Заплывший, врезавшийся шнурок был снят. На шее трупа так и осталось черное углубление.
Калерия, в первую минуту отвернувшаяся, теперь смотрела жадно: ее невольно, непобедимо привлекало безобразие этой смерти, тайна, облеченная в столь уродливую форму. Калерия вся холодела, ей казалось, что она куда-то падает, и все-таки она смотрела неотрывно на черное, веселое лицо Алексея.
Доктор сделал все, что мог. Алексей был мертв. В толпе, плотно сдвинувшейся у тела, почувствовалось движение. Кто-то сказал шепотом:
– Мать!
И точно, высокая фигура женщины в темном платье прошла мимо людей, дававших ей дорогу, и остановилась у трупа.
– Не привели в чувство? – спросила она у доктора голосом ясным и громким.
– Нет, – сказал доктор. – Все бесполезно. Скончался.
Она посмотрела вниз, где лежало тело с раскрытой грудью, с глазами, по-прежнему изумленными, без взгляда.
– Ушел, – проговорила она, сдвинув брови. Лицо ее было даже не бледно, а бело, как меловое. – Ушел…
И повернувшись, раздвинула опять было сомкнувшуюся толпу и медленно и твердо удалилась в темноту. Все остались в глубоком молчании.
notes
Сноски
1
Посмотри сюда, Посмотри туда! (фр.).
2
«Голубые дамы» (фр.)
3
«…пишите свой дневник, потому что это прекрасно для юной девушки» (нем.).
4
Невестка (фр.).