Мы упадем первым снегом

– Здесь ты в безопасности, – говорит она тихонько. – В Аспене тебе нечего бояться.

Я едва осматриваю свою новую временную комнату. Все, что я успеваю заметить, – это мечту: деревянную мебель в стиле рустик, гирлянды и множество украшений. После чего я быстренько забегаю в душ и снова спешу на улицу.

С картой трасс в руках, которую я позаимствовала у Рут, я выхожу из небольшого автобуса, который доставил меня прямо в горы Сноумасс. Я бездумно смотрю на красочную картинку с многочисленными описаниями, пока не нахожу маленький символ школы лыж и сноуборда.

– Привет, – слышу я голос рядом с собой. Я поднимаю глаза и вижу лицо пожилого мужчины, чья темная борода кажется почти белой от снежинок. Он указывает на кабинку канатной дороги. – Поедем вместе?

Я пробираюсь навстречу к нему по снегу:

– А я отсюда попаду в школу лыж и сноуборда?

– Конечно. Нужно будет выйти на второй остановке.

– Отлично. О, Боже, я раньше на таком не ездила. Он может упасть?

Мужчина распахивает передо мной дверь и пожимает плечами:

– Наверняка. Но я такого еще не видел.

– Какое облегчение, – бормочу я себе под нос, уже занося ногу в кабинку. – А в принципе? С точки зрения статистики? Насколько безопасно…

Дверца захлопывается. Супер.

Когда кабинка трогается с места, мне становится не по себе. Не скажу, что я боюсь высоты, но… она скрипит! А скрип на высоте нескольких сотен метров вызывает у меня подозрения. Вот почему я всегда считала мазохистами тех, кто садится на колесо обозрения с сияющей улыбкой.

Крепко вцепившись в холодную скамейку, я пытаюсь не думать о том, найдут ли мое разбитое тело в сугробах прежде, чем я обморожу конечности. Но, как ни парадоксально, чем выше поднимается кабинка, тем спокойнее бьется мое сердце.

Именно открывающийся вид избавляет меня от страха. Горы в Аспене очень красивые. Они не оставляют места для неприятных чувств. Сама того не осознавая, я прикладываю ладонь к прохладному стеклу и вглядываюсь в горизонт. Может быть, именно на заснеженных вершинах я потеряю голову и обрету душу.

Надо мной небо, подо мной земля, а вокруг – покой.

Сойдя на второй станции, я неожиданно проваливаюсь в снег по самые голени. Джинсы промокают за несколько секунд, и я решаю срочно купить болоневые штаны. Например, на eBay.

Сначала я совершенно теряюсь. Издалека слышен смех детей и их разговоры, но самих детей не видно. Передо мной лишь бескрайнее снежное полотно, а внизу – далекие крыши аспенских домов.

– Ладно, – бормочу я и смотрю на черную доску, на которой нарисована картинка, похожая на ту, что была на моей карте лыжных трасс. – У тебя все получится, Пейсли. Вот увидишь.

Я трачу несколько минут, чтобы разобраться в карте.

И около пяти минут бреду по утрамбованному снегу, пока в итоге – наконец-то! – не добираюсь до склона.

Передо мной суетятся люди в теплых костюмах – отдала бы что угодно за такой костюм! – и учат детей первым движениям на лыжах и сноуборде. Я с трудом стряхиваю мокрый снег с джинс и ботинок, прежде чем ступить на твердый снег трассы и подойти к подростку, который стоит ко мне ближе всех. Он уже взял сноуборд под мышку и собрался уйти в другую сторону.

– Эй! – я поднимаю руку и машу, чувствуя себя как потерпевшая, которую только что нашли спасатели. Он меня не слышит. Задыхаясь, я снова кричу:

– Эй! Сюда! Да, это я тебя звала!

Когда я наконец добираюсь до него, то уже тяжело дышу. Из-под шлема выглядывают кончики его каштановых волос. Кажется, у него стрижка в стиле Джастина Бибера, которая в моде уже несколько лет.

– Ты здесь хорошо ориентируешься?

Под ярким небом я вижу, как он краснеет. Его щеки и лоб украшают крупные прыщи: должно быть, он только-только вступил в пубертат.

– Салют, – бормочет он, не глядя на меня. Похоже, крепление для ног на сноуборде для него гораздо интереснее, чем я.

– Слушай, можешь отвести меня к кому-нибудь главному?

Он кивает, поворачивается и идет вперед, не говоря ни слова. Я плетусь за ним, на ходу уворачиваясь от двух детей, которые в противном случае оторвали бы мне ноги своими лыжами.

– Вон там, – говорит парнишка. Я даже не успеваю понять, кого он имеет в виду, как он исчезает из виду.

Вздохнув, я окидываю взглядом трассу. Повсюду разноцветные костюмы. Все одинаковые на вид. Люди дико кричат, смеются, дети визжат от радости. Здесь невозможно кого-то разглядеть, тем более что я даже не знаю, кого ищу, и…

– Что тебе здесь нужно?

Я моргаю и узнаю парня, внезапно оказавшегося передо мной. Я бы узнала эти глаза где угодно.

Это Нокс, сноубордист.

Мне жаль людей, которых я обидел, пока мне было больно

Нокс

Еще у Кейт я заметил припухлость на лице девушки. Не знал, связано ли это с тусклым светом, да и не хотел присматриваться. Честно говоря, я не выспался, был с похмелья и не волновался ни о чем, кроме своей раскалывавшейся головы.

Однако сейчас на ней уже отчетливо виднелось то, что я едва заметил утром. Припухлость покраснела, но еще не позеленела. Что бы с ней ни случилось, это произошло не так давно.

Ее огромные, синие, как ледник, глаза смотрят на меня так, словно она увидела призрака. Губы приоткрыты, и в ярком солнечном свете я вижу тонкий белый шрам на линии челюсти. Я смотрю на ее миниатюрную фигуру и с трудом сдерживаю смех, когда замечаю, что ее джинсы промокли до колен. Поскольку она по-прежнему ничего не говорит, я машу рукой у нее перед лицом:

– Эй! Ты что, немая?

Она быстро моргает несколько раз подряд и отмахивается от моей руки, словно от назойливой мухи. Уголки моего рта снова дергаются.

– Отстань. Я ищу кое-кого.

– Пока что не очень удачно, да?

Она бросает на меня неодобрительный взгляд, а затем решает отвернуться и дальше бесцельно разглядывать окрестности.

Я вздыхаю.

– Знаешь, я бы с удовольствием оставил тебя здесь и подождал, пока ты в ближайшие две минуты не попадешь под лыжи, но, к сожалению, это моя ответственность. Так что, – я машу руками в сторону боковых проходов, – не могла бы ты продолжить свои так называемые поиски там?

– Это… – она замолкает на полуслове, ненадолго закрывает глаза, а затем устремляет взгляд в небо. Затем медленно поворачивается ко мне. – Твоя ответственность?

– Да. Ответственность. Знаешь такое слово? Могу перефразировать, – я невозмутимо наклоняю голову набок. – Мораль. Чувство долга. Совесть. Ответственность. За…

– Я не тупица!