Тёмная молитва

Я повернулся к окну. Звук доносился с улицы.

Дежавю. Это уже было. Сейчас я отодвину занавеску и увижу ворону. Что ей здесь нужно? Может, успокоится и улетит? Однако стекло звенело так, будто она готова разбиться об него, лишь бы ворваться ко мне.

Я резко отодвинул шторы. Ворона гаркнула, глядя черным глазом прямо на меня, точно узнала. Не успел я опомниться, как она расправила крылья и улетела.

Несколько минут я задумчиво простоял у окна в тумане хаотичных беспорядочных мыслей. Затем лег обратно в постель. Я все еще слышал стук. Это было мое сердце. Оно что-то хотело ответить вороне, но я не мог разобрать что именно.

«Она прилетает каждый раз, когда я приношу домой голову», – пронеслись в голове предательские мысли. Я тут же постарался себя успокоить. Прилетала и прилетала. Не бояться же мне теперь каждой птицы в конце концов!

Следовало прекратить заниматься самобичеванием и позвонить начальству, пока я не потерял работу. Однако, вместе с тем как сердце постепенно успокаивалось, меня снова клонило в сон. Я с трудом перевернулся на другой бок. Дела подождут.

Я вообще спал по-настоящему?

Этот вопрос вырвал меня из дремы. Постель пропиталась потом. Я непроизвольно прикрывал нос от собственного запаха. Двигал головой, пытаясь найти сухое место на кровати. С меня текло ручьем. Хотя я до сих пор не переоделся, как пришел с работы и завернулся в одеяло, мне все равно было холодно. Видимо, знобило.

Положил руку на лоб. Отдавало жаром – расплата за ночные путешествия. Я почти обрадовался, что заболел. Вызову врача, получу больничный, смогу объясниться перед Геннадием Александровичем.

Встал за градусником, но прежде с тревогой себя осмотрел. Одежда, конечно, была на мне помятая, но никаких следов вылазки на улицу я не обнаружил. Взял с полки градусник и заодно поставил телефон на зарядку.

Наташа на меня вчера обиделась, – вспомнил я и рассердился. Нашел о чем думать! Мне что, двадцать лет? С тех пор как мы с женой расстались, у меня никого не было. Отсюда излишняя эмоциональность. Да и Наташа не глупая, догадалась, что я не в порядке. Молодец, вызвал подозрения. Уверен, на работе и без этого ходят слухи о моих странностях!

Я попытался вспомнить, что со мной происходило перед тем, как случился первый «приступ» в новолуние. Затем сравнил с событиями следующего. Ничего особенного выделить не удалось. Все было как обычно, день сурка. Работа, дом, пиво.

Градусник показал температуру тридцать восемь. Я с облегчением включил телефон и набрал Геннадия Александровича. Несколько минут он меня журил за то, что не брал трубку и не предупредил о болезни заранее, но не слишком сердито – заменить меня было кем. Я пообещал отчитаться о сроках, которые обозначит врач, и вернуться к работе как можно скорее. На этом распрощались.

Прежде чем звонить в поликлинику, решил принять душ. По пути в ванную заметил, что один кроссовок в прихожей откинут в сторону, под комод. Я замер, не решаясь вернуть его на место. Раньше я всегда оставлял обувь аккуратно на коврике возле двери. Вчера я был слишком уставшим, чтобы следить за такими мелочами. Или причина была в другом? Пока я мылся, то непрерывно убеждал себя, что слабость в теле вызвана переутомлением, недосыпом и температурой. Не мог же я никуда выходить этой ночью. Я ведь должен был бы помнить хоть что-то!

Во сне я шел не останавливаясь.

…и наступал на кровь…

Я выскочил из ванной и осмотрел в прихожей оба кроссовка со всех сторон. Грязная подошва, к пятке прилипла жвачка, но никаких следов крови не обнаружил.

После того как я вытерся и переоделся в чистую домашнюю одежду, почувствовал себя немного лучше. Я включил на ноутбуке музыку из своих аудиозаписей в ВК и лег обратно в кровать в надежде под нее заснуть. Хотя в колонках играл старый добрый Linkin Park, песни казались чужими, раздражающими. Даже музыка обернулась против меня. От затяжных криков Честера разболелась голова. Комната казалась мне тесной, словно будка у собаки. Вот бы забыться на дне бутылки. Лучше навсегда, как Честер когда-то решил все свои проблемы одним простым решением…

Я поставил музыку на паузу. Не хватало мне еще мечтать о самоубийстве.

В холодильнике было пиво – оно бы меня взбодрило, но мне и думать не хотелось о том, что придется вновь появляться на кухне. До чего же я докатился – боюсь передвигаться по собственной квартире! Может, было бы легче, если бы я знал, что со мной. Без особого энтузиазма я попробовал загуглить про лунатизм.

Оказалось, это не редкое явление. Современная медицина называет его сомнамбулизмом. Им страдает около 2% населения земли. Чаще всего дети до 16 лет. Причины бывают разные: эмоциональные потрясения, дефицит сна, заболевания внутренних органов, повреждения головного мозга. Ничего из перечисленного мне не подходило.

В основном лунатики ограничивались сидением на кровати или прогулкой на улицу. Причем, если они уходили далеко от дома, то имели все шансы заблудиться и получить травму или обморожение. Люди, подверженные этому явлению, скорее сами нуждались в помощи, чем несли опасность окружающим. Явно не мой случай: отрезание головы – действие посложнее, чем невинные прогулки. Значит, вероятность, что я совершаю убийства во сне, а потом заставляю себя же искать по городу части тела, исключается почти наверняка. Почти…

С латиницы термин «лунатизм» переводился как «лунное безумие». Раньше люди верили во влияние фаз луны на человека. Позднее ученые объяснили, что подобное расстройство сна чаще происходит при лунном свете, так как человеку для передвижения нужно видеть.

Остаток дня я провел, читая статьи о влиянии луны на человека. В основном встречались сайты по эзотерике и астрологии, иногда попадались и научные исследования. Я просматривал все подряд до тех пор, пока информация не начала повторяться.

Оторвался от экрана я только ближе к вечеру, когда пришел врач. Уставший седеющий мужчина провел осмотр без интереса, будто куда-то торопился: послушал легкие, прописал таблетки, спешно выписал больничный и ретировался.

Говорят, сон лечит. Я пытался снова заснуть, но голод постоянно напоминал про кухню. Там лежало куриное филе. Нужно только открыть морозилку…

Я заказал доставку пиццы, готовить сил не было. Потом, когда наступит срок платить за ипотеку, буду жалеть о напрасно потраченных деньгах, а пока наслажусь моментом. Я не ел со вчерашнего дня, пицца показалась безумно вкусной. Сытость не принесла облегчения. Сон по-прежнему меня избегал. Я пробовал плотно занавешивать шторы, накинул на карниз плед, чтобы исключить любое попадание света в комнату, включил на «Ютубе» успокаивающий шум дождя, лежал в полной тишине, так и не сомкнув глаз.

Утром направился в аптеку за прописанными от простуды таблетками. Передвигался с трудом, кажется, температура продолжала подниматься. Хотел купить снотворное, но возле кассы передумал: вдруг я снова окажусь в том бесконечном жутком коридоре и больше не смогу проснуться.

В полдень заставил себя пойти на кухню за пивом. Сразу как вошел, обо что-то споткнулся. Это был пакет с замороженными овощами. Я слишком устал, поэтому постарался убедить себя, что помню, как сам его уронил на пол. Хотелось избежать очередного самоанализа.

Сразу задвинуть крышку не удалось, словно в воздухе возникло невидимое препятствие. Я невольно начал рыться в морозилке. Для начала вытащил курицу – приготовлю на обед, затем пачку сливочного масла – начатое уже почти закончилось. Хватит претворяться. Решительным движением я отодвинул в сторону всю разморозку и достал обе головы.

Они принадлежали мужчинам. У обоих отсутствовали языки и глазные яблоки. Шеи выглядели так, будто их скорее оторвали, чем отрезали, – еще одно доказательство, что убийца не я. У меня бы на такое сил не хватило, я даже не знал, как это можно сделать. Кто из людей способен сотворить подобное? Должно быть, использовались какие-то пыточные инструменты.

«Если, конечно, это вообще был человек», – вдруг пробежала у меня странная мысль.

Я тут же призвал себя к рациональности. Если я хочу докопаться до истины, лучше опираться на факты и логику. Всему должно быть объяснение. Начнем с того, что зверь, способный разорвать человека, вряд ли передвигался бы по центру Питера незамеченным, даже если он выходил бы на охоту лишь ночью. Повсюду в городе развешаны камеры. И что это вообще за зверь такой может быть?

Кто бы ни совершил эти убийства, он или они делали это где-то в другом месте, не там, где я находил головы. Конечно, есть вероятность, что в темном подвале я не заметил труп с оторванной шеей, но я знал совершенно точно – его там не было. Откуда? Неизвестно.

Вновь вступает в свои владения иррациональное. На первую голову я набрел в кустах недалеко от пляжа Финского залива. Я не пытался искать тело. Все мое существо вопило, что останки находятся где-то вне поля моей досягаемости.

Охваченный азартом, я перенес головы в гостиную и поставил на пол. Вся моя квартира состояла из теней и узкой полоски света, пробивающейся сквозь щель в задернутых шторах. Я сел на диван, опершись локтями на колени, и продолжал смотреть на свои трофеи.

Полумрак не мешал мне сравнивать головы (я уже хорошо запомнил каждую черточку на искаженных лицах): цвет кожи, примерный возраст и предположительная национальность. Все это плохо поддавалось определению из-за процесса гниения, пусть я и держал их в морозилке. Значит, убийства происходили за некоторое время до полнолуния. Еще после первой ночной вылазки я прочитал в интернете много информации о разложении тел после смерти, но в любом случае, чтобы установить точную дату кончины, мне не хватало настоящего образования. Я предполагал, что прошло не более двух недель.

Все потуги оправдать себя рушились о тот факт, что в полнолуние я точно знал, где находится предмет моих поисков. Ответы прятались в моей собственной голове.

Меня это мало сейчас беспокоило. Я уже не пытался разрешить загадку. Кажется, температура снизилась, мне полегчало. Перестал волноваться. Мне даже было… Мне было хорошо, можно сказать, приятно. Да, пожалуй, так бы я описал свое состояние. Приятное. За окном гаркнула ворона. Я опомнился и отнес «трофеи» обратно в морозилку. Остаток вечера я провел за просмотром сериалов и не заметил, как провалился в беззаботный сон.

Следующий день я прибывал в том же приятном умиротворение. Коктейль из возбуждения и спокойствия. Температура больше не возвращалась. На улицу выходил только за пивом и продуктами. Иногда серфил интернет в поисках информации про обезглавленные трупы, но делал это лениво, скорее из необходимости, и ничего похожего на мою ситуацию не нашел, хотя каких только фотографий там не насмотрелся – «расчлененка» на любой вкус.

Ничего удивительного, если учесть, что Питер занимает первое место по количеству зарегистрированных случаев сумасшествия в России. Как бы они не внесли в свой список еще один… От изучения всего этого зверства становилось тошно. Я решил закончить. Теперь я знал, почему город, в котором я живу, называют «Расчленинградом». Здесь не только совершают убийства с пугающей частотой (во всяком случае, такое впечатление у меня сложилось), но и с особым удовольствием освещают эти события в прессе, будто журналисты и читатели только и ждут новых подробностей. Для кого-то эти изуверства – страдания, которых не должно было случиться, а для кого-то занимательный сериал. Значит, рано или поздно случай, похожий на мой, должен попасть в СМИ. Придется и дальше следить за новостями.

К своему облегчению, я обнаружил внутри себя протест по отношению к темной правде о своем городе и к насилию в целом. Еще одно доказательство в пользу того, что я не убийца и не могу им быть в принципе. О том, почему головы в морозилке вызывают у меня хорошее настроение, я постарался не задумываться.

Так, без особых происшествий я провел больничный. Все беспокойства остались где-то за пределами задернутых штор. Мне удалось отдохнуть. Как обычно, когда у меня появлялись свободные дни от работы, я обнаруживал, насколько одинок, но теперь у меня имелась причина: нельзя никого подпускать к себе близко. Для их же безопасности. Впрочем, все и так забыли о моем существовании – никто мне не писал и не звонил.

Кроме Наташи. Пару раз она справлялась о моем самочувствии.

Примерно год назад жена сбежала от меня к какому-то дантисту. Думаю, они крутили роман за моей спиной уже давно, учитывая, как скоро они поженились. Меня это сильно подкосило. Ушел в запой, уволился с работы и так бы продолжал пить, если бы не закончились сбережения. Затем пришлось собраться, чтобы выжить и не потерять хотя бы жилье – ненасытное ипотечное животное, требующее раз в месяц обильную жратву. Устроился на работу в интернет-магазин.

Где-то через два месяца в нашем коллективе появилась Наташа. Она, будто намеренно, выставляла на посмешище мою угрюмость своей чрезвычайной приветливостью. Происходило это исключительно в рабочее время. Открытая к общению симпатичная разведенка. В коллективе она нравилась всем. Ее приглашали на свидания, и, надо признаться, я в тайне радовался тому, что она всем отказывала.

Если бы я вспомнил, что значит быть мужчиной, уверен, у нас с ней могло бы получиться. Наверное, пока я на больничном, она обедает с этим Алексеем из отдела маркетинга. Впрочем, какая разница. У меня было двадцать девять с половиной причин не приглашать ее на свидание, где двадцать девять с половиной – это цикл, который совершает смена фазы луны. На данный момент, у меня оставалось еще девятнадцать суток для бесполезных самокопаний.

Вот, допустим, взять того дантиста. Он разбил мою жизнь, сделал из меня дурака. Хотел бы я отрезать ему голову? Возможно, но главную обиду я затаил на жену. Ведь мы клялись друг другу в верности. Что, если в следующее полнолуние я найду ее голову?

– Ваня, ты опять меня не слушаешь! В следующий раз пойду обедать вон с тем деревом за окном, беседа и то оживленнее получится! – воскликнула Наташа.

– Прости, я задумался.