Проверка на прочность

Проверка на прочность
Зоя Зайцева

Возможно ли подняться со дна, когда кажется, что весь мир обернулся против тебя, а судьба играет злую шутку? Лиза Груздева уверена, что вся ее жизнь – настоящая проверка на прочность, и она не уверена, что сможет дойти до конца, не оступившись.

Проверка на прочность

Зоя Зайцева

Дизайнер обложки Амелис

© Зоя Зайцева, 2023

© Амелис, дизайн обложки, 2023

ISBN 978-5-0062-0700-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящаю эту книгу моим сестрам. Уля и Оля, я вас люблю. Знаю, что впереди вас ждет прекрасное будущее!

ГЛАВА 1

Заветное желание

– Елизавета, еще раз повтори то, что я тебе сказала!

Женщина кричала, глядя на свою дочь, абсолютно не думая о том, что в соседней комнате сидят родственники и все слышат. Она выйдет из комнаты Лизы и с добродушной улыбкой позовет всех пить чай с медовиком, ведь сегодня день рождения. И мать не заботило то, что именинница стояла перед ней и всеми силами старалась не разрыдаться.

– Мам, я уже повторила, зачем ты заставляешь меня?

– Не хочу слышать лишние слова, говори то, что должна!

Заправив прядь русых волос за ухо, Лиза выдохнула, прикрывая карие глаза недлинными ресницами, чтобы предательские слезы не вырвались наружу. Лиза старалась сделать выражение лица максимально безразличным, но уголки губ настырно ползли вниз, словно мышцы лица протестовали, не хотели притворно улыбаться. Безвольно опустив руки, девушка отвела взгляд от матери и зашевелила губами:

– Я отдам тебе все подаренные деньги, не оставлю себе ни рубля, потому что я живу в твоей квартире и ем еду, купленную на твои деньги.

Этот момент Лиза хорошо запомнит. Он настолько врежется в память, что при одной только мысли о том, что нужно пойти поесть, девушку начнет трясти, она перестанет есть дома, будет обманывать мать, придумывая нелепые отмазки, что она перекусила у подруги, что поела в столовой, что зашла по пути к дедушке, лишь бы не слышать лишний раз то, что она сидит на шее, объедает мать.

– Вот и славно. Теперь вытри слезы и выйди к гостям. Не слышишь, как надрывается чайник?

Оставив в своей комнате мать, Лиза прошла на кухню, где сидела ее подруга – Соня Малышева. Меньше всего девушка сейчас хотела видеть жалость в глазах пришедших гостей. Лизе хотелось исчезнуть, либо чтобы у всех на время истерики матери пропадал слух, чтобы они не были невольными свидетелями той грязи, что вываливала женщина при любом удобном случае.

– Лиз, – позвала осторожно подруга, коснувшись дрожащих плеч девушки, – иди в комнату, я сама принесу торт, хорошо? – Соня забрала из рук Лизы небольшой квадратный десерт и поставила на стол. Открыла коробку с небольшими свечками и воткнула в несвежий торт ровно восемнадцать штук.

– Зажги их на столе в гостиной, ладно? Если сделать это здесь, они потухнут, пока будешь нести его в комнату, – Лиза безразлично осмотрела неказистый торт и сглотнула тугой комок, застрявший в горле. Ей не хотелось, чтобы сидящие в гостиной родственники ели этот дешевый недодесерт и пили чай из пакетиков с привкусом хлорки, ведь воду мать набирала из-под крана в целях экономии. – Ненавижу свой день рождения, Сонь. Спасибо, что пришла, одна бы я точно сошла с ума.

Подруга ничего не ответила, прикусив нижнюю губу. Она все никак не могла привыкнуть к тете Вере – матери ее подруги, а если быть точнее, то к ее взрывному характеру.

Бывали дни, когда они с Лизой делали домашнее задание после школы и все было хорошо, они даже могли в спокойной обстановке попить чай, и тетя Вера с удовольствием говорила с девочками и с интересом слушала их рассказы про школу. Но выдавались и такие дни, что Соне приходилось убегать из квартиры подруги из-за того, что тетя Вера начинала громко отчитывать дочь в соседней комнате или на кухне. Нередко бывало, что на Лизу поднималась рука. В небольшой семье Груздевых это было словно в порядке вещей.

В их головы никогда не приходила мысль о том, что можно кому-то сказать о ненормальном поведении женщины. Соня просто боялась, а Лиза не знала, что все может быть по-другому, ведь она никогда не ходила в гости к друзьям. Вернее, не ходила в гости к своей единственной подруге, потому что это было под строжайшим запретом. Мать настолько запугала свою дочь, что Лиза старалась даже не заводить тему о том, что можно сходить в гости к Соне.

У подруги все было иначе. У нее был старший брат Сергей, который всегда заступался за сестру и не давал ее в обиду, добрейшие мама и папа. Соня всегда хорошо одевалась, ей позволяли краситься и воплощали ее мечты в реальность, будь то новый телефон или ноутбук. О такой семье Лиза и мечтать не смела. Ее некому защитить, она одна в семье, живет с матерью, отец ушел, когда Лиза была в утробе, после чего мать сожгла их совместные фото и все, что было с ним связано. Лиза иногда задумывалась об этом человеке, которого называют «папа», и что-то тоскливо сжималось в груди.

Повзрослев, Лиза начала понимать этого мужчину и не удивлялась, что он ушел из их с мамой жизни. Такую женщину не каждый смог бы вытерпеть. Лиза не знала ничего об отце и не смела поднимать эту тему ни при каких обстоятельствах. Она усвоила эту науку еще в детском саду, когда видела, как подруг забирают отцы. Она смотрела на этих суровых на вид мужчин, таявших от объятий своих дочерей, и мечтательно прикрывала глаза, прося в мыслях Бога подарить ей отца, но ее никто так и не услышал. Был однажды у Веры сожитель, но и тот продержался недолго. Ушел, как это сделал отец.

В гостиной, скудно украшенной дешевыми шариками, которые надувала все утро сама именинница, ощущая горький вкус резины на кончике языка и мучаясь от головокружения из-за длительных глубоких выдохов, сидела немногочисленная горстка гостей и виноватым взглядом смотрела на проходящую мимо накрытого стола Лизу. В воздухе витал запах оливье и цветов, что стояли на журнальном столике у телевизора. От праздника остался лишь аромат. Настроения смотреть на дедушку у Лизы не было, ведь он бы, как и всегда, поджал губы и пожал плечами, а потом тяжело бы вздохнул и перевел грустный взгляд на окно. Вот и вся его поддержка. Мамин брат и его жена сверлили девушку взглядом, но и на них Лиза не хотела смотреть, ведь они бы мягко улыбнулись, изобразили сочувствие и продолжили бы ковыряться в тарелках, а их беременная дочь и не пыталась поддержать именинницу, она дожидалась, когда Вера войдет в комнату, и тогда Женя, так зовут двоюродную сестру Лизы, подарит своей тетушке самый недобрый взгляд.

Лиза хорошо ладила с Женей, жалко было, что она живет в другом городе и приезжает редко, а когда родит, Лиза была уверена, совсем перестанет приезжать к ним в гости. Вот тогда некому станет заткнуть неугомонную мать, когда та в порыве гнева разойдется на всю квартиру.

Гробовую тишину нарушила вошедшая Соня. Она принесла торт, в котором уже торчали смешные свечи. Она поставила его на стол перед носом Лизы. Попросив у дяди Игоря зажигалку, подруга зажгла свечи, и они тут же заплакали горячим воском прямо на торт. Лиза смотрела на кривые восковые столбики и думала про свое желание. Она знала, чего хотела, но слезы настолько душили, что она не могла вдохнуть, чтобы задуть свечи.

– Долго будешь любоваться? Нам потом торт с воском прикажешь есть? – послышалось из дверного проема, где стояла мать Лизы.

«Хочу поскорее уехать из этого города»

Это было не желание, а мольба, крик души Лизы, но она понимала, что медовик, купленный по акции в «Пятерочке» с вот-вот вышедшим сроком годности, не сможет воплотить это в жизнь. А кривые свечи, которые нервно убирала перед носом мама, словно смеялись над этим желанием. И тогда, в день своего совершеннолетия, Лиза решила взять жизнь в свои руки и поступать так, как хочет она.

За окном разгар июля, но Питер не расщедрился на солнечную погоду, подарив тоскливый дождь в день рождения Лизы. Экзамены прошли, осталось дождаться последних результатов и поступить в другой город. Как можно дальше отсюда, как можно дальше от вечного надзора и насилия со стороны матери. Лиза хотела сбежать от проблем, но, может, она бежала от себя?

ГЛАВА 2

Сслучайная встреча

Спустя 2 месяца

Голова была слишком тяжелая, чтобы оторвать ее от подушки, но прозвенел уже третий будильник, а недовольный голос матери задал настроение на целый день. Лиза чувствовала всеми фибрами души, что он обещает быть отвратительным. Как и все предыдущие.

С трудом открыв глаза, она потерла кожу на потемневших веках. Глазные яблоки отозвались раздражительным скрипом от надавливания и нещадного трения. Учеба только началась, а Лизе уже хотелось удавиться. Во-первых, от того, что каждый день приходилось вставать в пять утра и по мерзкому моросящему дождю ехать в университет на автобусе, садиться на метро, ехать полчаса и после этого идти еще несколько кварталов до нужного корпуса.

Лиза не поступила в Москву. Как и предполагалось, торт и жалкие свечи были не в силах воплотить желание в жизнь. Когда пришли результаты экзаменов, она хотела провалиться, потому что вместо поддержки со стороны матери получила лишь злорадство. С ее подачи девушка поступила в своем же городе на специальность, которая ей была совсем не близка, но мать упрямо твердила, что учителя никогда не бедствуют. А то, что Лиза мечтала поступить на юриста, женщина и слышать не хотела, ссылаясь на то, что все они проходят через постель вышестоящих, чтобы получить повышение. Спорить с устоявшимся мнением матери не хотелось – это можно прировнять к красной тряпке для разъяренного быка.

Встав с кровати, Лиза размяла шею и, не трудясь отрывать ступни от пола, прошоркала в ванную. Душ немного привел в чувство, но отражение на запотевшем зеркале намекало на покупку хорошего консилера, чтобы скрыть свидетельство недосыпа и усталости.

Подсушив волосы старым феном, спираль которого нагревалась до такой степени, что плавилась пластмасса, Лиза не без труда уложила их так, чтобы пряди не торчали в разные стороны. Полусухая тушь для ресниц, пахнущая духами, плохо справлялась со своей обязанностью – сделать взгляд чуть выразительнее. Замерев в миллиметре от зеркала, Лиза взглянула в глаза отражению. Осмотрев лицо с редкими веснушками, что остались с лета, девушка отстранилась, переводя взгляд на русые волосы, спускающиеся до лопаток. Карие глаза изучали себя, словно видели девушку напротив впервые.

«Ты красивая?»

Смутившись от вопроса, всплывшего в голове, Лиза взяла пинцет и выщипнула лишний волос под бровью, словно он все это время мешал общей картине. Неудовлетворительно кивнув отражению, девушка вышла из ванной.

За кухонным столом сидела мама, она красила ногти красным лаком. Крупные темные локоны вскоре превратятся в ежедневную укладку, она наденет свое любимое платье, что висело на спинке стула, нанесет свой любимый парфюм, который подарила ей тетя Женя, когда вернулась из Парижа, где провела медовый месяц с мужем. Духи почти закончились, мать их экономно расходовала за год каждодневного использования. Аромат держался стойко. Лиза могла, зайдя в парадную их дома, по запаху определить, вернулась ли мама домой.

– Чайник на плите, печенье в серванте. Не стой столбом, у тебя времени не так много, – не глядя на дочь, отчеканила Вера.

– И тебе доброе утро, мам, – взяв чашку, пробурчала под нос Лиза.

– Мне можешь тоже налить, я буду кофе. Только не добавляй сахар.

– Ладно.