Люди, которых к нелюдям относят

А нынешние свободные рыночные цены – они же и без налогов душат семейные бюджеты и всякий бизнес почище налогов!

Однако, хватило и на доступные для всех социальные блага с направлениями развития, и на достойную пенсию от маленькой зарплаты, но с учётом всех бесплатных благ в натуральном виде.

И на достижения международного уровня вполне хватало. И народную Конституцию поставили на страже божественных заповедей с тотальным исключением обмана, воровства, грабежей, пресыщения, прелюбодеяний и насилия,

Так ведь зато «преуспевали» и в вечных ожиданиях стрессов от возмездия за преступления, вместо того, чтобы чувствовать себя постоянно умиротворённым и вставать каждое утро с чистой совестью перед собой, ближними и дальними.

Но разве в этом не путь к реабилитации процветающего Социализма с равенством, братством и справедливостью, без всяких революций, экспроприаций и безработицы – на основе свободы труда, с возвратом к труду хотя бы на местных государственных производствах, без частных посредников?

И как же после этого борьбу государства за полную свободу всему исключительно вежливому, уравновешенному и добропорядочному – можно спутать с фейками про авторитарные режимы против коммерческой торговли капиталом?

======

И, ох уж этот частный и свободный капитал!

А он известен и как сумма денег, обобщающая меру материальной и интеллектуальной состоятельности его владельца и как одноимённый труд К. Маркса, подвергшего анализу и критике саму систему капиталистического развития, с выводом о необходимости и неизбежности её смены на более справедливую в отношениях между людьми – чем та, которая строится на неадекватной эксплуатации наёмного труда.

Но вот вопрос: только ли эксплуатацией наёмных рабочих исчерпывалось прирастание капитала прибылью – или он мог прирастать и без всякой эксплуатации наёмного труда?

Наверное, (по мере разрастания пролетарских, как мирных, так и революционных выступлений), точно таким же вопросом озаботились и сами владельцы капитала, в том числе и поиском иных вариантов его накопления, менее обременённых затратной заботой о пролетариате, а в идеале и полным бы отказом от него.

Подсказка лежала в анализе Марксом функции денег – как условного эквивалента ценности любых товаров и одновременно, как средства расчёта при купле-продаже товаров.

Из чего (если абстрагироваться от экономических закономерностей) оказалось, что в каждом свободном частном порядке появляется возможность сосредоточиться на производстве не товаров, а самих денег без товаров. На них и приобретать любые товары, производимые другими – на свободном международном рынке с обменом денег на товары. Благо, способов добычи как легальных, так и нелегальных денег – всегда великое множество! —

Разумеется, ответственность перед законом за это не снимается, а правоохранительные органы власти прикладывают немало сил и налоговых средств для ликвидации негативных последствий от подобных проявлений.

А в том и проблема, что действенны эти меры только тогда, когда правонарушитель схвачен за руку, вина доказана, приговор вынесен и реализован. И выходит, что до этих-то моментов разрешено всё, что не запрещено законом, но и категорически запрещено, а ответственность реализуется – если подпольное зло извлечь на свет. А если нет?

А если нет – оно само извлекается, легализуется и становится безупречно законным через результирующую оценку одной и той же легальной официальной банкнотой. Никто не способен отличить, от каких она деяний: она отнюдь не фальшивая и ничем подпольным не пахнет.

=====

Однако это речь о маргинально-криминальном подполье. А чем, спрашивается, не прочная крыша для подпольных деяний – сама юридическая п р а в о в а я неприкосновенность частной деятельности с её коммерческими тайнами?

Ведь в подобной ситуации, пользуясь законной правовой защитой, требуется всего лишь открыть, пусть и не очень прибыльный, но публичный и безупречный бизнес, наладить во мраке же негласную связь с поставщиками грязных банкнот и успеть перемешать их с пачкой чистых, а далее – по легальной схеме накопления и само-умножения (раскрутки) в частных банках и фондах способами частного кредитования, инвестиций и дальнейшего расширения масштабов бизнеса и накопления прибыльного капитала.

И если логика верна, можно достаточно определенно предполагать – чем, без особой нагрузки на легальный бюджет, питается международная оппозиция, мигранты и эмигранты, а также новоявленная террористическая угроза. Какие финансы организуют демократическое волеизъявление, цветные революции, саму власть, и наполняют капиталы самых состоятельных.

Но может легче озадачиться совсем иной проблемой?

2. Зачем придумана частная собственность

И, действительно, зачем, если всегда существовали традиционные формы индивидуальной, семейной и добровольно объединяемой коллективной собственности, которые вместе с собственностью интеллектуальной – исчерпывающим образом определяли жизнь и деятельность людей.

Исключением, разве что, может служить потенциал ещё не задействованой земли, которая в обобщёном виде именуется государственной.

Но в современном демократическом обществе и государство не является владельцем общенациональной собственности – как когда-то при государях-императорах.

Теперь избиратели поручают государственной власти – временные полномочия (на срок избрания очередного созыва) – с мандатами на распоряжение природными и трудовыми ресурсами, денежными потоками, а по сути жизнями и судьбами граждан государства.

Так ведь и с частной формой собственности не было бы никаких особых проблем, если бы к ней без всякого электорального отбора лучших – не продолжали свободно покупаться частные в л а с т н ы е п о л н о м о ч и я по распоряжению купленной частью природных и трудовых ресурсов, денежных потоков и доходов граждан по своему личному усмотрению выгоды из общества и природы.

А тогда частная собственность по-русски – это не форма собственности, а политический инструмент обособления частей общенациональной собственности, с тем, чтобы легализовать присвоение не столько собственности, сколько государственных полномочий по организации труда, определения результатов труда и распределения продуктов труда по частному усмотрению свободных тарифов, цен и регламентации труда.

Но ведь нечто подобное было возможно во времена принципиального деления общества на господ и рабов! А считать, что физическое рабство давно заменено на добровольные наймы, значит принципиально игнорировать ещё одного принудителя – нужду, способную фактически добровольно толкать на любые серые договоры и наймы, в обоюдный обход всяческих законов и кодексов.

Таким образом, в одном и том же обществе образуется д в о е в л а с т и е: – официальное демократическое, вперемешку с частно-экономической.

Но капитальная проблема и демократический нонсенс в том и состоит, что частно-экономическая не только не проходит никакого электорального отбора избирателями общества.

Она формируется спонтанно и по единственному неодушевлённому критерию -персональной финансовой состоятельности, с никому неизвестными источниками её происхождения.

Спрашивается, что же это за государство, которое свободно, за деньги вместо мандатов, торгует полномочиями по распоряжению природными и трудовыми ресурсами, денежными потоками и судьбами своих граждан – с никому неизвестными и никем не избираемыми частными лицами?

======

Странное, однако, дело – какие бы реформы сегодня не затеять – все они ведут к «прогрессивному» капитализму. Да так, будто не только Евроамерика, а весь белый свет на нём клином сошёлся.

Можно было бы смириться с этим и в России, познавшей социалистическую альтернативу.

Можно, да не совсем! Поскольку только в России от частной собственности и избавились, наконец, революционным путём и все последующие «реформы наоборот» могли означать всего лишь р е в а н ш за поражение царской династии со всем её окружением и с возвратом богатейшей в мире российской бонанзы в лоно клановой аристократической Синекуры. Соответственно со всем остальным большинством народа – в клерках, рабсиле и прислуге.

А судя по тому, с каким снобистским остервенением принялись рушить социалистические памятники и развешивать ярлыки типа «совков» и «коммуняков», по тому, как старательно восстановили господскую Думу столетней давности, и по тому – как запела Церковь про царскую династию в святцах и большинства русского народа в антихристах – и м е н н о э т о чуть и не случилось вместо перехода к прогрессивному капитализму.

Но точно также отказ от идеологического занавеса с открытием свободных зон сношений с Западом и признанием западных же норм м е ж д у н а р о д н о г о правового поля – предоставили Западу великолепный шанс взять реванш у России и на международной арене – за многие поражения от русского оружия.

Но теперь не силой, а вполне цивилизованными правовыми нормами противостояния коммунистическому тоталитаризму с тесным слиянием отечественной и зарубежной (эмигрантской) аристократии под общим флагом свободного праволиберального движения за свободную частную собственность без вмешательства в неё государства.

Однако, по простой незамутнённой логике – невмешательство государства и в новое понятие о частном праве могло бы быть вполне правомерным, если бы всё, что под ним творилось – оставалось добропорядочным и не вызывало необходимости применять Кодекс об уголовной и иной ответственности.

Только в том и дело, что частное право – не готовый презент с небес. Оно, как известно, способно наполняться и честным трудом, и рабством, и военной силой, и грабежами с мошенничеством. А достаточно лишь успеть з а р е г и с т р и р о в а т ь частное право – как всё становится вполне легальным и цивилизованным!

Но только те правоотношения, в которых норма права защищает интересы государства, являются общественными интересами всего народа (страны). Все остальные правоотношения в которых не защищается общественный интерес – являются частными.

Да, при свободном рынке частное право является действующим и эффективным, но всего лишь о с т а т к о м тех отношений, в которых общество поднимается до заключения общественного договора с созданием государства и гражданского общества.

Нельзя также не учитывать той особенности, что реальная жизненная позиция частного права харакеризуется принципиальным индивидуализмом, с присущими ему принципами:

– все индивиды равны и равноценны в своих правах и обязанностях перед сообществом. Но требование равенства и есть та самая прелюдия к появлению социализма, обосновывающего построение обществ, в которых нет частной собственности, вводится обязательный производительный труд и коллективистские начала в организации труда, досуга, быта людей без частных посредников-работодателей, с непосредственным трудом на своё Отечество и доступными каждому собственно зарабатваемыми социальными благами и направлениями всеобщего развития;

– каждый индивид обладает свободой выбора. Но при этом свободный выбор имеет ввиду выбор концепции на частной собственности и деяний, и почему-то не является свободным для собственности общенациональной, с государственным регулированием различных интересов;

– никто не может эксплуатировать индивида для достижения целей других членов или структур сообщества. Но с этим трудно согласиться при частном праве, включающим в частную собственность живую рабочую силу индивидов.

Обеспечение частного интереса осуществляется с твёрдым педалированием на свободу частных деяний и самоизъявления, в тесном сочетании с защитой собственности от государственного произвола.

К которому ни в коей мере не следует относить естественное и неизбежное вмешательство государства в частные деяния для защиты граждан от злоупотреблений частными правами и свободой.