадцати видов цветов, и каждый отличался неповторимой красотой. Но наибольшее внимание привлекли ярко-красные цветы «царь Чака». Они ярко взвивались языками пламени среди маргариток «намагуа», звёздных лилий, вереска, золотистых газаний. Незнакомый, приятный аромат витал над цветочной поляной, притягивая и маня. Ирина не удержалась и нарвала небольшой букетик цветов – всего девять разных цветков. Она не стала рвать больше, признавшись Ивану Юрьевичу, что ей просто жалко губить такую красоту.

Иван Юрьевич понимающе кивнул, а стоявшему рядом Владимиру сказал:

– Всё это прекрасно. Но вот нужной мне растительности я что-то здесь не нахожу.

– А что именно вы ищете? – полюбопытствовал Владимир.

– Рощу мерулы. Сладкие плоды этого любопытного дерева созревают лишь раз в три-четыре года, когда особенно жарко. Я давно мечтаю попробовать их, а в этом году, как мне сказали, они должны обязательно поспеть.

– Вон оно что… А я уж думал вы ищите дикие арбузы.

– Нет уж, спасибо, – Иван Юрьевич рассмеялся. – Они то мне как раз и даром не нужны. Я как-то по молодости попробовал один такой арбуз – горький и терпкий до невозможности, наш хрен с редькой и то слаще… Люди их не едят, а вот скот и дикие животные в сухое время охотно утоляют ими жажду… Погоди-ка, а это тебе, случайно, не Аркадий Александрович посоветовал попробовать этот самый дикий арбуз?

– Нет, не он. Это Сергей с Юрием. Заявили мне, что он слаще «астраханского». За уши не оттащишь, мол… Вот шутники! – Владимир тоже засмеялся.

Вдоволь налюбовавшись на цветочный рай, все трое отправились помогать разбивать лагерь и готовить ужин.

Через час четырнадцать человек дружно уселись вокруг большого костра. Ужинали молча, наслаждаясь долгожданной тишиной и покоем. Накопившаяся за день усталость постепенно брала своё, и после ужина, многие, расслабившись, стали откровенно клевать носом.

Сергею такая тишина вскоре надоела, и он, подскочив, сказал:

– Нет, так дело не пойдёт. Пойду включу автомагнитолу, если никто не возражает.

Возражений не последовало, и негромкая романтическая музыка вскоре зазвучала в ночной тишине. Сергей открыл в «Урале» обе дверцы, чтобы всем было лучше слышно.

Приятный мужской голос запел о неразделённой любви, о страданиях и горечи после расставания с любимой. Не понимая слов песни, молодые ботсванцы тоже внимательно слушали. Впрочем, слова тут особо были не нужны – грустная мелодия рассказывала обо всём сама.

Следующая песня оказалась знакомой для Владимира и Ирины, сидевших рядышком в нескольких метрах от костра. После первых же аккордов, Ирина не выдержала и призналась Владимиру:

– «Падал снег». Это одна из моих самых любимых песен. Я всегда её включаю, когда мне немного грустно или тоскливо.

Владимир посмотрел Ирине в глаза и, в свою очередь, признался:

– Она мне тоже очень нравится. Кажется, ей очень много лет, наверное, не меньше тридцати.

– Да, это очень старая песня. Я её часто слышала в детстве. Это самая любимая песня моей мамы. Она познакомилась с моим отцом на одной вечеринке. Вечеринка закончилась поздно, и он пошёл провожать её. Они шли пешком по ночному городу, тихо беседовали, и тогда, как в песне, тоже шёл снег. «Это песня нашей любви», – часто повторяла мне моя мама. – Ирина задумчиво помолчала, а затем добавила тихим голосом: – Я тоже люблю гулять по вечернему городу, когда идёт снег. Ветра нет, и большие пушистые снежинки медленно кружатся в воздухе, тают у тебя на лице, в ладонях… Или тихо, тихо падают невесомым пухом на землю, по которому так приятно идти…

– …а снег не знал и падал,

а снег не знал и падал,

земля была прекрасна,

прекрасна и чиста…

– проникновенным голосом пел молодой певец.

Владимир, поддавшись порыву чувств, не выдержал и, нежно глядя на девушку, тихо сказал:

– Я был бы безумно счастлив идти по ночному городу… вместе с тобой, Ирина. Ты очень красивая… – он осторожно дотронулся до локтя девушки, провёл по руке кончиками пальцев, затем легко сжал в ладони её тоненькие прохладные пальчики. Ирина не убрала руку, чего внутренне немного опасался Владимир, а лишь повернула к нему своё лицо и подняла глаза. Владимир смотрел в глаза девушки и тонул в них. При неровном свете костра её синие глаза стали тёмно-синими и завораживающе глубокими, словно синь бездонных горных озёр, с мерцающими где-то там, в глубине, загадочными огоньками. И эти огоньки звали и манили его…